Хозяйка заброшенной академии драконов - Касия Рин

Я не могу ничего сказать. Только смотрю на него широко раскрытыми глазами, полными ужаса и странного облегчения.

— Не бойся, — говорит он, и в его голосе снова звучат те самые, новые для него ноты. — Твои тайны в безопасности. Со мной. Для этого и нужна Клятва. — Он делает паузу, обдумывая слова. — Другой мир… Это объясляет многое. Твою стойкость. Твое незнание простейших вещей. Твой взгляд на магию как на инструмент, а не как на привилегию. Это впечатляет.

От его слов что-то сжимается внутри, будто огромная гора сваливается с плеч. Я больше не одна со своей тайной. Он знает. И не отвергает.

— Спасибо, — выдыхаю я.

— Не за что, — он откидывается на спинку стула. — Гримуар. Он отреагировал на клятву.

Я инстинктивно касаюсь груди, где под платьем лежит холодный камешек-кулон.

— Реагировал? Как?

— Издавал слабое сияние всю ночь. Я чувствовал. Тебе стоит на него взглянуть.

Сомнений в его словах у меня нет. Я снимаю кулон, кладу на ладонь и концентрируюсь. Теплая волна, знакомая и родная теперь, исходит из руки. Камень превращается в потрепанный кожаный переплет.

Я открываю его. Раньше страницы были пустыми, покрытыми лишь хаотичными узорами. Теперь же на первой же странице, будто выведенные невидимыми чернилами, проступают строки. Их немного. Всего несколько предложений, написанных на том самом странном языке, который не мог разобрать маркиз Ларосский. Но теперь я понимаю их. Словно смысл просто возникает в голове сам собой.

«Чужой разум, принесенный через бездну, станет мостом. Его знание это искра для нового рывка. Когда щиты академий падут это будет знаменовать не гибель, а исцеление. Угрозы больше не будет. Ибо то, чего боялись, станет защитой» .

Я зачитываю это вслух, тихим, прерывающимся шепотом. Кэрон слушает, не двигаясь.

— Щиты академий падут… — повторяет он за мной. — Это то, чего боится всё наше королевство. Падение щитов означает конец всему. А здесь говорится, что это будет концом угрозы.

— Чужой разум, это же я, да? — спрашиваю тихо. — Мои знания из другого мира? Они помогут?

— Похоже на то, — он медленно кивает. — В этом есть своя логика. Мы боремся с угрозой столетиями одними и теми же методами. Возможно, твой взгляд, твое иное понимание вещей это и есть та самая искра.

Я смотрю на строки, которые начинают медленно бледнеть, словно чернила высыхают.

— Но это надежда. Настоящая.

— Да, — соглашается он. — Надежда, которую ты принесла с собой.

Закрываю гримуар. Он снова становится холодным камнем в моей ладони. Мы сидим в тишине.

— Выходные, — вдруг говорит Кэрон, нарушая молчание. Его тон меняется, становится легче, почти бытовым. — После вчерашнего и тебе нужна передышка. Академия может прожить без нас два дня. Приказы отданы, преподаватели знают свое дело.

— Что ты предлагаешь? — смотрю на него с удивлением.

— Ничего героического. Просто остаться здесь. Без инспекций, без принцев, без студентов. Просто два дня тишины. Мы може читать. Гулять по садам. Я могу показать тебе ту самую рощу, где отец хранил свои самые ценные находки. Если, конечно, у тебя есть силы.

В его предложении есть простая, искренняя забота. И необходимость. Ему тоже нужно прийти в себя, осознать произошедшее. Не как герцогу и ректору, а как человеку. Как дракону, связавшему свою жизнь с чужой душой.

Я чувствую, как по телу разливается теплое, спокойное чувство и понимание того, что мне нужно именно это. Тишина. И его присутствие, которое теперь не давит, а оберегает.

— Да, — улыбаюсь я впервые за сегодня. — Мне кажется, это то, что нужно. Просто два дня тишины.

Глава 48

Свадебная церемония после данной клятвы назначена на первые каникулы в академии Миоран.

Я стою перед зеркалом в своих покоях, и Лиана застегивает последние застежки на моем свадебном платье.

Оно не белое, как чаще всего принято в моём мире, а глубокого серебристо-синего, цвета ночного неба, расшитое тончайшими нитями настоящего серебра, имитирующими звездную россыпь.

Ни фаты, ни тяжелой короны, как я себе это представляла.

Только венец из живых лунных цветов, сплетенный руками садовника.

Я смотрю на свое отражение и не вижу ни напуганной девочки из приюта, ни затравленной хозяйки академии, ни Аниту, которую предал самый дорогой человек. Я вижу женщину, которая прошла через огонь и вышла из него, закаленной.

Церемонию решено провести в скромном кругу, хотя часовня академии полна гостей. Но тишина в ней звенящая, нарушаемая лишь нашим дыханием и шелестом моих шагов по каменным плитам.

Я иду к нему одна. У меня нет отца, который мог бы меня провести, и это правильно. Я прихожу к нему сама, по своей воле, как равная.

Кэрон ждет у алтаря. Он в парадном герцогском облачении, темно-синем, почти черном, и лишь нагрудный вышитый герб и аметистовый перстень говорят о его статусе. Его лицо спокойно, открыто, словно он и не волнуется вовсе, как я.

И когда его взгляд встречается с моим, по нашей связи пробегает теплая, мощная волна абсолютного, безоговорочного признания.

Ты здесь. И я здесь. Так и должно быть.

Мы не даем друг другу пустых обещаний вечной страсти. Наши клятвы звучат тихо, но весомо. Мы клянемся быть опорой друг другу. Клянемся хранить общий дом и академию, и тот хрупкий мир, что мы начали строить вместе.

Клянемся быть щитами друг для друга. Когда он надевает на мой палец простое золотое кольцо с выгравированными внутри рунами верности, его пальцы теплые и твердые, а сам он полон уверенности.

Пир скромен, но полнен искреннего веселья. Даже маркиз Ларосский позволяет себе улыбнуться, поднимая бокал за наше здоровье. Король, сделавший этот жест величайшей милости, беседует с Кэроном о новых учебных программах, и я вижу, как в глазах моего мужа зажигается знакомый огонь ученого. Даже не верится, что этот мужчина стал моим мужем! А я решаю для себя наконец отпустить прошлое, отпустить воспоминания Аниты и шагнуть в новую жизнь уже с новым именем.

Я его уже сменила трижды. Алисия Клауд была сиротой, потерянной в этом мире. Леди Алисия Клайд стала баронесской, пережившей множество невзгод, но всё ещё помнящей былые обиды.

Теперь я герцогиня Бланш и не позволю тени прошлого затмить наше счастливое будущее.

Мы больше не