Развод. Дракон, мы (не) твои - Натали Эмбер
— Садись, Мия, — Джек отодвигает передо мной стул, — В другое время я взял бы тебя на испытательный срок и только через полгода предложил контракт. Но сейчас на границе неспокойно.
Он достает из ящика стола свиток, разворачивает его и тянется к чернильнице. После чего крупными буквами вписывает мое имя.
— Можно мне прочитать? — спрашиваю я.
— Разумеется, — Джек протягивает мне свиток.
В контракте сказано, что я добровольно изъявляю желание работать в лазарете при западной крепости. А также то, что я имею право на питание и проживание в общей комнате. Согласна строго следовать установленному распорядку и выполнять поручения. В самом низу оставлено место для подписи.
— Контракт заключается на три года, — поясняет Джек, — До истечения срока ты можешь один раз в полгода посещать своих близких. В остальное время обязуешься быть здесь.
— Согласна, — киваю я, ведь у меня нет другого выхода.
Да и в контракте ничего странного я не нашла. Никаких звездочек и мелкого шрифта внизу не обнаружила. Условия показались мне вполне приемлемыми, а жалование так и вовсе огромным — тридцать золотых монет в месяц. В деревне столько и за год не заработать.
Если я проведу здесь следующие три года, то заработаю тысячу восемьдесят золотых. Этих денег мне одной хватит надолго. Беру перо из чернильницы и после недолгих раздумий ставлю в контракте свою подпись.
Стоило мне вернуть перо обратно в чернильницу, как дверь в кабинет открылась и вошла Катрина.
— Мия? — удивляется она, — Как ты здесь оказалась?
— Здравствуй, Катрина, — улыбаюсь я, — Как же я рада тебя видеть!
14
— Поговорить можно и потом, — строго произносит Джек, — Катрина, покажи новенькой лазарет.
— Да, наставник, — Катрина берет меня за руку, — Пойдем, Мия. Сначала переоденем тебя.
Мы отправляемся в кладовую. Катрина подбирает мне серое платье простого кроя. Длинной оно почти достигает пола. Поверх платья надевается белый халат — знак принадлежности к лекарям.
Катрина и все остальные женщины в лазарете носят такие же платья. Мою одежду отнесли в кабинет Джека. Он пообещал, что ее вместе с чемоданом доставят ко мне в комнату.
Как я поняла со слов подруги, целителей в лазарете нет. Все они помогают раненным на поле боя. Однако силы целителей не бесконечны. Тех, кому не смогли помочь, привозят сюда.
— Здесь у нас приемная. А в левом крыле, — Катрина указывает рукой, — Лежат тяжело раненные. Правое крыло занимают кабинеты и столовая.
— А там что? — спрашиваю я, увидев лестницу наверх.
— На втором этаже лежат те, кто могут ходить, а на третьем — комнаты для элитных войск они почти всегда пустуют, потому что элиту редко привозят сюда. Только если целители не смогли им помочь на поле боя.
Ну да, как всегда — усмехаюсь про себя. Тех, кто посильнее и побогаче почти не привозят, зато для них выделен целый этаж.
— Лаборатория находится в подвале, — продолжает Катрина.
— Можно взглянуть? — с искренним любопытством спрашиваю я.
Меня, как аптекаря в прошлом, интересуют снадобья этого мира. Возможно, я с помощью своих знаний и опыта смогу помочь лекарям.
К сожалению, спуститься в лабораторию мы не успеваем.
— Быстрее, раненых привезли! — позади нас внезапно раздается голос Джека, — Катрина, за работу. А ты, новенькая, смотри внимательно и запоминай!
— В другой раз покажу, — шепчет Катрина в ответ на мой вопрос про лабораторию.
Мы отправляемся в приемную, где мне едва не становится плохо.
Зрелище оказалось далеко не для слабонервных. Не сказать, что я страшилась открытых ран или крови, но такого количества видеть еще не приходилось.
Практически у всех людей на теле зияли рваные раны, словно их нанесли когтями или острыми зубами. У кого-то и вовсе отсутствовали конечности.
— Не стой столбом, белоручка! — зовёт меня Лерой, тот самый худощавый парень, которого мы с Джеком встретили в холле, — Бери иглу и за работу!
Раны обрабатывали каким-то снадобьем, после чего зашивали. Помогали сначала тем, кто был не совсем безнадежен. Но больше всего меня впечатлили далеко не раны. Некоторые люди были буквально скованы страхом. Даже почти не реагировали, когда я пыталась с ними заговорить.
* * *
— Теперь ты понимаешь, почему я просила не навещать меня? — вздыхает Катрина и, дождавшись моего кивка, добавляет, — То, что ты видела сегодня ещё не самое страшное.
Она жила в казарме, переделанной в общежитие для лекарей. То самое бесплатное жилье, которое было обозначено в контракте. Уже после смены мы уставшие добрались к ней.
Нас встречала безликая серая комната с двумя кроватями и старым, потертым от времени платяным шкафом. Еще из мебели в комнате — две одинаковые прикроватные тумбы и письменный стол. У стола стоит чемодан с моими вещами. Платье, свернутое вместе с плащом, лежит на кровати.
— У моей соседки по комнате недавно закончился контракт, — поясняет Катрина, — Джек дал добро, и тебя заселили ко мне.
— Спасибо тебе, — с благодарностью обнимаю подругу, — Тётушка Ингрид ждёт твоего возвращения.
— Знаю, — вздыхает она, — До конца моего контракта осталось чуть меньше года. Однако я собираюсь его продлить.
— Но почему? — удивленно спрашиваю я, — Каждый день смотреть на такое…
— Понимаю, что отца уже не найти, но я хочу помочь тем, кого постигла его участь, — отвечает подруга.
— Неужели ничего нельзя изменить? Нужно же как-то победить этих тварей! — меня разбирает злость, — Неужели Рейнольд не может ничего с этим поделать? Он же все-таки дракон!
— Маги и даже драконы не могут справиться с ними, — вздыхает Катрина, — Твари отступают ненадолго, а потом нападают с новыми силами. Вот если бы…
— Что? — хватаюсь я за эту мысль.
— Если бы все земли объединились против них, — мечтательно произносит она, — А пока мы можем только просить милости у Двуликой. Ты так и не сказала, что у тебя случилось с Рейнольдом, — Катрина поворачивается ко мне, — Почему ты здесь?
— С Рейнольдом мы развелись. Он нашел мне замену, — коротко отвечаю я.
— А как же метка? — удивляется Катрина, — Неужели он так просто отпустил тебя?
— Нет больше никакой метки. Да
