Первый раунд - Грейс Райли
Однако я не могу не подумать: а будет ли Сара смотреть финал? С той ночи я с ней не общался — об этом меня попросили ее родители, и я уважаю их решение. Но сейчас мне хочется написать ей и самому убедиться, что с ней все в порядке.
Из-за угла, присвистывая, выходит Дэррил.
— Привет, Дэррил! — Я машу ему.
— Каллахан! — отвечает он. — Готов к матчу?
— Ага. Тренер уже позвал всех в раздевалку. Скоро переодеваемся.
— Ну, тогда пошли, — кивает он, направляясь вперед по коридору. — А что, Бекс тоже придет?
— Да, — с опаской отвечаю я. — Вообще, она одна из студентов-фотографов и будет снимать, стоя около поля.
— Правда? — спрашивает Дэррил, открывая дверь в раздевалку. — Что ж, поздравляю ее.
Я прищуриваюсь — слишком уж беспечно он говорит. Я надеюсь, что он просто думает о предстоящем матче и, может быть, наконец-то начал понимать, что Бекс больше не с ним и возвращаться не собирается.
— Бекс — молодец, — киваю я, подходя вместе с Дэррилом к остальной команде. — Скорей бы отпраздновать с ней победу.
Мне не терпится выйти на поле и сыграть этот чертов матч, но еще больше мне хочется увидеть Бекс после него. Как только мы одержим победу, я найду ее и буду целовать, пока в легких не кончится воздух. От одной этой мысли мне хочется, чтобы матч поскорее начался.
Увидев, что мы в сборе, тренер хлопает в ладоши.
— Что ж, парни. Вы прошли этот путь и добрались аж досюда. Давайте просто осознаем это.
Большинство парней опускают головы: кто-то думает, кто-то молится, кто-то переминается с ноги на ногу, кто-то зажмурился. Я закрываю глаза и представляю, как судья дует в свисток, сообщая, что игра окончена. Стадион взорвется криками и аплодисментами, команда сгребет меня в охапку — но я не буду отмечать победу, пока не найду свою прекрасную упрямую девушку. Она будет фотографировать у самого поля. Это большое достижение для нее и бонус для меня — я увижу Бекс куда раньше, чем другие игроки — своих девушек.
Я представляю эту сцену: с потолка падает конфетти, вокруг бегают журналисты, Бекс включается в мое интервью с репортером. Товарищи по команде обнимают меня. Парни из Алабамы поздравляют меня, а я хвалю их за отличную игру. Отец жмет мне руку и обнимает меня. Я даже представляю чемпионскую кепку на своей голове и вес кубка, который подниму в руках. Я часто использую технику визуализации, но впервые у меня получается сделать это настолько четко.
Я не буду полагаться на удачу. Что бы ни случилось, я выиграю это матч.
Спустя примерно минуту тренер кашляет, и я открываю глаза.
— Я горжусь вами, — говорит он, по очереди заглядывая в лицо каждому из нас.
На меня тренер смотрит чуть дольше, и его губы трогает улыбка. Я знаю: в этом сезоне я превзошел его ожидания. Он дал мне шанс и принял в команду после всего, что случилось в прошлом универе, и в итоге и для меня, и для него все обернулось просто замечательно.
— И буду вами гордиться, выиграете вы или нет, — продолжает мистер Гомес. — В этом сезоне вы одерживали победу за победой, и этого у вас не отнять. Неважно, чем кончится этот матч и какое вас ждет будущее, — вы уже многого добились. Вы старались и выкладывались на все сто. Работать с вами, парни, было на удивление легко.
Мы смеемся. Я чувствую царящее в раздевалке настроение: нервное ожидание, предвкушение. Сезон был полон масштабных матчей, но даже постсезонные игры по важности и близко не стоят к финалу.
— Выйдем на поле и выиграем еще разок, — говорит тренер. — Мы знаем свое дело и знаем противника. У нас есть план, и мы будем ему следовать. Каллахан?
Я выхожу вперед.
— Да это ж наш лауреат Хайсмена! — ухмыляется Демариус.
Флетч присвистывает, кто-то из стоящих подальше кричит: «Наш человек!»
Я улыбаюсь, слегка тряхнув головой.
— Пацаны, мы справимся. Вперед!
Раздевалка наполняется одобрительными криками и хлопками. Тренер сжимает мне плечо, и все хором скандируют девиз команды — он разносится по раздевалке эхом. Так шумно, словно мы уже отмечаем победу. Я едва расслышал, как тренер пытается сказать, что пора надевать форму.
Сунув в рот два пальца, я свищу — и все замолкают.
— Тренер сказал одеваться! — кричу я. — Диджей, музыку!
— Так точно, Леди Гага, — усмехается Бо.
Остальные парни смеются. Показав товарищу средний палец, я направляюсь к шкафчику. Кто-то все же включил плейлист команды — отличную смесь поп-музыки, рэпа и хип-хопа. Смеясь и перекрикивая музыку, мы натягиваем форму.
Я снимаю часы и кладу их в шкафчик, достаю из него шлем и дважды стучу по дверце — так же, как делаю перед каждой игрой, начиная с девятого класса.
Я готов.
Осталось лишь сыграть этот матч как следует.
38
Джеймс
Выкрикивая команды, я расставляю всех вдоль линии и смотрю на табло. До перерыва остается меньше минуты. Мы всю игру продирались через поле и добились нескольких тачдаунов и одного филд-гола. Однако парни из Алабамы от нас почти не отставали — еще одно их действие, и во второй половине матча нам придется нелегко. В третьей четверти мяч будет у противника — а значит, нам просто необходимо заработать очки сейчас.
Мы разыгрываем третий даун, и нам необходимо превратить его в первый, чтобы сохранить шансы на тачдаун в этом владении мячом.
Я осматриваю поле, быстро указываю нескольким парням, куда перейти, и встаю в позу для начального броска. Я делаю вид, что мы собираемся совершить вынос мяча в центре, и путь справа оказывается для меня открыт. Я притворяюсь, будто сейчас сделаю пас, а сам сую мяч под мышку и бросаюсь через отметку первого дауна.
Я облизываю губы. Тренер назначает комбинацию для следующего розыгрыша — получив еще четыре дауна, мы найдем где развернуться.
Рывок в центре. Короткий бросок, дающий нам пару ярдов. Мы пробуем бросить мяч в зачетную зону, но он улетает слишком далеко. Я снова кидаю взгляд на табло — тренер знаками показывает попытаться. У нас достаточно времени на еще одну попытку — потом придется довольствоваться филд-голом.
Дэррил влетает в зачетную зону, сбрасывая прикрывающего защитника. Я бросаю ему мяч — чуть выше, чем стоило, но парень подскакивает и, схватив его одной рукой, прижимает к груди и валится на землю.
— Черт, да! — кричу я, победно взмахнув кулаком.
Теперь начало второй половины матча выдастся менее напряженным.
Я подбегаю к Дэррилу. Его уже схватила пара парней из нашей команды. Он улыбается, пританцовывая от радости. Я обнимаю его одной рукой и хлопаю по спине.
До перерыва остается всего несколько секунд — противники решают не тратить их на розыгрыш, полагаю, делая ставку на то, что в следующей половине мяч сначала будет у них. Однако я не волнуюсь: защита у нас была прекрасная.
Играя, я не высматривал Бекс — не хотел отвлекаться. Сейчас, заметив, что она машет мне, я с улыбкой машу в ответ. Уверен — она успела сделать отличные фотографии, но самое главное для меня — чтобы она радовалась самому процессу. Если, снимая матчи, девушка поймет, что в этом может быть ее будущее и она заслуживает того, чтобы заниматься любимым делом профессионально, я буду счастлив.
Мы с Дэррилом бежим по проходу, который ведет в раздевалку. Парень наклоняется ко мне.
— Высоковато бросаешь, кэп.
— Ты отлично поймал мяч, — совершенно искренне говорю я. — Шикарно справился.
— Ага. Уверен, Бекс оценила.
Я едва не спотыкаюсь. С какого хрена он опять начал говорить о моей девушке? Сначала о съемке для пресс-центра, теперь
