Развод. Дракон, мы (не) твои - Натали Эмбер
С трудом представляю, как такое вообще возможно. Точно знаю лишь одно: Мия не могла подделать метку. Она считала её даром Богини, поэтому никогда бы не решилась на подобную глупость. Кроме того, Мия боготворила Рейнольда и уж тем более боялась гнева его дракона. Только вот муженёк подкачал, раз решил завести себе любовницу. Нам предстоит серьёзный разговор.
— Ты, часом, не оглохла, Мия? Отвечай! — гневный голос свекрови раздаётся совсем рядом.
— Ничего я не подделывала, — уверенно заявляю ей.
— Врёшь! — хлёсткая пощёчина обжигает щёку.
— Да как вы смеете! — не помня себя кричу я, — Если бы не вы, у вашего сына давно уже был наследник!
Кажется, я попала в точку. Брови свекрови от удивления взмывают вверх.
— Немедленно покиньте мою комнату! — продолжаю, пока она не опомнилась, — Лекарь сказал, что мне нужен покой, поэтому я собираюсь выпить настойку и отдыхать. К приезду Рейнольда мне нужно быть здоровой. А достойна я или нет, это решать не вам!
Мне стало так обидно за Мию и за себя, что я едва не обвинила леди Маргарет в отравлении. Благо сумела вовремя прикусить язык.
— Ты об этом пожалеешь! — шипит от злости леди Маргарет.
На большее её не хватает. Свекровь разворачивается на каблуках и гордо шагает к выходу. Вслед за чем раздаётся громкий хлопок. Дверь-то здесь при чём?
Кажется, я немного перегнула палку. Моя предшественница отличалась кротким нравом и терпела выходки свекрови, но я не она, поэтому не собираюсь вести себя так же. Главное — быть осторожнее и ненароком не выдать себя, иначе эта змея заподозрит неладное.
Тянусь к тумбе и достаю пузырёк с настойкой, которую выписал лекарь. Едва открываю крышку, в нос ударяет едкий аромат. Принюхиваюсь и с удивлением отмечаю, что настойка содержит семена дикой моркови.
Зачем они здесь?
В памяти всплывает весьма любопытный факт. Семена дикой моркови имеют массу полезных свойств, но в то же время имеют противопоказания. Ведь когда-то их использовали для избавления от нежелательной беременности.
Вот почему Фабер так нервничал. Леди Маргарет велела ему подсунуть мне эту настойку под видом успокоительного. А лекарь боялся, что ему не сносить головы, если Рейнольд обо всём узнает.
В прошлой жизни, как бы странно это ни звучало, я была фармацевтом. Семян дикой моркови в нашей аптеке не водилось, ведь появились более современные методы контрацепции. Однако их запах был знаком хозяйке этого тела, поэтому я с лёгкостью определила его.
Да, забросила нелёгкая! Чует моё сердце, нужно держаться подальше от свекрови и тщательно проверять всю еду и питьё. А пока сделаю вид, что я прилежная пациентка и выпила своё лекарство.
Поднимаюсь с кровати и подхожу к окну. Выливаю немного настойки в горшок с пурпурно-красной бегонией. Затем ставлю пузырёк обратно на тумбу. Успеваю как раз вовремя, потому что за моей спиной открывается дверь и в комнату входит служанка.
— Вам уже лучше, госпожа Вествуд? — осторожно спрашивает она.
— Да, всё в порядке, — отзываюсь я, — Даже выпила настойку, которую выписал лекарь.
Не знаю, можно ли здесь кому-либо доверять. Леттис хоть и заботится обо мне, но явно чего-то не договаривает.
— Вот и славно, госпожа, — причитает она, — Я молилась за вас Богине!
— Спасибо, Леттис. Мне бы чего-нибудь поесть, — с надеждой смотрю на неё. Одними молитвами сыт не будешь.
— Сей момент, — девушка тут же скрывается за дверью.
Пользуясь моментом, продолжаю изучать свою комнату. Вернее то, что происходит за её пределами. Во дворе суетятся слуги, строят какой-то деревянный помост рядом с лабиринтом. Вероятнее всего, готовятся к возвращению хозяина.
Открываю окно, впуская в комнату свежий, прохладный воздух. Следовало сделать это сразу после того, как я пришла в себя. Всего через каких-то пять минут возвращается служанка с полным подносом еды.
Часть блюд мне неизвестна, поэтому пробую с осторожностью. Отрезаю небольшой кусочек жареного мяса, проверяю его на подозрительные запахи и только потом кладу в рот. К моему удивлению, внутри мясо оказалось довольно нежным и сочным. Старательно обхожу мучное и сладкое, налегаю на мясо и овощи.
Наевшись вдоволь, благодарю служанку и спрашиваю:
— Ты, случайно, не знаешь, что строят во дворе, Леттис?
— Нет, госпожа. Думаю, вам лучше спросить об этом у самого господина, — уклончиво отвечает она.
— А что, господин уже вернулся? — удивляюсь я.
— Ещё нет, госпожа, но леди Маргарет ожидает его возвращения с самого утра.
При упоминании свекрови мне становится неуютно, поэтому обнимаю себя за плечи. Да уж, так ожидает сына, что уже и гробовщика мне приготовила.
Может быть, мне стоит поговорить с Рейнольдом первой и всё ему рассказать? Сомневаюсь, что леди Маргарет мне это позволит, но мне и не нужно её разрешение.
6
Мой план предельно прост. Но для его осуществления мне потребуется помощь служанки. Не встречать же мне мужа в ночной сорочке.
— Помоги мне одеться, Леттис, — обращаюсь к ней.
— Прошу прощения, госпожа, но ведь лекарь прописал вам покой, — брови девушки взмывают вверх от искреннего удивления.
— А я и не собираюсь далеко ходить, — отвечаю ей, намекая на свой неприглядный вид, — Всего лишь хочу спуститься и встретить мужа, как подобает жене.
Понимаю, что Леттис беспокоится обо мне, поэтому возражает. Тем более в отличие от других слуг она на моей стороне. Но доверять с полной уверенностью я не могу даже ей.
— Слушаюсь, госпожа! Желаете надеть ваше любимое платье? — спрашивает Леттис.
— Да, — охотно киваю ей.
Служанка открывает гардероб и достаёт платье персикового цвета с пышным подолом и корсетом. Память услужливо подсказывает, что именно это платье Мия носила в последнее время.
Корсет, украшенный жемчугом и вышивкой, как по мне, выглядит немного пёстро. Однако другие наряды из гардероба ему ничуть не уступают. Поэтому терпеливо жду, пока служанка возится с застёжками.
Юбка пришлась мне впору, но вот корсет…
— Леттис, ослабь немного, — прошу её, пытаясь вдохнуть. Красота, конечно, требует жертв, но едва ли настолько.
— Так лучше, госпожа? — спрашивает служанка. Хотя по моим ощущениям всё осталось, как прежде.
— Ещё немного, — отвечаю ей и, наконец, делаю глубокий вдох и медленный выдох, — Вот так хорошо, — добавляю, убедившись, что нигде не давит.
— А
