Рывок в будущее - Владимир Викторович Бабкин
Долгий путь в власти пройден.
Balayés les amours
Et tous leurs trémolos
Balayés pour toujours
Je repars à zéro…*
*Уничтожены мои страсти
Вместе с волнением в голосе,
Уничтожены навсегда,
Я начинаю с нуля…
* * *
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ. ЗАЛ СЕМЬИ. 1 марта 1753 года.
Огонь.
Я люблю огонь. В конце концов, я же теплотехник. Огонь – моя стихия. Даже по Зодиаку я – знак Огня.
Вечное движение. Стихия. Которая может сжечь или обжечь. А может двигать огромные машины или вывести в космос.
Я сижу в кресле. Один. Все спят давно. Всё спит.
За окном воет метель в последней злобе своей. Сегодня наступил первый день Весны. Пусть снег и метель. Пусть цветы расцветут не завтра. Но, весна пришла.
Первая Весна моего Царствования. Каким оно будет? Надеюсь, что не слишком ужасным. Надеюсь, что в школьных учебниках будущего я не буду жалким комичным неудачником, достойным лишь построчного упоминания. Как и сын мой Павел Петрович.
Я получил Корону раньше, чем хотел, и, реально, раньше, чем был готов. Слишком многое не сделано, слишком многое не готово. Но, с другой стороны, мои первоначальные надежды на то, что у меня впереди есть лет десять в тени Матушки и под зонтиком её, были наивными. Чтобы у меня были эти десять лет, мне нужно было бы сидеть на попе ровно, ничего в истории, не меняя и не отсвечивая вообще. Любое мое прогрессорство ускоряло ход событий, любой мой подвиг на войне менял политические и военные расклады, любое, даже мелкое событие, вроде удачной операции на глазах композитору Баху, меняло хрономатрицу континуума.
Всё пошло не так.
Ну, как минимум, не так, как в моей истории. А так пошло или не так – покажет лишь время.
Впереди почти бесконечная череда войн. Напряжение всех сил государства и народа. Впереди Эпоха великих географических, нет, не открытий. Расширений Империи. Величайших. На Балтике. В Новороссии. На Кавказе. Великая Степь. Тайга. Великие реки. Океаны. Дальний Восток. Аляска и Калифорния. Острова и архипелаги. Я не собирался повторять кальку привычной мне политической географии.
Верю, Россия сбросит оковы дремучести. Но, у меня слишком мало подданных. Пятнадцать-шестнадцать миллионов на такую территорию и на такие задачи – это просто ни о чём. Нужно радикально снижать детскую смертность. А это – медицина. И образование. Одно тянет за собой другое.
Это не завтра вдруг. Нет. Я не наивный мечтатель, пускающий мыльные пузыри и любующийся ими в рассветных лучах солнца. Это десятилетия и десятилетия. Но, кто-то же должен это делать. Это делали и до меня, и будут делать после меня.
Нужен товарный рынок. В том числе и внутренний. Нужна механизация и индустриализация. Нужна промышленная революция.
А ещё, мне нужны свободные люди. Не в смысле свободные рабочие руки, хотя это очень важно для развития страны, а именно свободные люди. Не крепостные. Это тоже не завтра и тоже не вдруг. И не так идиотски, как в 1861 году. Пугачёвщина тому в помощь. Нужно испугать всю эту чванливую зажравшуюся помещичью публику. А я позабочусь, чтобы они икали от ужаса.
И, разумеется, никаких Манифестов о вольностях дворянских я подписывать не собираюсь. Я не настолько слаб, чтобы заискивать перед ними до такой степени. Пусть служат Империи, а не наливочку выкушивают по поместьям своим.
Идеи есть, и даст Бог, может к году 1791-му, на фоне Великой Французской революции, крепостное право в России мне удастся отменить. Если жив буду, конечно. Ну, завещать буду Павлу Первому, если не успею. Раньше отменить не получится. Да и то, лишь поэтапно. Ну, Москва тоже не сразу отстроилась.
Я отпил красного сухого вина из хрустального бокала. Ломтик красного мяса. Красного на белом фарфоре тарелки. Вся наша жизнь – красное на белом.
Красного будет ещё много.
Вьюга за окном. Белый снег вновь покрывает землю.
Но, Весна наступила.
Лёд треснул. Пока неуловимо тихо. Потом грохот ледохода потрясёт Европу.
Ещё пара лет и Россия, а затем и Мир начнут меняться. Стремительно.
Надо только оседлать этот поток.
Чтобы паводок не смыл и меня со всем старым отжившим вместе.
Конец третьей книги
