Последняя война Российской империи - Сергей Эдуардович Цветков
Жертв могло бы быть намного больше, если бы не энергичные действия двух канадских офицеров медицинской службы, полковника Нэсмита и капитана Скримджера. Присмотревшись и принюхавшись к облаку газа, они опознали в нем хлор и тут же придумали элементарное средство защиты. Солдатам было приказано помочиться на платок или на любую тряпку, которая окажется под рукой, и закрыть ею лицо. Хлор, при взаимодействии с содержащейся в моче кислоте, кристаллизовался на ткани. Защищенная подобным способом канадская пехота осталась на своих позициях.
Тем не менее, к вечеру 22 апреля перед германскими войсками расстилалась безлюдная пустыня шириной в несколько километров, заваленная бездыханными телами французских солдат. Казалось, ничто не силах помешать немцам осуществить решающий прорыв, последствия которого могли бы сказаться на судьбе всего Западного фронта. Однако германцы, продвинувшись вперед всего на два километра, остановились. При виде мучений, постигших французов, немецкую пехоту тоже обуял страх перед джином, выпущенным из бутылки ее командирами, и она просто отказывалась идти вперед, вслед за удаляющимся газовым облаком. Но самое главное, германское командование, не имея точного представления о поражающем действии хлора, само не ожидало подобного успеха. Атака у Ипра была задумана им в качестве операции местного значения, без привлечения резервов, достаточных для широкого прорыва.
Роковое промедление германских войск дало союзникам время подготовиться. Поэтому повторные газовые атаки, предпринятые германцами несколькими днями позже, уже не имели первоначального эффекта. Потери от них исчислялись уже не тысячами, а сотнями. Хлор ужасал теперь не столько масштабом опустошения, сколько мучениями отравленных людей. В конце апреля бригадный генерал Джон Чартерис записал в своем дневнике: «Самое ужасное в этом – медленная мучительная смерть тех, кто отравлен газом. Я видел, как сотни такого рода несчастных лежали на земле… они медленно захлебывались водой, разлившейся в их легких…».
Боям под Ипром суждено было тянуться еще четыре недели. Периоды активности немцев перемежались с беспорядочными контратаками британцев. Наконец, в конце мае наступила некоторая передышка, так как противники израсходовали запас снарядов. Только тогда в войска начали поступать настоящие противогазы.
Между тем французы в апреле-мае предприняли широкое наступление южнее, в Артуа. Единственным его результатом были убийственные потери – больше 100 000 человек, почти в два раза больше обороняющихся. Такое же соотношение выбывших из строя – 60 000 британцев против 35 000 немцев – наблюдалось на Ипрском выступе.
К тому времени, когда сражения на Западном фронте стали затихать, судьба войны уже сместилась на Восток.
VI
Война на море тоже не избежала своеобразного застоя.
Первой заботой союзников, и в первую очередь Британии, было взятие под контроль Мирового океана и установление морской блокады Германии. К концу 1914 года задача эта была успешно выполнена. Союзники задержали и потопили 383 германских и австро-венгерских парохода, а 788 заставили укрыться в нейтральных портах. Центральные державы лишились 61% своего торгового флота.
Немецкая Восточно-Азиатская эскадра, которую война застала у Каролинских островов, после вступления в войну Японии попыталась вернуться домой, но была уничтожена британским флотом в сражении у Фолклендских островов. В начале ноября Тихий и Индийский океаны были очищены от германских крейсеров. Господство Антанты на морских путях мировой торговли было обеспечено.
Зато в Северном море многомесячное противостояние британского Гранд-Флита и германского Флота открытого моря не принесло сколько-нибудь заметного преимущества ни одной из сторон. «План Шлиффена» не предусматривал взаимодействия армии и военно-морских сил. Германское командование полагало, что сухопутные войска одержат победу без поддержки флота, которому отводилась чисто оборонительная роль – прикрывать морское побережье Германии от нападения британских линкоров. Однако британский флот, не обладавший решительным численным и техническим превосходством, действовал крайне осторожно, воздерживаясь от столкновений с большими силами противника.
Проба сил, впрочем более или менее случайная, произошла в конце августа 1914 года в Гельголандской бухте. Сражение завязалось туманным днем при попытке британцев уничтожить группу немецких миноносцев. Неожиданно выяснилось, что добыча отнюдь не беззащитна – миноносцы действовали под прикрытием крейсерской эскадры. Все же победа в беспорядочном бою осталась за британским флотом, пустившим на дно один вражеский миноносец и три крейсера; у англичан был поврежден только один крейсер.
Радость, охватившая Британское Адмиралтейство, вскоре была омрачена. 6 и 22 сентября немецкие субмарины потопили в общей сложности четыре британских крейсера. Еще один крейсер был потерян в октябре, а затем у северного побережья Ирландии подорвался на мине и затонул дредноут «Одейшес» – событие, больно резанувшее по сердцу британских моряков.
В декабре осмелевшие немцы отправили флотилию из пяти крейсеров и нескольких вспомогательных кораблей к портам Восточной Англии. Рано утром 16-го числа они бомбардировали Скарборо, Уитби и Хартпул, выпустив более двух тысяч снарядов. Впервые с XVII века англичане гибли на своей земле от вражеского огня. Четыре десятка горожан были убиты, сотни получили ранения. Снаряды разрушили множество зданий, в том числе аббатство Уитби. На обратном пути германская флотилия из-за сложных погодных условий благополучно разминулась с британской эскадрой, посланной на ее перехват.
Перечень германских успехов дополнила лодка U-24, 1 января 1915 года потопившая в Ла-Манше дредноут «Формидэбл».
Отмщение настигло немцев спустя три недели, когда в короткой схватке у Доггер-банки британцы потопили броненосец «Блюхер». После этого германское командование в течение полутора лет больше не пыталось оспорить британское господство в Северном море.
Но это не значило, что немцы отказались от борьбы. 4 февраля 1915 года Германия объявила о начале «беспощадной» подводной войны, пообещав топить любые суда, застигнутые в водах, омывающих Британские острова. Морская блокада должна была поставить Англию на колени. Однако первые месяцы не принесли ощутимых успехов. До конца мая 68 германских субмарин потопили всего около полусотни торговых судов общим водоизмещением 120 000 тонн. Причем почти четверть тоннажа приходилась на долю одного корабля – лайнера «Лузитания», самого большого и комфортабельного на тот момент судна в мире, который совершал рейс из Нью-Йорка в Ливерпуль с 1962 пассажирами на борту. 7 мая его без предупреждения торпедировала подводная лодка «U-20» под командованием капитана Вальтера Швигера. Огромный лайнер затонул за 18 минут[104]. Разразился международный скандал. Немцы заявили, что «Лузитания» была вооружена и перевозила канадских солдат и боеприпасы. На самом деле орудий и солдат на борту лайнера не было, но 5000 ящиков с патронами и некоторое количество взрывателей в трюме действительно имелись. Разумеется, это обстоятельство не могло служить оправданием варварской акции.
Гибель «Лузитании», унесшая жизни 1201 пассажира, из которых 128 были американцами (среди погибших находился и знаменитый миллионер Альфред Вандербильт), едва не заставила Соединенные Штаты разорвать
