Плохой для недотроги. Я тебя испорчу - Ая Сашина
— Я тебя отвезу потом домой.
— Нет, — восклицает.
Не понимаю. Что страшного в моем предложении? Радовалась бы. Никому обычно не предлагаю отвезти домой.
Девчонка обходит меня и идет на кухню. Её напористость вновь удивляет. Когда нужно, она совсем не божий одуван, каким обычно притворяется. Тащусь за ней, чувствуя себя гостем в собственной квартире. Это смешит.
— Вот… — монашка открывает первую полку и с радостью достает аптечку. — Присаживайся, — указывает на стул.
Ни хера себе… А она фортовая, оказывается. Так быстро нашла.
— Адам… — на миг теряется, произнося моё имя, но потом вновь на лице расплывается упрямство. — Присаживайся. Пожалуйста. Быстрее.
Присаживаюсь. Она подходит, принимается за дело. Вижу, что делает всё без сомнений. Словно каждый день обрабатывает раны.
— При монастыре однажды летом учили оказывать помощь, — объясняет, читая мой вопросительный взгляд.
Но при детальном рассмотрении всё же замечаю, что руки слегка подрагивают. Если умеет оказывать помощь, почему волнуется?
— Ну, вот и всё, — делает шаг назад. — В принципе ничего страшного.
Согласен. Кроме того, что она явно намерена прямо сейчас свалить от меня.
— Да, бывало и похуже.
— До завтра! — монашка уже направляется обратно в прихожую.
Быстро реагирую и через несколько секунд преграждаю ей путь.
— Не так быстро, тихоня!
Глава 22
Ангелина
10 сентября, вторник
Жалею, что приехала сюда. Надеялась, что в Багаеве есть что-то человечное, пожалела его, но ошиблась. Стоит, не пропускает и улыбается словно сорвал джек-пот. О своей боли, вызванной ударами Бориса и его друзей, наверняка, соврал. Развел меня, как самую настоящую дуру.
— Вот, значит, как тебе было больно… — от стресса я не сообразила сразу, что он просто притворяется.
— Мне будет больно, если ты уйдешь прямо сейчас, — произносит.
При слове «сейчас» меня начинает трясти. Думаю, что минут через десять начнет звонить мама с вопросами, куда я пропала. Я уже, конечно, состряпала легенду-ответ, но, если задержусь в этой квартире дольше, то мама точно не поверит, что я так долго обсуждала с преподавателем проект по экономике.
— Не понимаю тебя, — признаюсь. Сердце гулко мечется в груди. Адам стоит неприлично близко. Мне приходится задирать голову, чтобы смотреть в его наглые глаза.
— Что непонятного?
— Ты сказал, что… — ищу верные слова, — я не привлекаю тебя. А теперь не пропускаешь. Что тебе от меня нужно?
Я не хочу верить в то, что вижу. Я всё равно пытаюсь уверить себя в том, что глаза подводят меня, что Адам не пропускает меня с какой-то другой целью, а не из желания… затащить в постель.
— Всего один-единственный поцелуй. Я в очередной раз помог тебе, избавил от Селицкого. Разве много прошу в благодарность?
— Я не просила спасать меня, — бравирую. На самом деле помню, как хотела, чтобы появился Баг.
— А я спас… Так что придется всё-таки благодарить, — настаивает бесстыдно.
Адам тянет ко мне руки, но ровно в этот момент начинает звонить мой телефон.
— Пожалуйста… — испытываю неконтролируемый страх, глядя на экран, где светится слово «мама». — Молчи… Пожалуйста! — призываю.
Буравит своим синим взглядом, продолжая нависать надо мной, но всё же молчит. Принимаю вызов, молясь про себя, чтобы Адам молчал и дальше.
— Да, алло, — пытаюсь говорить размеренно, хотя от ударов собственного сердца шумит в ушах. — Я знаю, что задерживаюсь. Проект обсуждала с Алисой Андреевной. Уже выхожу из университета.
Мама сетует, что я не предупредила заранее. Снова вспоминает о том, что можно подключить специальную услугу, которая будет позволять отслеживать все мои передвижения.
— Чтобы установить такую программу, телефон долен быть подключен к интернету, — напоминаю. — А на это ты разрешения не даешь.
— Ах, да, точно. Ну, ладно. Жду тебя дома.
— Хорошо, до встречи! — обрываю звонок и с шумом выдыхаю. Как гора с плеч. И мне безразлично, что сейчас подумает Адам.
— Это ты с матерью разговаривала? — заметно, что Баг слегка шокирован. Надо же… Такое даже бывает?
— Да, — сглатываю. К чему врать? Пусть просто отстанет от меня.
— Тебе что, пять лет? — морщится, не понимая. — А я думал, это мне, охренеть как, не повезло с родаками, — смеется вдруг.
— Всё познается в сравнении. Так что радуйся. А я… Можно наконец пойду? — пытаюсь прорваться к выходу. Внутри меня снова скручивается волнение. Мне нужно спешить.
— Награда… — напоминает Адам и прежде, чем я успеваю отреагировать, прижимает меня к стене, наклоняется, вжимая свои губы в мои.
В нос сильнее ударяет запах Бага. Ощущаю прикосновение его полных губ, то, как медленно они скользят по моим, как пытаются раздвинуть их, и теряю контроль над происходящим. Это порабощает. Нет, мой мозг работает, я четко осознаю всё, что делает Багаев, но не могу противиться этому, не могу оттолкнуть Адама. Его руки уже скользят в моих волосах, язык активнее стремится пробиться через мои сжатые губы, а я стою, не делая ничего, что могло бы прекратить этот грех.
— Расслабься… — шепчет мне в рот.
Горячее мужское дыхание с привкусом мяты скользит по моему лицу. Глаза против воли закрываются. Я по-прежнему не сдаюсь, но Баг настойчив. Он продолжает терзать мой рот, очерчивает языком контур губ.
— Тихоня… — в его голосе недовольство. — Что ж ты делаешь, мать твою…
Упоминание матери, хоть и не в той роли, про которую думаю тут же я, выбивает из меня изумленный вздох. Она же ждет меня!
— Вот так… — Баг моментально пользуется моей ошибкой. Его язык уже у меня во рту. Сильное тело вжимает меня в стену так сильно, что даже больно.
Новые прикосновения и незнакомые эмоции окончательно лишают силы воли. Растворяюсь в поцелуях. Они, как и сам Адам, какие-то сумасшедшие… Голодные… Жадные… Происходящее ломает меня. Всё, что я могу сейчас делать, это лишь цепляться руками за сильные плечи Багаева, пока сам Адам терзает мои губы. Кусает, посасывает. Разве так можно?..
Баг отступает от меня неожиданно. Испуганно открываю глаза и попадаю под прицел его глаз. Смотрит с таким изумлением, словно это я на него набросилась, а не наоборот. В голове шум, вокруг словно пелена какая-то. Прежде, чем успеваю что-то сказать, Баг берет мою ладонь
