Фундамент - Алексей Филиппович Талвир

— Тома, Тома, — весело кричит Сергей. — Ромка, наверное, будет пчеловодом. Посмотри, как он тянется к пчелам! Тамара выглядывает в распахнутое окно:

— Ты у меня такой же глупый и наивный, как Роман, — говорит она, ласково и укоризненно улыбаясь. — Тянется потому, что не знает, как они жалят. А узнает — тебе достанется по первое число!

— Нам теперь уже ничто не страшно: мы с сыном сумеем за себя постоять! Ведь правда, Роман Сергеевич? Тома, Тома, ты видела, как он кивнул? Ну, как большой, как будто все понял! — ликовал Сергей.

— Видела, видела, иди есть, а то автобус уйдет…

За завтраком Сергей сказал:

— Сегодня суббота… С завтрашнего дня я в отпуске… Что захватить из города? Имей в виду, весь месяц буду жить на даче, в Москве моей ноги не будет… Надоело каждый день мотаться туда-сюда… Мне кажется, что я сына еще не видел как следует. Будем ходить с ним на рыбалку, гулять по лесу…

Тамара засмеялась:

— Чтобы с Романом рыбачить, не надо и на реку ходить. Кстати, а кто же вам будет уху варить? Может, и меня прихватите?

— Нет, рыбная ловля — мужское занятие. Тебя оставим дачу стеречь… Правда, сынок?

— Не сегодня-завтра должна приехать Маша. В трудную минуту будет на кого оставить малыша, а то, как уехали в Вутлан папа с мамой, я чувствую себя связанной по рукам и ногам…

Сергей доехал на служебном автобусе до управления железной дороги, где он занимал должность электромеханика. На лифте поднялся на четвертый этаж. По длинному полутемному коридору прошел в свой кабинет. Высокие, как витрины, окна, два письменных стола, на каждом по телефонному аппарату. Шкафы, до отказа набитые папками с документами. Старинный, с высокой спинкой диван…

Окна выходят на север, поэтому в кабинете не так душно, как на улице.

Забежав в кассу, Сергей получил отпускные.

Сегодня в одиннадцать часов он должен быть в ЦК комсомола. На заседании бюро ставится вопрос о повышении технических знаний молодых рабочих-железнодорожников. Ему поручено доложить о положении дел на станциях Ясиноватая, Ртищево, Свердловск. Из последней командировки он приехал лишь несколько дней назад.

Сергею не раз приходилось бывать в ЦК комсомола. Но сегодня — особый случай. Он приглашен на заседание бюро под председательствованием самого секретаря ЦК комсомола!

Боясь опоздать, Чигитов решил выйти заблаговременно. Но дверь кабинета распахнулась… На пороге появилась младшая сестра Тамары, Маша, тоненькая, голубоглазая с длинными светло-русыми косами.

— Сережа, здравствуй, я приехала! — радостно объявила она.

Он пожал ей руку, усадил на диван:

— Почему не дала телеграмму? Я бы тебя встретил.

— А зачем встречать? Как видишь, не заблудилась.

— Маша, у меня через час серьезное дело, давай я тебя быстренько отвезу на вокзал, посажу в поезд. Тамара с Ромиком на даче и ждет тебя.

— Ой, Сережа… мне так хочется посмотреть Москву. Можно, я у тебя оставлю чемодан, схожу в Мавзолей, в Третьяковскую галерею… А вечером вместе поедем к вам.

— Я думал, ты устала с дороги, хочешь отдохнуть…

— Устала? Ни капельки! А с дачи я потом когда выберусь сюда?!

— Ну, пожалуйста, как хочешь, — уступил Сергей. Я работаю до шести, приезжай ко мне, вместе двинем домой. Сначала забежим в магазины. Мне Тамара поручила купить ведро, взять из часовой мастерской будильник. На автобус мы все равно не успеем, поедем поездом…

Выступление Чигитова на бюро ЦК комсомола прошло успешно. Все его предложения по распространению опыта молодых железнодорожников были одобрены и приняты.

Совещание затянулось. Чтобы сэкономить время, Сергей по пути в управление забежал в хозяйственный магазин, в часовую мастерскую. Уже с ведром и будильником, заглянул в гастроном — нужно было купить продуктов, по крайней мере, на два-три дня и чего-нибудь вкусненького по случаю приезда гостьи.

К условленному часу Маша не явилась. Она прибежала запыхавшаяся, утомленная, но радостная и довольная, почти в семь.

Сережа пожурил девушку:

— Я жду тебя уже целый час. Нам обоим здорово влетит от Тамары! — Он схватил ведро, полное продуктов, и Машин чемодан. Гостье был поручен огромный торт в картонной коробке.

Только в начале девятого они добрались до вокзала, сели в электричку.

Маша начала рассказывать о маме, о старшей сестре Лиде, о том, что она успела увидеть в Москве, о своих планах на будущее.

Сергей, изрядно уставший за день, слушал ее рассеянно.

Он почти забыл о времени.

— Подожди-ка, мы, кажется, проехали нашу станцию, — вдруг встрепенулся он и припал к окну. — Ну, конечно, проехали. Вон, видишь, наша дача. Нам нужно было выйти на этой остановке…

Маша тоже вскочила, прижалась лбом к стеклу.

— Это все из-за меня, — виновато произнесла она, а ее глаза были веселыми и задорными.

— Что же теперь делать?

Торопливо расталкивая пассажиров, они пробрались в тамбур и на следующей станции выскочили из вагона.

Выяснив, что поезд в обратную сторону, на Москву, будет только через час, решили возвращаться пешком, по шпалам.

Темнело. Кое-где вспыхивали электрические огни. Черный, как грозовая туча, массив леса подступал к самому железнодорожному полотну. Это пугало и настораживало.

Небо было затянуто сплошной мрачной пеленой. Ни одна звездочка не оживляла его.

Шли молча. Время от времени оглядывались, затаив дыхание. Или прислушивались к каким-то подозрительным шорохам, нарушавшим чуткую тишину.

Сергей негодовал на себя, — надо же было так забыться! И вот последствия: жена, конечно, волнуется, не находит себе места, и Маша едва волочит ноги! Устала девчонка, ночь провела в душном вагоне, весь день моталась по Москве.

Тамара так обрадовалась сестре, что даже ни в чем не упрекнула мужа. Услышав о дорожном приключении, даже утешила их:

— Ну ничего, крепче спать будете. Тем более что с завтрашнего дня нам некуда торопиться: все мы в отпуске, и единственная у нас забота, как лучше его провести.

Чтобы не включать свет в комнате и не разбудить Ромика, поужинали на террасе.

И вдруг раздался гром, близкий, оглушительный, как канонада. По листьям сирени, акации застучали капли дождя, холодные и крупные.

Тамара побежала в комнату, чтобы взглянуть, не проснулся ли мальчик. Но тот безмятежно спал. Набросив на себя теплый халат, она вынесла мужу пиджак, а сестре шерстяную кофточку.

С каждой минутой дождь становился все сильней и сильней. И вот уже под его непрерывными струями бессильно опускались не только листья, целые ветви, щедро прополосканные, набухшие, отяжелевшие.

— Хорошо, — блаженно вдыхая свежий воздух, произнес Сергей. — Завтра будет прекрасный день. Сама природа заботится о