Порочный рыцарь - Милена Янг

Эти слова свели его с ума, заставив окончательно потерять голову от страсти и вожделения.

«Я дал тебе шанс, мышонок… Теперь не отпущу, даже если будешь просить».

Марк сорвал с нее куртку и сбросил на землю.

— Что, девочка моя, точно не передумаешь? — Он нахально ухмыльнулся, беззастенчиво обшаривая взглядом хрупкую фигуру и задирая ее юбку.

— А ты, кажется, только на словах такой горячий, — съязвила девушка, и прижалась губами к его шее.

— Черт, — выругался он; дикое желание прорвалось наружу его низким хриплым стоном. Его пальцы зарылись в ее волосах. Марк был готов поклясться, что почувствовал гребаных бабочек в животе, когда она изучающе коснулась его кожи теплым язычком, обвела им выступающие ключицы, втягивая в себя кожу и оставляя легкие красноватые следы.

Член болезненно заныл, упираясь в ширинку. Дьявол, у него встал еще в тот момент, когда она призналась ему в своих чувствах. Марк не мог вспомнить, когда в последний раз он так сильно жаждал кого-то. Не хотел. Именно жаждал. Как воздух, воду, как что-то жизненно необходимое. И, кажется, понял, что никогда прежде не испытывал ничего подобного.

Она подняла голову, изучающе глядя в его глаза. Такая, черт побери, хрупкая, доверчивая, маленькая. Ее до одури хотелось защищать. Как он собирался сделать ей больно?

По-другому никак.

«Мы должны делать больно тем, кто нам дорог. Это и есть любовь», — слова отца отпечатались терновой нитью по изнанке век.

Разве мог он пойти против своей сущности?

Агнес протянула руку и прикоснулась к его лицу, вкладывая в этот жест всю свою нежность.

Не надо.

Не надо в меня влюбляться, маленькая…

Ему было почти физически больно. От приступа нежности сдавило горло. Марк наклонился прижался своим лбом к ее.

— Ты играешь со мной? — тихо спросила она, когда Марк ее обнял.

Даже через футболку она ощущала жар его тела. Прижалась в ответ ближе, обняла его за шею, путаясь пальцами в непослушных волосах, как давно уже мечтала.

— Играю, — соврал он, в ответ зарываясь носом в ее волосы, вдыхая легкий фруктовый запах. — Конечно, черт подери, играю.

Марк разжал объятия и посмотрел на девушку. Смущенную, слегка раскрасневшуюся после их ласк. Его самоконтроль медленно распадался на куски. Марку казалось, будто он стоит на краю пропасти. Вот-вот свалится с высоты. Вот-вот утонет, захлебнется, разобьется до раздробленных костей.

Агнес видела, как сильно бьется жилка на его шее. Не в силах сдерживаться, она протянула руку и провела кончиками пальцев по месту, где билась артерия на его шее. Марк застыл, ничего не предпринимая в ответ. Пальцы скользнули в сторону, очерчивая щитовидный хрящ, ниже, к ямке между ключицами, которая была украшена узором в виде крыльев птицы. Агнес с трудом сглотнула, потому что горло свело спазмом. Подушечками пальцев провела вверх по линии его челюсти. Ласково, царапая свою нежную ладонь его щетиной.

«Не оттолкнул», — пронеслось в голове девушки.

Он замер, пока она изучала руками его лицо. Касалась его чуть нахмуренных бровей, едва заметного изгиба от старого перелома на переносице, острых скул, губ. Ощущая, как кипящие импульсы прожигают пальцы, посылая волны тепла от них к ладоням, плечам, вспыхивали мурашками по всему телу. Загорались пламенем в сердце. Ее руки задрожали. Дыхание Марка сбилось.

Ее глаза. Ее запах. Ее волосы.

Очередной камень сорвался из-под его ног. Воображаемая пропасть протянула к нему лапы.

Какого черта он позволяет ей это? Ведь с любой другой давно бы не стал церемониться. Послал бы к черту, отбросил бы ее руки, не ловил бы такой кайф. С любой другой его сердце не рвалось бы на куски.

— Это ведь неправильно, да? — срывающимся голосом спросила у него девушка.

Марк только вздрогнул. Его ледяные глаза сейчас были расширены от… страха? Возбуждения? Она не знала. Его трясло.

Агнес прижала руку к его шее, ощущая под ладонью теплую кожу и бешеное биение сонной артерии. В груди что-то сжалось.

— Поцелуй меня, маленькая, — попросил он едва слышно.

Агнес опалила его губы своим горячим дыханием. Осмелится? Он хотел закрыть глаза, но не мог. Впитывал в себя каждое ее невинное, неумелое движение. Растерянный, доверчивый взгляд широко распахнутых глаз. Трепет ресниц. Приоткрытые губы. Темные пряди волосы, которыми играл ветер. Хрупкие запястья с паутинками голубых вен, что гладили его по волосам. Всю ее.

Агнес прерывисто выдохнула. Его глаза, смотрящие на нее с нескрываемым вожделением и жаждой, его сильное тело, которое было тесно прижато к ней, его горячее дыхание… Ей хотелось раствориться в нем. Отдать всю себя ему.

А он страсть как хотел быть первым во всем. И последним.

Его руки переместились на ее поясницу, прижимаясь своим разгоряченным телом к ней.

— Я весь твой.

Сердце Агнес бешено колотилось, перед глазами все поплыло. Господь всемогущий, она чувствовала его. И ей однозначно было этого мало.

Девушка погладила его губы пальцами, а в следующее мгновение подалась вперед.

Он ощутил ее губы там, где только что порхали пальцы… и все замерло. Остановилось. Марк задыхался. Воздух словно исчез. Не осталось больше мыслей в голове. Никаких старых страхов. Воспоминаний. Ничего нет. Только член, болезненно давящий в штанах, и ее нежные трепетные прикосновения. И его сердце зашлось в судорожном ритме.

Агнес едва ощутимо, слегка неумело коснулась языком его губ, словно упрашивая их раскрыться. Боже… Его внутренние барьеры распались на молекулы. Черт, черт, черт… Правила игры изменились.

Потому что в следующее мгновение он обхватил ее за затылок, притянул ближе и поцеловал сам. Врезался губами в ее приоткрытый рот. Это было даже почти больно. И почти по-настоящему.

Марк будто со стороны видел, как обхватывает своими губами ее, слегка оттягивая нижнюю губу зубами. Ее пальцы только сильнее сжали его волосы, лаская, играя с непослушными прядями, заставляя его рычать от наслаждения. Все было другим: ощущения, чувства. Совсем не так, как с другими девушками. Это злило, это бесило, это казалось таким… правильным?

Она захотела что-то сказать, но он прижал палец к ее губам. Покрасневшим от грубого поцелуя, чуть припухшим губам. Это дико, адски возбуждало. И он снова накрыл ее рот своим. Теперь по-настоящему, лихорадочно, вбирая в себя ее дыхание и теряя свое. Больше не сдерживаясь. Ворвался языком в ее горячий рот, дразня, соблазняя.

Контакт тепла и холодного металла в его языке вызывал тянущую боль внизу живота. Агнес тихо застонала.

Тонкие руки переместились на его лицо, обхватили его, чтобы быть ближе. Кожа к коже. До мурашек по выступающим позвонкам.

Ее тихий всхлип