Рывок в будущее - Владимир Викторович Бабкин
Вообще, каждое такое училище имеет сразу несколько направлений: водный транспорт, дорожный транспорт и строительство, связь во всех её видах. Пока два академических года обучения. И повышение образования позже. Выхлоп пока небольшой. Пять училищ в общей сложности должны выпускать с 1751 года порядка четырёх сотен человек в год. По группе на поток на каждую специальность в каждом училище. Мало? Мало. Но, надо же с чего-то начинать сие специфическое направление. В конце концов, мы же не собираемся замещать уже существующие системы подготовки технических кадров. А людей нам надо просто-таки огромное количество. Империя велика.
И проекты наши велики в размахе своём. Одна только строящаяся линия светового телеграфа Елисаветпорт-Петербург-Москва-Нижний Новгород-Казань-Пермь-Екатеринбург-Тюмень потребует порядка двухсот пятидесяти башен и постов, со специалистами, охраной и даже казачьими патрулями вдоль линии. И даже пушек кое где. С перспективой продления линии к Омску и далее на Алтай.
Императорский Телеграф.
Становой хребет державы. Хорда. Сообщения, при благоприятной погоде, с Урала будут доходить в Петербург в течение нескольких часов, а не за пару месяцев. Расходы гигантские. Мегапроект, который потянет за собой смежные производства и сферы. Те же прожектора Рихмана тоже нужно кому-то производить. Много. И не только для башен Телеграфа. И всё остальное тоже. Только в самом ведомстве предполагается штат по итогу всего строительства в десять тысяч человек. Которые стоят недёшево и у них есть семьи, которым полагается вся соответствующая инфраструктура, начиная от лавок, заканчивая фельдшерами и учителями для детей. Итого под сто тысяч народу только в этой сфере. Не считая смежников. Гигантская цифра. Почти неподъемная. Матушка мечтает о линии ещё на Псков, на Борго и на юг. Вдруг неприятель в поход соберётся, так в Петербурге сразу узнают и подготовят войско и места сражений будущих. На Балтике со связью хоть корабли флота могут подсобить, а в лесах и степях без Императорского Телеграфа просто никак.
Но, деньги, деньги, деньги…
Конечно, это магистральные линии. До уездных городков они не дойдут. Дорого. Государству не особо и нужно. Да и купечеству местному они не интересны.
Сам я тоже не страдаю альтруизмом. Вкладываюсь в базу там, где рассчитываю получить стратегические позиции на рынке. Наши и мои личные производства «булавок» дают звонкую монету, и с Разумовским у нас полное согласие, что тратить их на балы и кутежи – непозволительная глупость. Скоро война. Большая. О ней-то я неплохо помню. Ахенский мир не устроил никого, так что мы не отсидимся тут в стороне.
Лёша хмурится приватно. На кутежи и гулянки полным ходом уходят не только казённые, но и семейные деньги. Наши проекты всё чаще начинают сохнуть без финансов. Увы. Мнение Разумовского и мнение Императрицы – это вещи всё чаще разные. А с моей ссылкой Лёша лишился важного союзника в моём лице.
Я глядел на проплывающие берега. С проплывающих судов глядели на нас. Не так чтобы «эх», но с любопытством. Пароходы здесь ещё в диковинку, а о том, кто пожаловал на «Карелии» и «Луге» знали даже последние босяки. Впрочем, они знали первыми, как и всегда.
Как там дети и Лина? Я всё больше волнуюсь. Мне не нравится происходящее.
Совсем не нравится.
В моей же истории Елизавета Петровна отобрала Павла «на воспитание». Может и тут учудить. Чудесная, прости Господи, история Иванушки и Катеньки вполне может получить своё продолжение и на моих детях.
А я ведь укушу, если что. Загрызу. Я ведь не мальчик, который не от мира сего Петя-Три.
Не баранчик на заклание и не жертвенный агнец.
Совсем.
Трон я уже точно удержу, вдруг что. Если добраться до него успею.
Матушка, зачем ты меня загоняешь в угол?
* * *
Алексей Боголюбов. Вид Нижнего Новгорода. 1878
НИЖНИЙ НОВГОРОД. ОСОБНЯК ЦЕСАРЕВИЧА. 14 мая 1749 года.
– Божественный напиток, Государь.
Киваю.
– На здоровье, Даниил Андреевич.
– Благодарю, Государь.
Князь Друцкой-Соколинский стар уже. Выражаясь языком моего времени – супер стар. Не чета мне прежнему, конечно, но, по местным меркам он весьма почтенный старик. Ему почти семьдесят. Но, бодр и энергичен, как и подобает отставному военному.
Князь Друцкой-Соколинский. Рюрикович, конечно же. Один зять – валашский боярин. Другой – Никита Трубецкой. Тоже из Старых – Гедиминович. Жена и дочь – многократные кумовья с Минихом, да и сам Даниил Андреевич с Минихом в прекрасных отношениях и считается его протеже. И лишь удалённость от страстей Санкт-Петербурга уберегла его от опалы по делу Миниха в прошлый разгром Немецкой Партии в 1742 году. Ничего, этот разгром будет ещё эпичнее, я уверен в этом. И как бы князю не вспомнили его дружбу с Минихом.
А ещё князь Друцкой-Соколинский, на секундочку, нижегородский губернатор. Толковый губернатор, надо сказать. Мне вообще в пути везёт на толковых губернаторов. Правил во вверенной его заботам губернии он жёстко, но грамотно. Взял под контроль всё производство соли – важнейший источник поступлений денег в государственную казну. А там мафия была ещё та, как я читал в докладах и сказаниях. Меры были приняты. Всякие. Некоторым и Сибирь была счастливым исходом. В общем, порядок князь навёл, насколько это вообще было возможно.
Нижний – это торговля. На территории губернии ежегодно проходит крупнейшая Макарьевская ярмарка. Огромная, надо сказать ярмарка. 1400 ярморочных помещений и 1800 лавок. Годовой привоз товара свыше 30 миллионов рублей. Для понимания, по итогам наводнения в Питере я сокрушался об убытках в тысячи рублей.
Товары из Петербурга, Москвы, Ярославля, Казани, самого Нижнего Новгорода. Много (до полутора тысяч) армян, торгующих всяким Восточным и прочим персидским – пряности, шелка, ковры. Настолько много армян, что они построили себе храм при ярмарке, а мусульмане построили с Высочайшего дозволения себе там даже мечеть.
Одно слово – крупная ярмарка и огромные доходы в казну от неё.
Есть уже и промышленность. Легкая в основном. Но, не только. В Павло и на Выксе – металл плавят. Замки, ружья и сабли делают. Мало. Но не хуже чем в Туле и Сестрорецке. Точмех почти для нынешнего времени.
В Нижнем верфи. В том числе мои. И «Завод паровых машин», который у нас на паях с Разумовским.
У меня огромные планы и на этот город, и на всю Землю Нижегородскую. Не меньшие, чем на Урал. Потому я тут так надолго.
