Сдавайся, это любовь… - Евсения Медведева
Гера устал сдерживать улыбку, а через мгновение и вовсе расхохотался. Весь такой холодный, мощный, сильный, а в тандеме с заполошным Королёвым эта пара и вовсе походила на атомный заряд, способный смести всех и вся со своего пути. И сейчас, во время наблюдения за его ребячливым весельем, мне даже страшно было. Уж лучше б к херам послал, чем ржать так откровенно.
– Кирилл, давай сам? А то это как-то странно выглядит, – Гера стиснул зубы и сел напротив. – Вступительную речь о том, что Баранов – бывший муж Люсинды, можешь пропустить. Это я уже понял.
– Гвоздь решил меня проучить, поэтому выдернул перспективного майора из глубинки, чтобы он возглавил наш распиздяйский отдел. И, как ты понимаешь, этим счастливчиком оказался Бяша. И сегодня этот чертила заявился в мой кабинет знакомиться, – я откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза, наивно полагая, что яркие вспышки воспоминаний таким образом перестанут взрывать мой мозг. Но они становились только красочнее и реальнее, к ним присоединились обрывки прошлого и зудящая на кончике языка жажда мести. – А у меня, по чистой случайности, в кабинете оказалась Люся. Так эта дикая кошка, которая за яйца держит весь отдел, стушевалась и забилась испуганным котёнком. Это меня доконало, Гера. С Бяшей я как-нибудь справлюсь, но что заставило Курочкину испугаться настолько, что она даже не сопротивлялась, когда я, движимый инстинктами, выводил её из-под огня за своей спиной? Я всем телом ощущал её страх. Она не дрожала… Нет. Это больше походило на зачатки эпилептического припадка.
– Я Люсю знаю только по словам, лично познакомиться не удалось, поэтому эти вопросы мы лучше зададим Мирону, – Гера ткнул в панель телефона, а через пару минут кабинет оглушил хриплый голос Королева.
– Что случилось?
– Да вот, звоним тебе с Чибисовым, хотим узнать, как погода в Сочи?
– Приезжай, и сам узнаешь, – Мирон зашебуршал чем-то, а потом глухо щелкнул дверной замок. – Ты ещё утром должен был прилететь! Доний тут в одну каску квасит, горе какое-то запивает. Где тебя черти носят?
– Дела закончу и прилечу. Давай быстро и по существу. Расскажи, как ты отбил Люсеньку у Баранова? Силой заставил развод подписать?
– Какой силой? – крякнул друг и с шумом выдохнул. – Там такая странная ситуация произошла, в которой мне так и не удалось найти концов. Люсьен, пока лежала в больнице, молчала, как глухонемая, а больше и спросить было не у кого. Нет, я бока Бяше намял, конечно, а потом подсуетился, чтобы их развели по-быстрому, но он будто и сам спешил свалить из города.
– В какой больнице? – эта фраза занозой засела в моей голове, вытягивая досье Баранова из недр памяти. Где-то я уже это видел… Определенно!
– Они год скандалили, оказывается, он её всяческими способами не хотел отпускать, а после того несчастного случая странным образом сдался. Подписал как миленький, а через два дня его сослали чуть ли не на Колыму.
– Какой ещё несчастный случай? – Гера хмыкнул, наблюдая моё удивление.
– Она выпала из окна, когда развешивала бельё на балконе. Нет, у Люсьен, конечно, семь жизней, и это факт. Представляете, она зацепилась за бельевую веревку на втором этаже, смягчила падение на зарослях сирени. Смягчила – это сильно сказано, конечно. Собирали её по частям, она была как разбитая фарфоровая чашка: сотрясение, перелом ребер, ноги и руки в двух местах, но зато жива.
– И это несчастный случай, ты считаешь? – достал телефон, быстро набирая Генеральчику сообщение, чтобы сгонял в архив, пока Бяша не затёр все следы.
– Там много странностей, начиная со старушки с седьмого этажа, которая звонила участковому пожаловаться на шум из их квартиры, потом еще были показания парковщиков, которые сначала утверждали, что видели на балконе двоих, ну и на десерт – упрямое молчание Люськи. Как бы мы с Лёвкой на неё не давили, как бы не уговаривали рассказать правду, она лишь просила помочь с разводом. Баранова, кажется, поначалу подозревали, а потом все затухло. Он подписал бумаги, продал свою квартиру, оставив Люську на улице, и уехал на новое место приписки. С тех пор я о нём ничего и не слышал. А что случилось?
– Бяша в городе, – процедил я, гипнотизируя телефон. Хоть бы Лёха успел… Хоть бы успел… Если мои подозрения верны, то Бяша ещё с утра должен был получить пропуск в архив. А это плохо. Очень плохо.
– Серьезно? И что?
– Серьезней некуда. Но ты знаешь, я уверен, что Люся не просто так выпала из окна. Чёрт! Черт! Черт! – я с ужасом смотрел на сообщение с грустным смайликом от Генеральчика, понимая, что Бяша меня обскакал.
– Что там?
– Бяша не просто так вернулся, он теперь почти мой шеф! И час назад этот гребаный начальник вынес дело Людмилы Барановой из архива, – я закурил, пытаясь успокоиться. – Мирон, а ты не помнишь фамилии свидетелей?
– Неа.
– Блядь… – я понимал, что, чтобы разобраться, мне теперь придётся вытряхнуть ворох пазлов на пол и начать с самого начала. А то, что Люся не поможет мне, в этом уже и сомнений не оставалось, если уж она друзьям ничего не сказала, то мне и подавно не станет.
– Но ты можешь сам посмотреть. Гера, в моем сейфе поройся, там копия её дела со всем показаниями…
– Наш человек, – Керезь отключился и, достав из ящика ключи от кабинета Королёва, рассмеялся. – Идём, может, ещё что интересное в его архивах нароем?
Меня аж подбрасывало от желания добраться поскорее до дома, чтобы под лупой изучить эти два старых дела уже в свете новых обстоятельств. А если попробовать их совместить? Что если это части одной картины?
Начнем с фактов.
Итак, служебное разбирательство.
Баранов был пойман не просто на взятке, в той злополучной сумке с неприличным по размеру ворохом зеленых банкнот нашли ещё и порошочек беленький, правда, через неделю недобросовестные судмедэксперты выдали наличие ещё одних отпечатков на пакете, моих, естественно. И вот пока я чалился в СИЗО, Генеральчик с Герой тут землю рыли, пытаясь доказать мою непричастность к этому беспределу.
Значит, факты.
Взятка была от Орлова, порошок, очевидно, тоже. В моем деле есть показания свидетелей, а в частности,
