Эта лавка не продается, мой лорд! - Мария Эмет
Признаюсь, перешагивать через порог было страшно. Я ожидала увидеть обугленные стены, упавший этаж и, в крайнем случае, небо, любоваться которым теперь можно просто задрав голову.
Но дом выглядел отлично. Как снаружи, так и внутри. Александр не соврал: пострадал только товар, еда в шкафах и кое-какая мебель. Все остальное осталось в целости и сохранности.
Дети отправились осматривать жилище, а Джимми замер напротив меня, стыдливо глядя в пол. Когда Джек и Джон ускакали на второй этаж и скрылись в своей комнате, он решился заговорить:
— Леди Фарси…
Интуиция подсказывала, что информация, которую он хочет поведать, снесет меня с ног. Потому я предусмотрительно прошла в гостиную, села в кресло и приготовилась слушать парня уже из такого положения.
— Я… — Джимми задрожал.
— Успокойся. Все ведь хорошо.
— Леди Фарси… — он громко сглотнул и выпалил, зажмурившись: — Пожар случился из-за меня!
Его признание не удивило. Я ждала именно этого.
— Я поняла, — сказала, тяжело вздохнув. Против воли эти слова прозвучали с упреком. Но мне не хотелось навязывать ему дополнительное чувство вины, потому я поспешила исправиться: — В жизни бывает всякое.
— Вы не поняли! — внезапно закричал он. — Это не случайность. Я специально поджег лавку!
55
Да, решение сесть на кресло оказалось правильным. Однако оно не спасло меня от внезапного головокружения. Вцепившись ногтями в тканевую обивку подлокотников, я подалась вперед и не то прошипела, не то прошептала:
— Что ты сделал?
Уверена, вид у меня сейчас был устрашающим. Но Джимми не испугался. Всхлипнув, он наоборот — смело шагнул ко мне.
— Лилибет, помнишь, однажды ты сказала, что жизнь каждый день дает шанс приблизиться к мечте? В тот вечер, когда я убежал из дома, мне встретился молодой господин. Тот самый, который просил ограбить лавку… Он предложил мне деньги! Очень много денег! Их бы хватило на всё… На всё, понимаешь⁈ — юноша сорвался и начал безудержно рыдать. Он осел на пол и схватил меня за колени. — Прости меня! Лилибет, пожалуйста, прости меня!
Я смотрела на его покрасневшее лицо и искренне не понимала, где провинилась перед Небесами.
За что?.. За что мне всё это?
— Джимми, — произнесла едва слышно, а после замолчала. Мысли словно разбежались в стороны. Я банально не понимала, что говорить в подобной ситуации. В итоге я сказала первое пришедшее в голову: — Какая у тебя мечта, Джимми?
Он громко хлюпнул носом и замямлил:
— Хочу квартиру… для себя и братьев. Небольшую. Но свою. Хочу дом… Разве плохо, что я хочу дом⁈ Плохо, да⁈ — юноша начал кричать, но его запала не хватило надолго. — Лилибет, я всего лишь хотел дом… Дом, понимаешь? У нас никогда не было дома. Не было места, из которого нас бы никто не посмел прогнать. Я… хотел дом. И всё.
После этих слов у меня пропала всякая злость к нему.
Я понимала, что он не прав. Понимала, что он заслуживает наказания. Но единственное желание, которое у меня появилось — обнять этого испуганного мальчика.
Я могла рассказать ему о своих несбывшихся мечтах. Поведать о планах насчет его образования, которое я хотела оплатить. Упрекнуть. Обвинить.
И прогнать.
Но вместо этого я погладила его по непослушным волосам, медленно поднялась и направилась к лестнице.
— Что мне делать, Лилибет⁈ — донеслось в спину.
— Жить, — выдохнула, хватаясь за перила. — Просто жить.
И я тоже буду. Точнее: постараюсь.
56
Оказавшись в комнате, упала на кровать и завернулась в одеяло.
Все. Сегодня я — бабочка. Вернее, куколка. Буду «дозревать», переосмыслять жизнь и загадочно смотреть в потолок.
— Жалеешь? — спросил Евлампий, появляясь на подоконнике.
Я покосилась в его сторону и покачала головой в меру своих лежачих возможностей.
— Меня одолела тоска, потому я пока не вижу плюсов. Но… Они есть. Осталось их принять.
Кот спрыгнул на пол, чтобы в следующее мгновение оказаться у меня на животе.
— Лиличка, — протянул он, глядя на меня грустным взглядом. — Я очень виноват. Мне так жаль… Если бы не я…
Я схватила его за вытянутую мордочку и взъерошила шерсть на холке.
— Хехе! — усмехнулась, глядя в обалдевшие глаза. — Не грусти! А то хвост не будет расти.
— Лиличка, ты с ума сошла?
— Можно и так сказать! — я принялась наглаживать огненную шерстку. — Лучше скажи мне, что теперь будет?
— В смысле?
— Ну… У меня кожа станет зеленой? Так ведьм во всех детских книжках рисуют. Или рога вырастут, как у тебя? Копыта… Ой, нет, копыта не хочу. Лучше без них. А вот рога… Как думаешь, мне пойдет?
— Бред какой, — фыркнул кот. — Ты останешься такой, какая есть сейчас. Успокойся.
— Хорошо… Но ведь какие-то изменения должны произойти. Так?
Демон задумался и медленно кивнул.
— Скорее не изменения, а некоторые запреты. Например, тебе больше нежелательно покидать город надолго. Источник штука ревнивая. Ему нужно, чтобы ты всегда была рядом.
— А что будет, если я уеду?
— Сильное истощение. Сначала магическое. Силы перестанут откликаться. Потом моральное. Ты станешь грустной, агрессивной, обидчивой. Следом самое опасное — физическое.
— Заболею? — догадалась я. Евлампий в который раз кивнул.
Я прикусила нижнюю губу и задумалась.
В целом, ничего из ряда вон выходящего. Уезжать из города я не планирую. Путешествовать не люблю. Так что — уживемся!
— А насколько источник ревнивый? Допустим, если я начну заниматься другим делом, он… позволит?
Говорить о большом скопление энергии как о живом существе было странно, но, кажется, я начала привыкать.
Демон снова скис.
— Не получится, Лиличка. — Он замолчал, но заметив моё любопытство, продолжил очень осторожно: — Понимаешь… Теперь ты и есть своего рода источник. Его человеческое воплощение. Энергия всегда стремиться к энергии. Источник не захочет делиться силами с делом, никак с ним не связанным. И будет действовать примерно также, как и в примере с отъездом из города.
Вот ведь… ревнивое создание!
— Обычно ведьмы открывают лавки, таверны, ателье. Короче говоря, работают непосредственно на месте источника. Но ты не переживай. Когда твоя связь с источником достаточно окрепнет, дышать станет легче. Ты сможешь отправляться в поездки или займешься делом по-душе.
Вот это уже интересно.
— А когда связь окрепнет?
