Развод. Дракон, мы (не) твои - Натали Эмбер
— Стационарного портала там нет, — хмурится Олаф, — Слишком опасно ставить его вблизи от логова тёмных тварей.
Похоже, ему тоже не нравится моя идея, но в отличие от тётушки Олаф не стал меня отговаривать. Им с Софией скоро будет совсем не до меня, ведь они ждут малыша.
— Спасибо, — с благодарностью киваю, — Если всё получится, то мы с Катриной будем приезжать по очереди и привозить весточки друг о друге.
Пытаюсь хоть как-то поднять настроение молчаливой тётушке и самому Олафу. Понимаю, что им всем было тяжело потерять Митро, главу семьи и опору. Катрина даже отправилась в лазарет в надежде найти отца. Однако все знают, что это практически невозможно.
Некоторое время, мы просто молчим. Каждый думает о чём-то своём.
— Пойду я домой, — голос Олафа разрушает тишину, — София, наверное, уже беспокоится.
— Иди, сынок, — кивает тётушка Ингрид, — Скажи, что у нас всё в порядке.
— Передай от нас пожелания доброй ночи. В её положении нельзя беспокоиться, — добавляю я.
— Доброй ночи, — Олаф выходит на улицу.
Тётушка Ингрид тяжело вздыхает, закрывая за ним дверь.
С сожалением смотрю на её сгорбленную фигуру. От радости, с которой тётушка встречала меня, не осталось и следа. Сейчас она выглядит слишком потерянной и печальной.
— Пойдём, Мия, — зовёт меня она, — Постелю тебе в своей комнате, а сама пойду к детям.
На том и порешили. Тётушка приготовила мне постель. Затем помогла справиться с тугим корсетом и удалилась, напоследок пожелав доброй ночи.
Оставшись в одной нижней рубашке, я легла в кровать, но сон совсем не шёл. Долгое время я либо ворочалась либо разглядывала деревянный потолок. Большая часть памяти Мии до сих пор была скрыта от меня. Она восстанавливалась обрывками, из которых я пыталась составить целостную картину.
Пыталась вспомнить хоть что-то про таинственную границу с её тёмными тварями. Мия толком ничего не знала о них. Кроме того, что на той стороне внезапно пробудилось древнее зло.
Насколько я поняла со слов тётушки, лазарет находился совсем рядом с границей. Именно туда свозили раненых солдат. Однако стоило им оказаться на той стороне границы, назад они уже не возвращались. Стало быть, твари нападают и на нашей территории.
Интересно, как там Катрина? Ведь прошло уже три месяца с тех пор, как она навещала тётушку. За это время могло случиться всё что угодно. Можно долго строить догадки. Проще приехать и самой обо всём разузнать.
На то, чтобы разместиться и жить первое время, мне хватит денег, что передал Рейнольд. А дальше придётся зарабатывать самой. Жильё в таких местах не должно стоить слишком дорого. Возможно, смогу снять себе дом, а потом со временем выкуплю его.
С этими мыслями я постепенно провалилась в забытье.
Снился мне очень странный сон. Сама не поняла, как очутилась на поле битвы, усеянном телами и ранеными воинами.
Отовсюду слышались крики. Лица мужчин были искажены болью и страхом. За ними простиралась тьма, чернее ночи. Изредка её освещали яркие вспышки — это маги атаковали тьму.
Я пыталась помочь раненным, но их становилось всё больше. Где же остальные лекари? Не понимаю, почему я оказалась одна на этом поле битвы.
— Иди к нам, ведьма! Подойди! — голоса раздавались, кажется, из самой тьмы.
Она звала меня разными голосами. Среди них были женщины, дети и даже старики. Хор голосов становился все громче. От него сдавливало виски, было трудно дышать.
— Помогите! — всё, что я успела крикнуть, прежде чем страх сковал моё тело.
И тогда мне на помощь пришёл он — рыцарь в огненно-красных доспехах.
— Держись! Не позволяй тьме одолеть себя! — я не видела его лица, но голос показался мне смутно знакомым.
Он отвлёк от меня тёмных тварей, осыпая их огненными снарядами. В какой-то момент я почувствовала, что падаю, но меня удержали крепкие руки.
— Не бойся, я рядом, — после этих слов всё исчезло.
Тьма вокруг нас развеялась, и я проснулась.
Что это было? Вещий сон или просто ночной кошмар?
Я была под впечатлением от рассказов тётушки, вот и приснилось всякое. Утешала себя. Наверняка этот сон лишь плод моей собственной фантазии. Да и зачем мне рваться на поле битвы? С меня хватит и лазарета.
12
Между тем со двора раздаётся крик петуха. На улице уже светает, пора вставать. Слышу шорохи из соседней комнаты. Похоже, что тётушка Ингрид тоже проснулась.
Торопливо поднимаюсь с кровати, накидываю платье. Затем наспех завязываю корсет и выхожу на кухню.
— Мия, ты уже встала? — удивляется тётушка.
— Доброе утро, — киваю ей, — Меня разбудил петух.
Я не сочла нужным рассказывать тётушке о своём сне. Она и так слишком печалится из-за моего скорого отъезда. Не стоит расстраивать её ещё больше.
— Чем я могу помочь? — спрашиваю, глядя, как тётушка ставит котелок в печь.
— Ничего не нужно, садись, — отмахивается она, — Всё готово. Осталось только разогреть.
Сажусь за стол на широкую лавку. На столе стоит тарелка с несколькими ломтями хлеба. Тётушка Ингрид достаёт из печи пышущий жаром котелок. Затем она с ловкостью фокусника снимает крышку и разливает содержимое котелка по тарелкам.
— Чечевичная похлёбка, — поясняет в ответ на мой вопросительный взгляд.
В памяти снова всплывают детские воспоминания Мии о том, как они вместе с Катриной и Олафом сидели за этим столом. С нетерпением ждали, когда тётушка Ингрид приготовит чечевичную похлёбку. Позже у Ингрид с Митро родились ещё двое детей, но мы втроём продолжали дружить. Не представляю, как она справлялась со всеми.
— Спасибо, — киваю, получив свою порцию. Зачерпываю сразу полную ложку и, слегка подув на неё, пробую похлёбку, — Очень вкусно!
— Ты всегда любила мою готовку, — лицо тётушки озаряет улыбка.
Мне нравится видеть её такой довольной. Тем более что похлёбка действительно получилась замечательная. Отламываю половину куска хлеба, чтобы есть вприкуску. Так сытнее.
Когда похлёбка уже съедена, раздаётся стук в дверь. Наверное, это Олаф, ведь он обещал договориться с местными, чтобы меня отвезли.
Тётушка Ингрид идёт открывать, и уже через минуту на кухню заходит взъерошенный Олаф.
— Мия, сколько тебе нужно времени, чтобы собраться? — спрашивает он.
— Пять минут, — с готовностью отвечаю я.
Благо чемодан я ещё не
