Сласти, страсти и тайны королевского двора - Тиро Томое

Девушки, после того, как поступали на службу, два года отчисляли часть жалования в Медовый дом, лично матушке Нуне за науку. Суммы там были космические.

Так что ситуация у меня патовая. Все подкапустные, даже такие неблагонадёжные как я, подчинялись законам Короля-Солнце. А закон гласил: найдёнышей Богини обучать в Медовых домах, созданных по высочайшему решению Его Величества.

Глава 9

Глава 9

— Летта! – закричала подбежавшая ко мне Кьяра, сияющая, как начищенный медяк, — ты почти опоздала! Чего так долго? Повозки вот-вот тронутся! Ты же чуть всё не пропустила! Здрасть, папаша Исайя! Как ваше здоровьице? Я украду Летту? Мы там будем…

Шелестя накрахмаленными юбками и нетерпеливо перебирая ногами, как молодой жеребёнок, Кьяра ткнула пальцем в небо. Моя подружка Кьяра, задорная подкапустная Медового дома, любимица самой мамаши Нуны и новая надежда на отличный доход в будущем.

Кьяра старше меня на три года, найдена в отличном огороде под примерными капустными грядками, сразу взята на воспитание в Медовый дом, где уже в шесть лет, время, когда начинается обучение, показала великий талант к кондитерскому ремеслу. Все вокруг пророчили ей светлое будущее и навыки, которые превзойдут великолепную Голду, а пока веснушчатая девчонка ждала, что ответит папаша.

— Ураган-девчонка! – восхитился Исайя, — спасибо, Кьяра, со мной всё прекрасно. Ну бегите, бегите. Только ты уж приглядывай за Леттой. Она мелкая совсем, как бы не затоптали.

Последние слова папаша выкрикнул нам в спину. Нетерпеливая Кьяра, получив долгожданное позволение, схватила меня за руку и уже неслась по дороге, ловко лавируя между нарядными людьми. Я едва поспевала за ней. Ножки ещё были коротковаты.

— Вон туда залезем, — тараторила на бегу Кьяра, — Витольд показал мне отличное место. А когда я его увидела, тогда сразу про тебя подумала. Ты же мелкая, как котёнок, ни в жизни тебе всего не углядеть, а надо бы. Я краешком глаза видела повозку Голды, так там такая красота – закачаешься! А всё, сворачиваем. Прибежали.

Кьяра нырнула вправо, к стене дома, запрокинула голову, сложила руки рупором и звонко позвала:

— Ви-итольд!!!

Я сделал несколько шагов и прислонилась к каменной кладке стены дома. По старой привычке я пыталась унять бьющееся сердце. Оно стучало быстро, но не было в нём того надрыва, что раньше заставляло меня сжиматься в больной комок. Тогда я была Марь Васильевной, пожилой дамой с изношенным насосом, а теперь стала мелкой девчонкой с поразительно отличным здоровьем. Но привычки наша вторая натура. Поэтому я стояла, наблюдая, как взлетают толстые косы Кьяры, когда она вертит головой по сторонам, и выравнивала дыхание. Детское, абсолютно здоровое сердце вскоре успокоилось, а сверху наконец отозвались.

— Кьяра, чего так поздно? – взъерошенный мальчишка лет восьми-девяти выглянул из окна, пригляделся и протянул, — а, Летта и ты тут.

Кьяра сердито упёрла руки в бока, вскинула голову и сердито затараторила:

— Ви-итольд! Ты не рад, что ли? Чего морду кривишь, рыжий?

— Да так, — снова протянул мальчишка, — залезайте!

Из окна вылетела верёвочная лестница, развернулась на лету и повисла. Кьяра вздёрнула нос, подёргала лестницу, проверяя её надёжность.

— Ви-итольд! Если грохнусь, то я тебя придушу! – пригрозила она, не до конца уверовав в хлипкую лестницу.

— Не грохнешься! Рейнольд залез, а вас, пигалиц, моя лестница выдержит! Лезь, давай уже, повозки трогаются! – сердито ответил Витольд, окончательно исчезая в окошке.

Рейнольдом звали семилетнего сына сапожника. Добрый малый очень любил поесть, особое предпочтение отдавая пышным булкам с яблочным повидлом. Он поглощал их в таких количествах, что уже давно сам стал похож на румяную, аппетитную булку.

— Эх, полезли, — повернулась Кьяра, прищурилась, оценивая меня, — справишься?

Я отлипла от стены.

— Спрашиваешь. Конечно, влезу.

Кьяра вцепилась в нижнюю ступеньку, натянула её.

— Лезь. Я страховать буду, — важно заявила она.

Хлипкая на вид лестница прекрасно держала мой вес. Путаясь в пышных юбках, я ловко взобралась на верх, села на подоконник и спрыгнула в полумрак пыльной комнаты. Через несколько секунд в светлом проёме окна показалась голова Кьяры, а следом появилась и вся она.

Откуда-то донёсся глухой крик Витольда.

— Вы там с концами померли, всеотец хранитель? Или что?

Кьяра спрыгнула на пол, оправила сбившиеся юбки, схватила меня за руку и потянула за собой.

— Пошли быстрей, а то совсем-совсем не успеем!

Судя по тому, как Кьяра ловко ориентировалась в полумраке помещения, я поняла, что она тут не в первый раз. Выйдя из комнаты и миновав заваленный пустыми ящиками коридор, мы оказались на лестнице, которая освещалась светом дня, льющегося из-под потолка.

— Руки уже затекли! – прошипел сверху Витольд, — я ща грохну люк и сидите там!

— Не ворчи, пень! – буркнула Кьяра, быстро вбегая на лестницу, — по-одумаешь, задержались немножко!

За люком скрывалась великолепная ровная крыша, на которой столпилось человек десять ребятни разного возраста. Все сплошь знакомые, соседские дети или подкапустные воспитанники Медового дома. Не было у меня с ними особой дружбы, но и вражды тоже. Просто ровное сосуществование, обусловленное одним местом жительства. Хоть я и выглядела как ребёнок, возраст давал о себе знать. Я не могла с такой же неистовостью носиться по улицам и крутить собакам хвосты, не любила лазить по деревьям, душнила, когда дети задумывали очередную каверзу, не…в общем была старушкой в детском теле. Поэтому дети меня слегка сторонились. Все, кроме Кьяры. Та списала мои странности на воспитание папаши и взяла надо мной надзор.

С крыши открывался обзор чуть ли не на весь наш квартал, берущий начало от Медового дома.

Сейчас квартал выглядел непривычно. Вдоль домов, увенчанных забавными остроконечными крышами, висели разноцветные фонарики. В воздух взлетали огромные мыльные пузыри, на крышах развевались обязательные флаги с изображением лучистого солнца. Шум и гомон нарядной толпы был отлично слышим на крыше. Я поискала глазами папашу, но ожидаемо не нашла. Тогда я устремила взгляд на высокую ограду Медового дома.

И вовремя.

— Началось! Началось! – хором закричали дети.

Загремели фанфары. Забили крыльями и взмыли в небо сотни белоснежных голубей. Кованые ворота дрогнули, медленно разъезжаясь в стороны.

Отбор мастериц начался.

Глава 10

Глава 10

Из ворот вынеслась кавалькада младших воспитанниц на резвых пони, выкрашенных в нежный розовый. Девочки были одеты в лёгкие разноцветные ткани, за