Забери меня отсюда - Софья Валерьевна Ролдугина

«Из двоих должен быть хоть кто-то умным, а не тонко чувствующим, – промелькнуло в голове. – Иначе это катастрофа».

– А вы неплохо стреляете, мисс Мэйнард.

Она скосила глаза.

Йорк шёл рядом, упираясь взглядом в собственные ботинки. Он до неловкости явно старался не смотреть по сторонам – вероятно, чтоб не увидеть стремительно меняющийся дикий пейзаж, который никак не мог принадлежать насквозь урбанистическому Лоундейлу. Зато ружьё, которое Тина после дедовых похорон ни разу до сегодняшнего дня не доставала, смотрелось на его плече настолько гармонично, словно детектив с ним родился.

«Как Маркос со своим ножом».

– Стреляю я паршиво, – ответила она поспешно, чтоб не плодить неудобные паузы. – Дед считал, что одинокая молодая женщина в старом доме на отшибе – это сюжет, который подходит для дешёвых триллеров, а не для качественной жизни, вот и заставил меня заморочиться с лицензией. Скажу честно, лучше б он мне шокер оставил. Бабахает та штука на славу, но патроны обходятся в такие суммы, что распугивать хулиганов, собак и воришек дешевле кастрюлей и половником.

Дурацкая шутка достигла цели: Йорк так удивился, что, похоже, на секунду забыл о своих обидах и мрачных помыслах:

– Чем-чем?

Тина потянулась к нему, понижая голос до интимного шёпота:

– Ну как же. Слышишь среди ночи, как кто-то ковыряется в дверном замке, берёшь кастрюлю, берёшь половник, начинаешь спускаться по лестнице… – Он заинтересованно наклонился, и Тина гаркнула ему прямо в ухо: – И бах-бах-бах!

Детектив чертыхнулся, потом заржал.

Кённа бросил многозначительный взгляд поверх плеча, который был непонятно кому адресован и мог означать, например, «Ты мне весь педагогический эффект портишь».

Или, скажем, «Перестань клеиться к моей девушке».

Последний вариант льстил самолюбию, но казался маловероятным.

…а потом все лишние мысли и слова попросту вылетели из головы, потому что Кёнвальд с ошеломляющей прямотой напомнил о том, что он не только засранец-из-реки, мастер пикапа и обладатель сомнительных социальных навыков, но ещё чёрт знает насколько древний колдун.

И, скорее всего, не вполне уже человек.

Он вывел их к реке… к незнакомой реке поздней осенью, ночью, под колючей молодой луной. Вода мерцала холодной синевой; ивы клонились к ней, щедро рассыпая старое золото листьев, когда ветер начинал перебирать их гибкие ветви; выржавленные дубы стояли недвижимо. Сперва пейзаж оставался безлюдным, но потом сквозь заросли к воде продралась невысокая женщина в красном клетчатом пальто и берете. Она затравленно оглянулась, прижимая сумку к груди, затем бессильно опустилась на берег, прижимая ладони к лицу.

Справа сквозь пальцы по виску текла кровь.

– Эмми! – выдохнул Йорк с такой болью, что дыхание прервалось. – Эмми, я здесь! Я…

Кённа, невесть как очутившийся рядом, легонько стукнул детектива в грудь – и тот окаменел, как был, с приоткрытым ртом и вытянутыми руками.

А светловолосая женщина на берегу вдруг подскочила на ноги, шарахаясь к воде. Лицо её исказил первобытный ужас; взгляд заметался – где, где найти убежище?

Обернулась к реке.

Шагнула в ледяные волны, проваливаясь сразу по колено…

…Тина словно находилась одновременно в двух местах – в промозглой октябрьской ночи и в жарком летнем вечере; её било ознобом. А беглянка в клетчатом пальто стояла, обнимая себя руками и раскачиваясь, и глубокое, смертельное отчаяние волнами исходило от неё, как холод – из глубокого колодца. Она дёрнулась, точно услышав что-то, зажала уши…

И тут появились они – девы в белых одеждах.

Выскочили, высыпались из ивовых зарослей на берегу, окружили её, улыбаясь, потянули за собой; оплели руками, заслонили ветвями, пока ало-чёрная клетка пальто не потерялась окончательно за желтизной листьев. Казалось, женщина исчезла.

И вовремя, ибо на берег ступило нечто хищное и тёмное, едва сдерживаемое изношенной человечьей оболочкой. Обернулось по сторонам, принюхиваясь к осеннему возрасту, – и по-крысиному шмыгнуло обратно в сумрак безвременья, колеблющийся за пределами видения. Какое-то время картина оставалась неизменной; потом налетел ветер, срывая с ив листву, оголяя дубовые ветви.

Женщины нигде не было.

На берегу валялась сумка, испачканная кровью.

– Как видишь, я знаю довольно много, – произнёс Кёнвальд, снова хлопнув Йорка ладонью в грудь; тот раскашлялся, отмирая, а мир опрокинулся в жаркое лето. – Я не спрашиваю имён у своих девочек – и от чего они бежали тоже. Но эту я запомнил: ивы привели её, не интересуясь моим мнением. Наверное, я слишком их разбаловал, но всё к лучшему – им это идёт. И, нет, предугадывая вопрос: она не желает встречаться с тобой, Реджинальд Йорк. С сёстрами ей спокойно и хорошо. А тебе пора бы перестать гоняться за смертью; она не поможет тебе со свиданием, честное слово.

Детектив с помертвелым лицом сделал несколько шагов наугад и упёрся плечом в дубовый ствол. Зажмурился; стиснул кулаки.

Тина подумала, что он был всё-таки очень сильным человеком, потому что сумел справиться и с яростью, и с отчаянием – пусть и со второй попытки.

– Кто такой, чёрт возьми, Доу? – спросил Йорк хрипло, выпрямляясь. – И кто такой ты? И что это, вашу мать, за древнегреческая трагедия?

Уиллоу, которая обнималась с Маркосом на бережке, ничуть не впечатлённая представлением, вскинула подбородок:

– Вау! Чтобы коп – и был в курсе мифа о Пане… Вы что, книжки читаете?

– Уиллоу! – укоризненно воскликнула Тина, пытаясь замять ситуацию, но только всё усугубила.

Маркос подозрительно захрюкал девчонке в плечо. Кёнвальд сделал постное лицо а-ля учитель математики – секунды на три, а потом рассмеялся.

– Вы бессовестные дети, – сказал он. Обернулся к Йорку, доставая из кармана пачку сигарет: – Хочешь одну?

– Я не… – начал было детектив, потом осёкся. Отлепился от дуба, мотнул головой, как большой пёс, в уши которому попала вода. – А, ладно. Давай. Прикурить-то найдётся? – спросил он невнятно, уже зажав сигарету зубами.

Кёнвальд усмехнулся – и аккуратно поджёг её огоньком, вспыхнувшим на сложенных щепотью пальцах.

– Я позёр, – признался он доверительным тоном. – А ещё я колдун и река. Полный список можешь вот у неё уточнить, – кивнул он на Уиллоу; та выразительно покраснела. – А вот что такое Джек Доу – большой вопрос даже для меня. Собственно, за авторитетной консультацией я и отлучался сегодня в Форест. Там живёт один мой старый приятель. У него некоторое время назад были проблемы с крысами, так что теперь он крупный специалист