Проклятый мастер Гуэй - Яо Син

На Сяо Ту смотрел… Сяо Ту!

– Так почему ты этого не сделал, когда нападали на меня? – воскликнул темный мастер.

– А почему я должен был?

– Представь, насколько это облегчило бы всем нам жизнь.

– Только тебе.

– В первую очередь, – почему-то даже не возразил Гуэй.

Сяо Ту был шокирован. Иллюзию было совсем не отличить! Хотя продержалась она недолго.

Гуэй спросил:

– В следующий раз, когда на нас нападет Ма, сможешь сделать так же?

– Еще тебе чего?!

– Господин Хуо Ван, – завороженно спросил Сяо Ту, – как вам это удалось?

– Техника смены масок, – напыщенно пояснил Ми Хоу. – Видел когда-то бянь лянь[30]? Древнее искусство.

– Тогда зачем нужны были накладные борода и живот? – Сяо Ту вспомнил, как Ми Хоу в доме чиновника старательно отыгрывал именитого торговца.

– Я что, по-твоему, настолько глуп, чтобы в Интяне часто пользоваться иллюзиями и магией? Меня и так из-за тебя чуть не поймали.

– Мастер, а вы так не умеете? – прямо спросил Гуэя наивный Сяо Ту.

– И вправду, – смеясь, подхватил его мысль Ми Хоу.

– Эта техника настолько проста, что я на нее даже своих сил тратить не стану, – заявил темный мастер.

– Так я тебе и поверил, – снова засмеялся демон. – Сяо Ту, а голова у тебя правда умная!

– Спать пора, – поднялся Гуэй.

– Не уходи от ответа, – не отпускал его Ми Хоу.

– Ты посмотри, – начал Гуэй, – за целый день работы тебе дали только миску риса. Если продолжишь так болтать, то и вовсе могут в дом не пустить. Так что поторопись.

С этими словами мастер вернулся в закусочную, где им позволили сегодня переночевать.

– А потом упрекаешь меня в том, что я не ищу у людей работу, – крикнул ему вслед демон.

Сяо Ту не знал, что ему делать: скорее доедать и бежать внутрь или можно было все же немного насладиться пустым рисом. Поэтому ждал действий обезьяны.

– Чего на меня смотришь? – спросил Ми Хоу, заметив на себе взгляд писаря. – Ты разве мастера не слышал? Тот, кто опоздает, будет спать на улице. Уж я тебе это обещаю, – оскалился он.

* * *

Но никто в эту ночь на улице не спал. В главном зале всем хватило места. Однако без постелей было очень неудобно, спать пришлось на голых деревянных лавках. Гуэй спал сидя, прислонившись спиной к стене, Ми Хоу сдвинул стоявший на помосте низкий столик, за которым сидел утром, и улегся прямо на циновки. А Сяо Ту проспал всю ночь лицом на столе.

Поэтому ранним утром они приняли решение первым делом купить в дорогу необходимое.

– Смотрите! – воскликнул Сяо Ту, – здесь объявление. – Он подбежал к доске возле рынка, на которую, по всей видимости, уставший от жизни помощник мелкого чиновника клеил бумагу. – А зачем они разыскивают человека, сделавшего доброе дело?

– Где ты такое прочел? – поинтересовался Гуэй, подходя ближе.

– Вот, написано: «Всем, кто видел или слышал, приказано доложить о Лю Лоне… – начал медленно зачитывать Сяо Ту. – Этот человек обвиняется в добрых делах».

– Где ты здесь нашел «добрые дела»? – засмеялся Ми Хоу. – Он сплетник! Здесь написано: «Этот человек обвиняется в распространении сплетен»[31].

После его слов мастер просто молча пошел прочь, а Сяо Ту, довольный, повернулся к Ми Хоу и посмотрел на него снизу вверх:

– Я знал, что ты умеешь читать!

Улыбки шире демон еще не встречал. И поняв свою оплошность, поспешил нагнать Гуэя.

– Мне иероглифы приснились. Мастер! Я достиг «внезапного просветления»[32]. Забыл сказать, что именно сегодняшней ночью… Подожди! Небеса увидели мою праведность, и потому я обрел способность читать.

– Череда лжи[33], – разочарованно произнес Гуэй.

– Нет же, мастер, когда я тебя обманывал?

– И после этого ты просишь стать моим братом?

– Я больше так не буду, мастер, клянусь! Только, пожалуйста, не лишайте меня возможности когда-нибудь назваться вашим братом. Даже этого паренька ты назвал своим братом. Почему опять не меня?

– Меня называют князем предательства и вероломства. Уверен, что хочешь стать мне названым братом?

– Да я столько для тебя сделал, даже кончика хвоста лишился! А ты братом называешь тех, кто в трудную минуту и воды тебе не поднесет.

– Вернемся к этому разговору, когда женишься на рыбе.

– Ты и через сотню лет дружбы братом меня не назовешь?

– Через сотню и подумаю.

– Клянешься?

– Обещаю.

– Нет, ты поклянись!

– Клянусь, что обещаю…

Голоса отдалялись, и Сяо Ту, преисполненный чувства собственного триумфа, поспешил их нагнать.

Несмотря на раннее утро, рынок был полон.

Торговцы зазывали, демонстрируя скудные прилавки с южными овощами и фруктами. Всем тем, что можно было вырастить или собрать с диких деревьев самому. Чуть поодаль старичок, у стола которого столпились дети, растопленным сладким сиропом выводил фигурки животных и символов нового года. Разносчик воды уверял, что добыл ее из волшебного источника, а рядом стоявший аптекарь продавал настойки бессмертия.

– Как дорого! – восклицал Сяо Ту практически на каждую увиденную вещь.

– Он прав, – подметил Гуэй. – Цены на этом рынке куда выше, нежели в Интяне.

– Подходите, подходите, подходите, – подзывал один торговец. – Посмотрите на эти платки.

– Господин, – умасливал другой, – купите подарок своей суженой.

К нему-то Сяо Ту и направился.

– Сколько стоит эта заколка? – поинтересовался юноша.

Украшение было простым, вырезанным из обычного промасленного дерева. Однако было видно, что мастер, его создавший, трепетно относился к своей работе. Две птички, сидящие на ветке с цветком вишни, напомнили Сяо Ту о Мэй Мэй. Словно влюбленные, они уселись рядом, смотря друг на друга, и, наверное, пели о весне.

– Двадцать медных. Возьми, не пожалеешь!

Но Сяо Ту вернул заколку на место.

– Спасибо.

– Отдам за девятнадцать, – сразу сбросил цену торговец.

– Простите, но и девятнадцати у меня нет.

– За сколько возьмешь?

– Моя цена будет слишком для вас мала, – раскланялся Сяо Ту, извиняясь.

Внезапно позади него выросла высокая фигура Гуэя.

– За девятнадцать возьму.

– Господин, – протягивая обеими руками, передал ему заколку торговец.

– Не надо, – запротестовал Сяо Ту.

– Если покупаешь не себе, а своей невесте, то я согласен помочь.

– Я не хочу, чтобы чужой мужчина покупал подарок для моей Мэй Мэй, – бормоча под нос, честно признался Сяо Ту.

– Мы, считай, братья, – успокоил его мастер. – К тому же ты для меня тоже много делаешь, так что считай это моей платой. – И, передав медяки торговцу, добавил: – Я помню, ты писал для нее стихи. Если они сохранились, отправь их вместе с подарком. Поверь, ей важно узнать, что ты к ней спешишь.

Сяо Ту прослезился, но все же