Путеводитель по Средневековью: Мир глазами ученых, шпионов, купцов и паломников - Энтони Бейл
Бернхард фон Брейденбах, священнослужитель из немецкого города Майнца, пересек эту пустыню в 1483 году. Брейденбах – честолюбивый и образованный человек, набожный паломник и прогрессивный издатель – изъездил Святую землю в качестве наставника и советника аристократа Иоганна цу Сольмса (ок. 1482). В компании с ними был и выдающийся художник Эрхард Ройвих (1445–1505). Вместе они готовили путеводитель нового типа – сочетающий в себе энциклопедические сведения, наблюдения Брейденбаха и зарисовки Ройвиха, на которых изображены встреченные люди и посещенные места. Получившаяся книга «Паломничество в Святую землю» (Peregrinatio in Terram Sanctam) стала одним из бестселлеров начала эпохи книгопечатания в Европе.
Мы присоединимся к Брейденбаху и его спутникам в тот момент, когда они пересекают Синайскую пустыню, направляясь в прославленный (и далекий) монастырь Святой Екатерины у горы Синай. Группа (к ней примкнул и Феликс Фабри из Ульма) решила после Иерусалима продолжить путешествие, добавив к своему маршруту еще более опасный этап. 27 августа вместе с местным провожатым Фабри выехал из Вифлеема, направившись через Хеврон и Газу на юг по пустыне. 16 сентября путешественники увидели гору Хорив, которая тогда считалась верхней частью горы Синай. Там Моисею были даны заповеди. Путешественники провели десять дней в монастыре, где хранились мощи святой Екатерины, и отбыли 27 сентября.
Расположенный у подножия монастырь Святой Екатерины защищен очень толстыми стенами и первоначально был посвящен Деве Марии, но примерно к 1300 году главной здешней приманкой стали мощи святой Екатерины. В период Крестовых походов монастырь славился своим богатством, но к тому времени, когда сюда добрался Брейденбах, связь его с внешним миром почти прервалась, а принадлежность стала предметом споров. Монастырем управляло несколько православных монахов, обслуживавших паломников разного вероисповедания.
Некоторые гости выцарапывали свои имена на монастырских стенах, дверях и мебели. Мы читаем здесь: Swinburn (Томас Суинборн, позднее мэр Бордо; побывал здесь в 1392 году вместе со своим шталмейстером Томасом Бриггом), Wilhelm von Diesbach 1466 (мэр Берна), Anselmus Adournes (Ансельм Адорн, купец из Брюгге, приезжал с сыном в 1470 г. и оставил яркое описание путешествия), Lambert Vande Walle (родственник Адорна из Брюгге), Dertlot (посетил монастырь в 1332 г.). Судя по граффити, на Синае побывали десятки иностранцев из разных сословий, высокого и низкого положения: визиты в такие небезопасные места стали желанным свидетельством набожности и стремления к самосовершенствованию. Оставить здесь свое имя означало, что ты сам становишься частью уникальной святости этого места, оставляешь здесь личное подтверждение, что путешествие со всеми его невзгодами того стоило.
Паломники могли рассчитывать на надежное и довольно удобное жилье. Антоний Кремонский, приезжавший сюда в 1330-х годах, описывает котлы из меди венецианской работы, позволявшие монахам накормить разом 400 человек. Но к концу XV века к богослужению в главном храме монастыря уже не допускались католики вроде Фабри и Брейденбаха. Им в основном предлагали беглый осмотр мраморной гробницы Екатерины и вели в узкую «франкскую часовню» в честь святой с богато украшенным алтарем. Компании Брейденбаха повезло: настоятель продемонстрировал им мощи. Во времена Брейденбаха, судя по всему, это были голова и руки Екатерины, хорошо сохранившиеся и почитаемые местными мусульманами и христианскими паломниками, однако освященное масло, о котором упоминали путешественники прежде, они уже не источали. Все члены группы Брейденбаха получили по лоскуту хлопчатобумажной ткани, в которую были завернуты мощи.
Фабри рассказывает, как из Иерусалима в Египет, к святой Екатерине, паломников отважно вели грузинские погонщики. Они показались ему «людьми любезными, учтивыми, обходительными и хладнокровными, не дающими волю чувствам» и, заключил Фабри, «особенно подходящими для перехода через пустыню» – как и их кроткие и верные ослы, которые везли его вместе со спутниками по пыли и песку. У горы Синай радость Фабри померкла. Многие спутники-пилигримы тяжело заболели. Еще сильнее Фабри тревожило присутствие жадных арабов, вставших лагерем у монастыря. Он решил, что те готовятся умыкнуть большой багаж группы или, пожалуй, намерены «неправедным образом» вытянуть у него деньги. Эти арабы не сделали путешественникам «ни хорошего, ни дурного», но ожидание встречи с ними было для него «мучительным». Страх тоже иногда часть путешествия. Помимо этого неприятного эпизода, путники принялись ссориться относительно того, кто повезет поклажу. Это могло помешать Фабри взойти на гору Синай с миром в душе. Потратив столько средств и усилий на переход через пустыню, Фабри хотел почувствовать духовную радость от того, что наконец добрался до цели своего паломничества. Однако то и дело возникали разного рода альтернативные представления о святынях, давали о себе знать слишком далекая от возвышенных материй реальность и собственно тяготы похода по «страшным и крутым» горам. Говоривший по-итальянски проводник Фабри, некий брат Никодемо, истолковывал пейзаж, рассказывая о связанных с этими местами преданиях и чудесах.
Даже если духовный опыт Фабри и соответствовал его ожиданиям, он постоянно тревожился о «большом количестве арабов… которых становилось все больше» в монастыре и его окрестностях. Фабри переполняли волнение и радость оттого, что ему довелось лицезреть мощи святой Екатерины и совершить прогулку по следам Моисея, но еще больше его заботили «дурные обыкновения и тяжкие оплошности» монастырской братии, а также «неблагодарные псы» арабы, само присутствие которых его угнетало и ежеминутно вызывало приливы разом высокомерия и страха. Горечь этого рода – доминирующая во впечатлениях Фабри от монастыря Святой Екатерины.
Его пребывание здесь бесславно закончилось после того, как одного из членов группы обвинили в том, что он, воспользовавшись «железным орудием», отколупал от гробницы святой кусок. Фабри и спутники увидели, что гробница действительно повреждена (он и сам ранее отмечал «порочное любопытство» паломников, откалывавших кусочки в иерусалимском храме Гроба Господня). Им пригрозили, что передадут в руки арабов. Виновный тайно вернул осколок на место. Инцидент сочли исчерпанным только тогда, когда компания Фабри заплатила, преподнеся монастырю «подарок». Это последнее унижение наглядно показало, что такие места, как Синай, не принадлежат Фабри.
Западнее Синая пейзаж преображается: гористую пустыню сменяет покрытая пышной растительностью дельта Нила. Брейденбах отмечает исключительное плодородие здешней земли, родящей оливы, пальмы и так далее. Границей, после которой скудость сменялась изобилием, стала туристическая достопримечательность – сады Матарии (около 14 км северо-западнее Каира).
Первоначально Матария была христианской святыней: здесь сикомора («древо Богородицы») склонилась перед Марией и дала Святому семейству укрытие во время бегства в Египет (Мф. 2). Позднее рассказывали, что Богородица полоскала в роднике пеленки младенца Иисуса, после чего здесь и разрослись цветущие сады. В Средние века в Матарии появился своего рода парк развлечений (в 1392 г. туристы платили за вход небольшую сумму в два гроссо) с колодцем и рощей знаменитых бальзамных деревьев. Они источали высоко ценимую ароматическую смолу, применявшуюся в медицине и парфюмерном деле, а также в качестве консерванта (отсюда «бальзамирование»). Бальзамные сады в Матарии, как считалось, дают лучший в мире бальзам – ведь на этой земле отдыхала сама Дева Мария и одежда ее сына коснулась этой воды. Посетителям продавали бальзам, смешанный с розовой водой, но попадался и поддельный товар, поэтому многие проводники предупреждали своих клиентов о бальзаме, приготовленном на основе терпентина (сосновой живицы).
В XV веке главной, пожалуй, достопримечательностью садов служила древняя смоковница, под которой, предположительно, отдыхала Богородица. Брейденбах писал, что едва оправившаяся после «ужасов невыносимого одиночества и скудности пустыни» его компания была «покорена приятной прохладой этих садов и плодовитостью солнца». Здесь они провели два дня. Один из спутников Брейденбаха, музыкант Конрад, обучал драгомана из местных жителей игре на лютне. Этот сад оказался воплощением двух важнейших локусов средневековой культуры: hortus conclusus («запертый сад», символ Богородицы) и locus amoenus (идеализированное «приятное место» отдыха и восстановления сил). В Матарии Брейденбах и его спутники (как в свое время Святое семейство) утолили жажду, дивясь тому, что неприветливый ландшафт Синайского полуострова так внезапно сменился гостеприимным садом наслаждений. Обнаружилось здесь и кое-что
