Инвестиго, затерянные в песках - Илья Рэд

«Или он, наоборот, признал во мне своего?»

Это было более логичным, ведь по лесу гуляли и аристократы — их безопасность важнее всего. К тому же разрушенный городок к каждой игре отстраивался, и на территории работали ремесленники. При постоянных нападениях они бы не смогли всё починить. Значит, на обычных людей Ксилотид в захваченном теле не нападает.

Каждый заражённый теперь как на ладони. Когда у тебя есть мана справиться с таким врагом не составит труда, но вот с холодным оружием и врукопашную… Если игроки не поспешат собрать антидот, то скоро всё закончится.

Только он об этом подумал, как услышал взрыв.

«В той стороне был Эд!»

Крижен замер, прислушиваясь к своей интуиции. Сейчас надо было решить, как действовать: либо отправиться к третьей башне и попытаться забрать оттуда груз, либо надеяться на чудо, что Эд выжил. Может, это рвануло в группе Ульриха. Такое нельзя исключать.

«Тогда они разделятся», — быстро соображал художник, — «Часть пойдёт забирать нашу башню, а часть свою оставшуюся. В любом случае надо идти к последней».

Так он и сделал, но перед этим сорвал несколько веточек и выложил из них на земле стрелку. Голюдь — опытный следопыт и сразу поймёт, что к чему. Любой другой участник не заметит такой мелочи.

Ковыляя настолько быстро, насколько может, Крижен больше всего жаждал найти именно шарики насуко. Кулоны он и так себе набьёт с оставшихся неудачников, но вот нога лишала его мобильности. К тому же боль не давала нормально сосредоточиться на задаче. Он шёл сейчас на морально-волевых.

Чтобы ускориться, он решился потратить немного маны и толкал себя пневмодвижениями. Почти непроходимая чаша сменилась сосновым лесом, и Крижен мог делать рывки на более длинные расстояния. Пусть у него не такая идеальная память, как у Эда, но он запомнил логику расположения башен, потому был на правильном пути, но не только он один.

Метрах в двухстах маг заметил двух чивинов. Эти ублюдки бежали на всех порах, раскрывая свои крылья, чтобы планировать в прыжках. Маны там почти не осталось, но их перья хранили в себе какой-то запас, чтобы птицелюд не разбился и имел возможность плавно приземлиться.

Ульрих пошёл на хитрость — отправил самых быстрых своих прихвостней и тут Крижен, как ни старайся, никогда не догонит пернатых посыльных.

Вместо этого он хорошо прицелился и выстрелил по ним крошечными фаерболами. Рой слабеньких заклинаний вылетел из его руки прямиком в ничего не подозревавших чивинов. Обычным людям это вряд ли бы навредило, но крылья хитрожопых летунов тут же полыхнули как факел.

— А-А-А-А!

Крики прокатились по всему лесу. Один из птицелюдов сложил на спине свой летательный агрегат и подпалил себе ещё и голову с одеждой. Другой, видя, как мучается его товарищ, упал на землю, растопырив руки в стороны — хотел дождаться, пока сгорят все перья, а потом встать. Он корчился в муках, но был твёрд в своём решении.

— Ммм, пахнет курочкой, — заметил Крижен, когда доковылял до него.

— Н-не убивай, я… Нам Ульрих приказал, хочешь, я пойду с тобой? Мы пожалели, что выбрали его — он забрал наши кулоны и сразу выпил п-противоядие, даже никого не спросил, — затараторил птицелюд, внимательно следя за кристаллом в руке своего врага. — Я честно не хотел выступать против тебя. Прошу, не убивай, я тебе ещё пригожусь.

— Тише-тише, дружище, расслабься. Я же не какой-то там живодёр, на вот выпей, — Крижен создал возле лица чивина шарик с водой, раненый сразу же присосался к нему и разбрызгал капельки на тлеющие перья.

Пока он занимался таким вот «самолечением», маг уточнил.

— Значит, у вас сейчас осталось два кулона?

— Нет, три. Был бы ещё один, но башня взорвалась, — отозвался птицелюд, чтобы ещё раз глотнуть, но Крижен прострелил ему голову каменной пулей, пока тот тянулся губами к воде.

— Спасибо, петушок.

Присев рядом, он на всякий случай обыскал карманы выбывшего игрока, но ничего интересного там не нашёл. Тогда он увидел, как из лица убитого торчат четыре небольших пера, не тронутых огнём.

— Ц, ну хоть что-то, — он ощипал чивина и спрятал ценный трофей в карман скорее по наитию, нежели с какой-то практической целью.

Изготовить из них Крижен ничего не мог, но есть не просят — пусть лежат. Со второго брать было нечего — тот весь обгорел, скукожившись на земле. Естественно, Ульрих послал их на вылазку без кулонов. Вожак сейчас полностью здоров — это плохая новость, но хорошая в том — что Эд был жив.

Маг поковылял дальше и вскоре услышал шум впереди. Прислонившись к дереву, он приготовился принять ещё один бой.

— Это я, не стреляй! — крикнул ему издали голюдь и Крижен вышел из укрытия.

Зеленокожий был немного напуган, но цел.

— Ты уже видел этих урчащих?

— Да, убил одного.

— За мной гнались трое, я пытался их сбросить, но ни в какую…

— Не получится. Пока в нас паразит, они точно знают, где мы находимся.

— Вот же срань, — выругался Эд.

— Идём, надо забрать последний груз.

— Я уже всë сделал, на держи, — голюдь передал ему четвёртый кулон, теперь им осталось собрать последний. — Куротрахов успел допросить?

— Не. Слишком быстро сдохли, перестарался, — выдавил из себя Крижен, переставляя повреждённую ногу. — Давай уже лекарство, что стоишь? — протянул ладонь маг, но голюдь с этим не спешил.

— Ну что есть, то есть. Зато мы почти собрали противоядие, заберём у тех придурков ещё шесть и оба вылечимся.

— Ага.

Крижен не стал ему говорить об услышанном, чтобы не возникал вопрос хранения кулонов. Голюдь в качестве безопасности для себя мог потребовать разделить груз пополам, но вместо этого уверен был, что к концу Игры им хватит антидотов на двоих. А по факту сейчас в обороте всего семь кулонов — на лечение хватит только одному.

— Эд, не беси, — он требовательно помахал ладонью, — давай шарики, млять, быстрей. Сейчас сюда припрутся дружки этих кретинов.

— Да, их будет четыре против нас двоих, — отрешённо