Порочный рыцарь - Милена Янг

«Искуси невинную душу», — эта проклятая мысль преследовала его уже очень давно. И теперь Марк твердо намеревался воплотить ее в жизнь. Эта упрямая девчонка — очень заманчивый вариант, и, пожалуй, стоит им воспользоваться.

Ее тепло. Ее дыхание. То, как она доверчиво прижималась к нему. Как пустила к себе… Ему нравилось, что Агнес подчинялась. С остальными девушками было по-другому. С ними чувство контроля было иллюзией. Его хватало всего на несколько минут. Но с ней у Марка появилось ощущение, что его власть безгранична. Будто он может держать ее под контролем вечно. Словно все ее естество лежало у него на ладони. Ей не нужно было много говорить или делать, чтобы пробудить в нем желание. С ней не хотелось притворяться. Он заигрался, черт бы его побрал.

Всегда. Я буду с тобой всегда. Всегда.

— Прости. — Руки сжались в кулаки. Закрытые глаза обожгло огнем подкативших слез. — Прости меня, Лили. Я люблю тебя.

Это была правда.

И церберы внутри на время успокоились.

* * *

Прижав котенка к себе, Агнес бежала по темной заросшей дороге. Ноги путались в цепких корнях деревьев, а ветви хлестали по лицу, но она не останавливалась. Не могла. Только бы оказаться как можно дальше от него, чертового садиста. Лишь бы никогда, никогда больше не видеть его насмешливые глаза и не слышать этот бархатный голос.

«Ничтожная, глупая дура. Зачем ты допустила все это? Нравится, когда об тебя вытирают ноги? Насколько же сильно тебе не хватает заботы и любви, что ты готова перетерпеть неминуемо последующие за этим унижения? В погоне за крохами тепла, которого ни от кого не получала…»

Где-то совсем рядом послышался пугающий скулеж, но встреча с ночными хищниками только подстегнула ее набрать скорость. Стиснув зубы, Агнес упорно пробиралась сквозь колючие заросли. Несмотря на то, что ужасно болели ноги от долгого бега, а в боку кололо.

Она позволила себе обернуться. Крыша старой постройки осталась лишь расплывчатым пятном на фоне темных, скрюченных, будто в приступе дикой агонии, деревьев.

Листья, мокрые после дождя, липли к подошвам кроссовок, отчего девушка едва не полетела на землю. Она только и успела пискнуть.

Агнес так сильно хотелось свернуться калачиком прямо на грязной земле, обхватив себя руками.

Плевать на чистую одежду. Марк ведь давно смешал ее с грязью.

А она ему это позволила. В очередной раз.

Стыд вперемешку с отвращением к самой себе комком встали в горле. А Агнес продолжила путь.

Злые слезы жгли глаза, но она не могла даже расплакаться. Внутри нее была одна пустота. Голая, дикая, мертвая. Дыра навылет в самую душу. И полное одиночество.

Отец, мать… Теперь они были лишь призраками прошлого. Ни поддержки, ни утешения, ни заботы… Как, впрочем, и все эти годы. Агнес и не надеялась на другое.

Она что-то сделала с сестрой.

Что-то, за что ее наказывал все эти годы отец. Но как бы девушка ни силилась, ей не удавалось вспомнить, что именно.

Она лишь знала, что Белла умерла, когда они были детьми. Но тот день напрочь стерся из ее памяти. Врачи называли это избирательной амнезией. Похоже, ее мозг заблокировал болезненные картинки, чтобы спасти психику Агнес от новых эмоциональных травм.

Будто это могло помочь.

Она покачала головой, пробираясь к тропинке, ведущей к дому.

Порой вина так сильно захлестывала Агнес, что становилось трудно дышать. Она сама по этой причине невольно карала себя: даже сегодня, с ним, подставляясь под удар, когда прекрасно знала где-то на подсознательном уровне, что верить ни за что нельзя. Все равно ведь полезла на рожон.

Возможно, ее пробелы в памяти в совокупности с психологической травмой и привели к ее болезни, послужив триггером.

Только как разобраться в этом клубке?

Агнес давно перестала пытаться. Ни отец, ни мать не любили говорить о случившемся. Тема Беллы была под строгим запретом. Новости о ее смерти были подчищены из любых источников, будь то интернет или газеты. Словно этой девочки никогда не существовало.

Только рваные раны на сердце тех, кто остался жить после нее. И эта мерзкая, высасывающая силы вина… Постоянное желание чувствовать боль, словно испытывая себя на выдержку. Сколько еще?

«Как долго ты будешь жить, когда я умерла? А ты заняла мое место, младшая сестренка?»

Агнес тяжело вздохнула.

Одна, ты всегда будешь одна, Агнес Уокер. Никто и никогда не придет к тебе на помощь. Никто на этом свете не защитит тебя от кошмарных воплощений порока и жестокости. Никто не спасет тебя от Марка Стайместа. Никто, кроме самой тебя.

Ты должна поиметь их, или поимеют тебя.

Она усвоила еще один урок.

— Я не позволю ему себя уничтожить, — пообещала Агнес, впившись ногтями в ладошку до красных полумесяцев.

И отчего-то дышать стало легче.

* * *

— Спасибо, что проводил меня до дома, — робко улыбнулась Сара.

— Спасибо, что провела этот день со мной, — ответил Алекс, останавливаясь перед ее квартирой.

— Было весело, мне понравилось, — улыбнулась девушка, глядя ему в глаза.

— Мне тоже… Может, как-нибудь повторим? — тихо спросил он, боясь отказа.

Но девушка счастливо улыбнулась, и на ее щеках появились очаровательные ямочки.

— Я не против. — Сара заправила волосы за ухо.

— Ну… увидимся еще? — улыбнулся с облегчением Алекс.

— Да. — Она потянулась к парню, и он заключил девушку в объятия.

— Доброй ночи, малышка Сара. — Он целомудренно коснулся губами ее макушки.

— Хороших снов, Алекс.

Девушка ускользнула в квартиру, закрывая дверь и прижимаясь к ней спиной. Радостная, безмятежная улыбка не сходила с ее счастливого лица.

Парень снаружи стоял с таким же выражением лица и учащенным сердцебиением.

Стоил ли спор того, чтобы потерять эту удивительную, трепетную связь с Сарой? Ему не хотелось рисковать. Это шло вразрез со всеми правилами и устоями жизни Алекса. Черт, да, принятое решение противоречило его девизу по жизни, но в данной ситуации игра не стоила свеч. Теперь ему было плевать на то, что будут говорить за его спиной, если он откажется и выйдет из игры. Главное — это Сара.

* * *

Сон Марка был беспокойным.

— Мам? — послышался дрожащий голос мальчика, что остановился на пороге как вкопанный.

— Марк, милый… — Женщина слабо улыбнулась, пытаясь встать на ноги. Безуспешно.

— Мамочка… Что с тобой? — Ребенок испуганно бросился к загнанной в