Сторож брата. Том 2 - Максим Карлович Кантор

праздника, был увлечен в один из удаленных будуаров своей новой пассией — Инесса видела, как пара торопливо проследовала по коридору в гостевую комнату. Да-да, ведь меценат появился одним из первых, а с ним эта простоватая молодящаяся особа, она сумела с порога отличиться — обнаружила вопиющую вульгарность. Впрочем, кто же не знает Грегори: человек искусства, он легко увлекается. Правда, в этот раз его выбор сомнителен. Но не надо ханжества, не будем моралистами — особенно в тот миг, когда вся страна утратила представление о морали.

— Ах, дорогая Диана, — сказала деликатная Инесса Терминзабухова, — в эти роковые дни люди теряют контроль над собой и даже ориентацию в пространстве теряют. Грегори в высшей степени эмоциональный человек… Он мог задуматься, присесть, чтобы сосредоточиться… На скамейке в парке…

Диана Фишман слишком хорошо знала супруга, чтобы поверить, будто он присел поразмышлять.

— В этой стране… — начала госпожа Фишман, собираясь сказать, что в России все женщины — шлюхи, но Инесса перебила ее:

— В этой стране мы все убийцы!

И собрание вновь зашлось радостным стенанием.

Пока избранные москвичи предавались радостям мазохизма, Жанна Рамбуйе беседовала с полковником Овраговым — они стояли в огромной прихожей квартиры Варфоламеевых.

Едва машина доставила подругу Инессы к вальяжному особняку, туда же подъехал и служебный автомобиль Оврагова. Столкнулись на мраморной лестнице. Одноглазый человек в военной форме прибыл, чтобы перехватить Андрея Андреевича Варфоламеева перед самым отъездом. Жанна, гибкая красавица, увидев чудовище, вновь испытала тот же сладострастный испуг и томительное влечение к пороку и насилию. Война — это ужасно, но это зажигательно и великолепно. Она подошла к военному вплотную.

— Вы все-таки нашли меня, полковник.

— Не ожидал снова увидеть, — сказал Оврагов. Шагнул к дверям квартиры кремлевского чиновника.

— Не обманывайте себя, — заверила военного гибкая Жанна, — вы приехали ко мне. И я вас ждала.

— Жаль вас разочаровывать.

— Ну-у, барышня, свидание придется отложить. У полковника имеется долг перед Родиной, — сказал тяжелый человек, выходя из квартиры. — Ты уже в курсе, вижу. Догонишь меня?

— Я на аэродром. Ты на машине. Встретимся.

— Хорошо. Можешь пройти в квартиру. Если потребуется спальня, не стесняйся. Полчаса у тебя есть. До встречи.

— Спальня не нужна.

Варфоламеев спустился по лестнице. Полковник с Жанной прошли в огромную темную прихожую варфоламеевской квартиры.

— Вы ничего не должны Родине, полковник!

— Так, по мелочи, — сказал Оврагов, улыбаясь.

— Но мне вы должны так много.

Оврагов поглядел на нее единственным глазом.

— Где же вас так? — спросила Жанна.

— В Чечне. Двадцать лет назад.

Полифем пугал, но красивее мужчины Жанна в своей жизни не видела.

— Разрешите постоять здесь.

— Полагаю, вам пора к гостям.

— Разрешите постоять рядом с вами.

— Развлечь вас нечем. Любовью не интересуюсь.

— Только войной?

— Всегда найдется где воевать.

— Вы мне расскажете?

Полковник мог сказать многое. Он всегда думал о войне.

Нет таких племен в мире, между которыми не зрел бы конфликт. Не существует в природе таких народов, что любили бы друг друга. Тутси и хуту, шотландцы и англичане, ирландцы и англичане, португальцы и испанцы, грузины и абхазы, курды и турки, евреи и палестинцы, англичане и французы, армяне и азербайджанцы, немцы и французы, русские и украинцы. Весь так называемый «Европейский союз» собран из народов, затаивших обиду друг на друга. Война даже не спит, война дремлет.

Ну и здесь. У нас, в России. Чечены и русские. Украинцы и русские. Два брата всегда рады стрелять друг в друга.

Злое начало существует в любом. Вопрос в том, кому потребовалось воспользоваться гнилым зерном. Убийство всегда рождает убийство, через час после начала войны «человек» перестает существовать, остается лишь «свободное» животное. Только солдат не свободен.

Он много думал про это, с тех пор так выкопал яму на лице.

— Мне вам нечего сказать. Ступайте к гостям. Пора.

Жанна Рамбуйе всю свою жизнь покоряла новые рубежи. Трудность заключалась в том, чтобы шагнуть от обеспеченного партнера к еще более обеспеченному. Так менеджер компании переходит в более крупную компанию, а затем в еще более крупную, если его приглашают. Мужчины отличались мимикой и физическими данными, но способы заработка были схожи. Персонажа, подобного одноглазому военному, она не встречала.

Она не знала, как с такими людьми говорят.

— На что же вы надеетесь?

Зачем она это спросила? Спросить следовало другое: женат ли он, есть ли дети, не против ли полковник провести уик-энд в Сен-Тропе. Полковник, конечно, на работе; но и у военных бывает отпуск. Или как у них называется: увольнительная? Впрочем, зачем ей это? Удовольствия с монстром не получишь. Разумнее перейти лестничную площадку и отправиться к гостям: там все просто, там родные люди.

— Я хотела спросить вот о чем: зачем вы этим занимаетесь?

— Чем?

— Войной.

— Мадам, — сказал полковник Оврагов, — вы когда-нибудь вызывали водопроводчика? Если засор в трубе. Или потоп на кухне.

— Эти невыносимые plombier. Приходят, когда хотят. Знаете, во Франции говорят, что у нас республикой правят водопроводчики.

— Неужели правят?

— Только потому, что могут починить трубу.

— Но ведь не водопроводчики трубу сломали. Они чинят.

— Но как чинят! Вы бы видели их работу!

— Как умеют.

— Вы правы, уж лучше пусть чинят.

— Вот и русский офицер так же.

Глава 34. Разговоры с народом

Чиновник Варфоламеев раскинул тяжелое тело на заднем сиденье; машина вырвалась из города на автостраду, и злой водитель Василий дал волю разнузданной езде. Номера у автомобиля были такие, что полицейские шарахались, как коты, вздрагивали, как пешеходы.

— Почему ты, Андрей Андреевич, на самолете не полетел? — спросил Василий. — И охота в машине двадцать часов трястись? Не по чину тебе, Андрей Андреевич, такие вояжи на личном автомобиле совершать. И шофера личного пожалей.

— Ну-у-у. Шофера, допустим, нового найдут. Много вас таких на Руси.

— Василия не жалко, так себя пожалей, — злой Василий хотел сказать неприятное и сказал. — Мужчина вы крупный. Вес лишний имеется. Устанете, понервничаете, — Василий прибавил скорость, потом вильнул, обгоняя фуру. Едва справился с рулем. — Видите, как оно бывает. Вот вам и инфаркт. Раз — и сердечко в лоскуты.

— И самолеты падают, — сказал Варфоламеев. — Доедем, потерпишь. И с народом поговорим.

Автомобиль обогнал колонну бурятов: крытые брезентом грузовики старого образца, не похожие на машины, потребные для третьей мировой. Варфоламеев подумал, что дела обстоят не столь лучезарно, если в ход пошли грузовики тридцатилетней давности. Лица новобранцев, которые он и его водитель успевали рассмотреть, были плоские, с косыми глазами.

Если бы Андрей Андреевич Варфоламеев был знаком с изысканной дамой Жанной Рамбуйе, он бы обнаружил этническое сходство