Хозяйка заброшенной академии драконов - Касия Рин
Самым тяжелым становится молчание маркиза Ларосского. Он не отзывает своего сына, но и не присылает ни слова поддержки. Его нейтралитет в этой ситуации красноречивее любого обвинения.
Однажды ночью за очередным поздним ужином я не выдерживаю.
— Почему ты это делаешь? — вырывается у меня, когда мы сидим у камина в его кабинете. — Ты мог бы отступить. Сохранить лицо. Сказать, что был под влиянием моих чар, а теперь одумался. Твой статус остался бы неприкосновенным.
Кэрон долго смотрит на огонь.
— Во-первых, — говорит он наконец, — я дал слово. Драконы своего слова не нарушают. Даже если оно еще не скреплено клятвой. — Он делает паузу. — А во-вторых… это не важно. Тебе не стоит думать о подобном.
Глава 43
Тишина, последовавшая за моим вопросом, была гулкой и многослойной. Кэрон не ответил сразу. Он продолжал смотреть на огонь, и в его профиле читалась усталость.
— Это не важно, — повторил он наконец, все еще глядя на пламя. — Но раз уж ты спросила, — он повернулся ко мне, и в его глазах горел не отраженный огонь камина, а какой-то внутренний, холодный свет. — Потому что он перешел грань. Он покусился не просто на тебя или на мою репутацию. Он покусился на саму идею этой академии. На память моего отца. На будущее, которое я… которое мы пытаемся построить. С ним нужно было покончить. И я покончил.
Он сказал это с такой леденящей простотой, что у меня по спине пробежали мурашки.
— Покончил? Что ты сделал, Кэрон?
В этот момент в кабинет, не стуча, вошел Гаррет. Его лицо было невозмутимым, но в глазах читалось напряженное ожидание.
— Ваша Светлость. Они здесь.
Кэрон кивнул.
— Проси.
Я замерла, недоумевая. Кто они? Инспекция? Гвардейцы Феликса?
Но в дверях появился маркиз Ларосский. Его лицо было суровым и невероятно усталым. А за ним, бледный как смерть, с перекошенным от бессильной ярости лицом, входил Феликс.
Его руки были сцеплены за спиной невидимыми магическими узами, а по бокам шли двое стражников в мантиях личной гвардии короля.
Я вскочила с места, сердце бешено заколотилось. Кэрон остался сидеть, лишь слегка повернув голову в сторону вошедших.
— Фредерик, — произнес он, обращаясь к маркизу, с холодной вежливостью. — Благодарю, что откликнулись на мою просьбу.
— Я сделал это не для тебя, Бланш, — хрипло ответил маркиз. — Я сделал это ради правды.
Феликс попытался вырваться, но магические узы лишь ярче вспыхнули, заставив его застощать от боли.
— Это предательство! — просипел он, бросая на маркиза взгляд, полный ненависти. — Ты знаешь, что она ведьма! Он тоже под ее чарами! Вы все…
— Замолчи, — голос Кэрона прозвучал негромко, но с такой силой, что даже Феликс на мгновение заткнулся. — Твое представление окончено. Ты сам себя поймал в ловушку, которую готовил для других.
Кэрон медленно поднялся и подошел к своему столу. Он взял небольшой магический кристалл-архиватор и коснулся его рукой.
В воздухе над столом всплыло голографическое изображение. На нем был Феликс. Он стоял в том самом ресторане, Лунном Саду, и о чем-то горячо спорил с тем самым свидетелем, женщиной, которая якобы продавала мне зелья.
Было прекрасно слышно каждое слово.
«…и запомни, ты ничего не знаешь о леди Клайд. Ты просто испуганная лавочница, которая увидела странную девушку и решила, что это ведьма. Ты уверена, что это была она? Ты готова поклясться на Кристалле Истины?» — голос Феликса звучал сладко и угрожающе одновременно.
Женщина, жалкая и перепуганная, кивала, заливаясь слезами.
«Да, ваше высочество… Я… я уверена. Это была она…»
Сцена сменилась. Теперь Феликс вручал кошель с золотом кому-то из королевской стражи.
«Задержите ее на пару дней. Чтобы прочувствовала, каково это быть в изоляции. Без связи с внешним миром. Пусть подумает о своей невиновности…»
Я смотрела на это, онемев. Он не просто распространял слухи. Он фабриковал доказательства. Пытался запугать и подкупить людей.
— Откуда? — прошептала я.
Кэрон не отводил глаз от Феликса, на лице которого теперь было лишь отчаяние.
— Я знал, что он пойдет на отчаянные меры. После нашего ужина в Фениксе его ярость затмила разум. Я просто предоставил ему возможность оступиться. И проследил, чтобы у него были свидетели. — Его взгляд скользнул на маркиза. — Не только я.
Маркиз Ларосский тяжело вздохнул.
— После той гнусной статьи я пришел в ярость. Но я не мог действовать открыто, не будучи уверенным. Я связался с Бланшем. Мы договорились наблюдать. И ждать. И он дождался. — Маркиз с отвращением посмотрел на принца. — Ты не просто клеветал, Феликс. Ты пытался манипулировать правосудием. Подставлять невинных людей. Ради чего? Ради того, чтобы опозорить женщину, которая тебе отказала? Ради того, чтобы насолить человеку, который всегда был лучше тебя?
— Он не лучше! — взревел Феликс, снова пытаясь сорвать путы. — Он никогда не был лучше! Я должен был быть первым! Я! А он… а она… вы все…
— Довольно, — раздался новый, властный голос из дверного проёма.
В кабинете стоял сам Король.
Его Величество Фредерик ан Неор II.
Он вошел незаметно, в сопровождении еще двух стражников. Он смотрел на своего младшего сына с нескрываемым гневом и стыдом.
Все, включая Кэрона, склонились в глубоком поклоне. Я последовала их примеру, чувствуя, как подкашиваются ноги.
— Отец! — завопил Феликс. — Это заговор! Они все против меня! Она околдовала их! Докажи! Заставь их провести ритуал очищения! Она не выдержит!
Король медленно подошел к сыну. Его движение было исполнено невероятной скорби.
— Ритуал уже проведен, — тихо сказал Король. — По моему личному приказу. Сегодня утром. Сильнейшими магами Короны на территории всей академии. — Он сделал паузу, давая словам достичь сознания своего сына. — Никаких следов темной магии, чар или влияния на разум на леди Клайд или на герцоге Бланше обнаружено не было. Никаких. Только чистая, местами необученная, но сильная магия жизни. И огромная воля.
Феликс замер. Его лицо стало абсолютно пустым, маской потрясения и краха.
— Ты, — продолжил Король, и его голос зазвучал громче, обретая металл власти, — ты, мой сын, ослепленный завистью и гордыней, покусился на
