Вся история Петербурга. От потопа и варягов до Лахта-центра и гастробаров - Лев Яковлевич Лурье

годов выглядело как военный плац и совершенно не годилось для прогулок. Фомин устроил на нем множество дорожек, высадил зелень и расставил скамейки, так что стало приятно ходить. В то же время он все выстроил в довольно строгую регулярную структуру и не стал сажать высокие деревья, которые могли бы заслонить собой панорамы. Нечто похожее получилось и на Большом проспекте Васильевского острова, где зеленые зоны выглядят насколько возможно ненавязчиво. (Илл. 1)

Когда создали музей города, должность директора занял Лев Ильин. В 1923 году он организовал при музее Комиссию по перепланировке Петрограда, которая составила конкуренцию Архитектурной мастерской Фомина, пережила множество переименований и в итоге стала главным органом, ответственным за планирование города. Начиная с 1925 года Лев Ильин фактически выполнял функции главного архитектора Ленинграда, хотя официально никогда не занимал такой должности — ее попросту не существовало.

Первые проекты, которыми занимался Ильин, — реконструкция стрелки Елагина острова и Стрелки Васильевского острова. В обоих случаях Ильин создал подражание имперской архитектуре в своем ее понимании. На Стрелке Васильевского острова до тех пор был разбит пейзажный сквер, выглядящий нарочито спонтанно. Ильин превратил его в садик во французском стиле, с аккуратными газонами, симметричными дорожками и высаженными дугой скромными деревьями. Увлеченность регулярными пейзажами, модными в первой половине XVIII века, прекрасно соответствовала советской идее наведения тотального порядка в умах и жизни граждан. (Илл. 2)

Следующей задачей Ильина стала реконструкция Зоосада в Александровском парке. Вместо развлечений и аттракционов архитектор устроил в нем зеленую зону. Впрочем, уже в то время среди профессионалов стала популярна мысль, что зоопарк стоит перенести подальше от центра города.

Новые районы Ленинграда

Революция большевиков опиралась на рабочий класс, и по меньшей мере на словах именно он должен был стать выгодоприобретателем от свершившихся перемен. Новые районы в Ленинграде собрались естественным образом строить в первую очередь там, где раньше находились жутковатые в качестве места для жизни промышленные окраины. Первый советский жилмассив решили спроектировать на Тракторной улице у Нарвской заставы. Лев Ильин занимался разработкой плана.

Идея заключалась в том, чтобы превратить индустриальную зону в этакий идеальный город-сад с невысокими домами и обилием зелени. Рядом с жилыми кварталами на Тракторной улице построили школу, бани и дом культуры. Денег было мало, приходилось изобретательно экономить. Домов получалось возводить куда меньше, чем было необходимо для хоть сколько-то значительного улучшения бытовых условий горожан. Один из выходов виделся в том, чтобы часть функций квартир делать общественными: например, не устраивать полноценную ванную комнату в каждом жилище, а предполагать, что люди будут пользоваться публичными банями. Вскоре так же стали думать и про приготовление пищи — в новых районах начали сооружать фабрики-кухни, которые производили тысячи порций еды каждый день. Здесь был и важный идеологический посыл: коммунисты провозглашали одной из своих задач освобождение женщин от «кухонного рабства».

Спланировав район вокруг Нарвской, Лев Ильин стал организатором и идеологом конкурса на архитектуру зданий в нем. Он оказался в сложном положении, можно сказать — между Сциллой и Харибдой. Новый политический строй и жизненный уклад требовали революционной архитектуры — технологичной, эстетически аскетичной и резкой по форме. Между тем Ильин, как и сотни его современников, был убежденным поклонником старой петербургской застройки — утонченной, богатой на детали, следующей вековым представлениям о гармонии. Выход виделся в том, чтобы соединить новые материалы и подходы к устройству города с имперской эстетикой — сдержанностью, симметрией, визуальными рифмами между стоящими рядом зданиями. (Илл. 4)

Русские конструктивисты предложили миру совершенно новый подход к компоновке сооружений, они как будто бы складывались из воображаемых пространственных фигур. В Ленинграде же авангардная архитектура оказалась по большей части лишена своей, казалось бы, самой важной составляющей — поисков свободы от условностей. По мнению Ильина, истинно ленинградская архитектура отличалась уравновешенностью и спокойствием. Такая точка зрения остается крайне распространенной до сих пор.

Начиная с середины десятилетия Лев Ильин и его команда занимались подготовкой к разработке генерального плана Ленинграда. Впервые за почти сто лет, с 1828 года, решили сделать полноценную съемку всех частей города, на этот раз с помощью самолетов. Из-за отсутствия такой съемки практически все карты второй половины XIX — начала XX века грешат существенными неточностями.

Очень важным изменением, случившимся в восприятии города после революции, стала новая система деления его на районы. В административные границы Ленинграда включили его рабочие окраины. Практически вся историческая застройка левого берега Невы, раньше разделенная на семь частей, стала одним Центральным районом. Петроградский остров с прилегающими островами стал Петроградским районом, Васильевский остров и остров Декабристов — Василеостровским. Выборгская сторона до Охты превратилась в Выборгский район, тут ничего не изменилось принципиально. Местности за Московской и Нарвской заставами объединили в Московско-Нарвский район, правда, позже разделили на Московский и Нарвский. Наконец, вверх по течению Невы от Александро-Невской лавры вдоль проспекта Обуховской обороны, бывшего Шлиссельбургского тракта, теперь находился Володарский район. (Илл. 3)

Трансформация городской структуры была вовсе не формальностью, а признаком совершенно нового восприятия территории. Во-первых, укрупнение его деления означало новое ощущение масштаба. Советский Ленинград потенциально с самого начала был куда больше имперского Петербурга. Во-вторых, новая система буквально диктовала разделение на центр и периферию. Во всех районах, кроме Центрального, появлялись современные жилые массивы и обслуживающие их здания. Эта застройка структурно заметно отличалась от старой петербургской. Она была довольно разреженной, что в то время виделось преимуществом, и при этом куда более простой в функциональном смысле. Если в доходных домах могли в первых этажах открываться какие угодно заведения, множество зданий и их частей использовалось в качестве офисов, то здесь все скромное разнообразие было заранее спланировано, и большего не предвиделось. Конструктивистские кварталы стали предвестниками того, что мы теперь называем спальными районами — местами, которые воспринимаются как утилитарное пространство для жизни, но не как настоящий город с толпами людей и массой возможностей.

Некоторая проблема заключалась в том, что эти новые места обитания рабочего класса изначально оказывались в невыгодном положении. В больших городах все по инерции стремится к их сердцевине. Лев Ильин нашел в теории блестящий выход из несправедливой ситуации — он предложил в каждом районе создать собственный центр. Центром Петроградского района должна была стать площадь между нынешними Каменноостровским, Малым, Левашовским проспектами и Ординарной улицей. Главные постройки Московско-Нарвского района Ильин хотел поставить на месте современной Кировской площади, где уже собирались строить здание райсовета. План на практике не осуществили. Застройка вокруг площадей в итоге оказалась куда более бедная, чем было нужно для создания настоящего места