Штурм бездны: Коллаборация - Дмитрий Валентинович Янковский
Я начал долбить, выпустил половину боекомплекта, но «МТБО-10» принялись прикрывать «Барракуд», бросались на гарпуны, и так усердствовали в этом, что едва носами не столкнулись. Я тоже не растерялся, воспользовался скученностью, подорвал гарпун и убил обеих. Это было большой удачей при недостатке боекомплекта.
Удача удачей, но «Барракуды» остались целехоньки, и мне надо было быстро придумать, как их достать.
К счастью, кроме режима наведения по радарным меткам, у меня был режим активного управления, когда я мог направлять гарпун, куда захочу, просто отклоняя карабин с прицелом в ту или иную сторону. Получилось неплохо, я сначала направил гарпун по широкой дуге, а когда эмтэбэошки за ним рванули, я описал им незаконченную «мертвую петлю» и ударил одну из «Барракуд» сверху. Вторая бросилась наутек, но ей пришлось драпать прочь от торпед прикрытия, что сделало ее совершенно беззащитной перед следующим гарпуном, поразившим ее уже по прямой траектории.
Я был очень доволен тем, что удалось избавиться от «Брракуд», но на траектории оставалось еще пять «МТОБО-10», а у меня всего два гарпуна. Я их отстрелял, остался без боезапаса, убил две торпеды, но три продолжали мчаться с одной целью – убить меня.
Окажись я в такой ситуации лет пять назад, я бы в гидрокостюм навалял от страха, но за это время многое изменилось. Я перестал быть салагой, я повидал этих тварей во всех видах и пару раз в неделю сражался с ними в глубине, в качестве боевого пловца, прикрывая постоянно идущие через Атлантику караваны. К тому же впрыснутые в кровь вещества настолько подавляли чувство страха, что не давали никаких шансов обгадиться. Голова оставалась холодной, а из задницы едва пар не шел от тонуса. Хоть предохранительный клапан ставь.
Главное не дать торпедам возможности нырнуть в трещину и взорваться. Тогда мне точно конец. Но если подняться наверх, до самой кромки расщелины, тогда торпеда не сможет убить меня взрывом, не повредив платформу. Платформа же не сможет ударить по мне ультразвуком, так как я буду все равно прикрыт скальным выступом.
Я бросил карабин, от которого теперь ни малейшего толку, оттолкнулся ногами от дна расщелины и стабилизировал костюм в состоянии нулевой плавучести, чтобы висеть в темной бездне без всяких усилий.
Конечно, три мчащихся на тебя биотехнологических торпеды – это не для слабонервных развлекуха, так что у меня под гидрокостюмом все же пробежал задорный табун мурашек, величиной с кулак, не смотря на действие химии. Ну, не обосрался, и то хорошо, а то с дерьмом в штанах пришлось бы заново настраивать нулевую плавучесть костюма, а на это не было времени.
Вскоре в светящихся облаках мелькнули три быстрых тени – три «МТБО-10», три хищницы, рядом с которыми любая акула кажется не опаснее аквариумной рыбки. Да, у них не было ультразвуковых «дудок», но вот что касалось оружия ближнего боя, этим они были укомплектованы по самое некуда. Два ряда зубов на каждой из четырех челюстей, боевые панцирные пластины, острые, как мечи, отравленные иглы на хвостах и умение выпускать облако черной жижи, подобно каракатице.
Нет, с одной-то можно потягаться, вопросов нет, но когда таких три, это немножечко напрягает. Впрочем, выбора у меня не было, я врубил водомет, чтобы скорее добраться до платформы и достал глубинный кинжал. В маневре я был весьма ограничен, так как я не мог покинуть трещину, иначе попаду под ультразвуковой удар платформы, и не мог уйти глубже, потому что седом за мной нырнет эмтэбэошка, и взорвется, размазав меня по стенам, и не причинив вреда платформе. Так что мое место было в узкой плоскости, у самой кромки расщелины, ни метром выше, ни метром ниже.
Судя по пеленгу, платформа была совсем рядом, метрах в пяти, но в моей ситуации это до фига и больше. Я дал водомету полную тягу, сократил расстояние метров до двух, но на подлете меня все же атаковала торпеда.
Я, конечно, к этому был готов, тоже не вчера впервые в глубине оказался, но она кинулась ощерив свою жуткую четырехчелюстную пасть, а я провернулся волчком, ушел с линии атаки и успел всадить ей кинжал в шею, между головным и грудным панцирем. Остальное сделала сила инерции, потянувшая торпеду дальше, и лезвие кинжала, вспоровшее тело твари по всей длине.
Я успел сделать еще рывок, но когда до платформы всего метр оставался меня атаковала вторая торпеда. От зубов я успел увернуться, а вот боевыми шипами мне ногу вспороло реально до кости. Я от боли чуть из гидрокостюма не выскочил, тут же, к счастью, сработал биометрический датчик, и дал приказ инъектору впрыснуть мне в кровь еще обезболивающее, до кучи. Надо будет программистам потом не забыть благодарность написать за эффективную разработку.
Зато, не смотря на жуткую боль, я успел отсечь пронесшейся торпеде хвост. Мало того, что это спасло меня от удара отравленными шипами, так еще сильно снизило ее маневренность. Она промчалась дальше, вписалась башкой в скалу, и на какое-то время вырубилась.
Пользуясь этим, я снова включил водомет и, оставляя позади жирный кровавый шлейф, прижался вплотную к платформе. Это спасло меня от прямой атаки третьей торпеды, так как на платформу атакующим углом она броситься не могла, ей заводские алгоритмы мешали. Она резко развернулась, ударила меня ядовитым хвостовым шипом в бок и попыталась зайти на второй бросок, но я не дал ей такого шанса, достав из каркаса глубинную бомбочку и швырнув вперед изо всех сил. Расчет был на то, что турбулентность, образовавшаяся позади торпеды, увлечет бомбочку следом, утащит от меня подальше. Но я не стал надеяться только на это, а оттолкнулся ногами от тела платформы, врубил водомет и нырнул в расщелину.
Ухнуло знатно, у меня аж в глазах потемнело, но зато искорка «МТБО-10» на радаре погасла. Я впрыснул в кровь антидот от яда, выбрался из расщелины и сразу нашел щиток пульта «Барбары».
Не смотря на антидот, было мне дурно, тошнота подкатывала, в глазах плыло, раны все равно болели, особенно та, из которой торчал шип с чешуйками для затруднения извлечения. Но я сосредоточился, открыл щиток, запустил монитор программатора и перевел все подчинившиеся платформе торпеды в пассивный режим.
Конечно, теперь их начнут убивать другие торпеды, пока не перебьют все охранение, а затем убьют платформу, но это будет не скоро.
«Здесь Долговязый, – передал я в эфир жестами. – Платформа и охранение под контролем. Вытащите меня отсюда, барракуда вас всех дери».
Глава 9. «Яркое солнце»
За минувшие годы, прошедшие от встречи с Вершинским, мы настолько привыкли к каждодневной охоте, что полученный нами отпуск поначалу немного нас всех ошарашил. Не в плохом смысле, нет, скорее напротив, просто мы не сразу сообразили, чем заполнить сотню дней подряд без охоты. Дали нам отпуск с формулировкой «За боевые заслуги отряда в рейде по спасению каравана АТ-112Е», и награда сама по себе воспринималось приятной, хотя мы понимали некий вынужденный характер подобной меры со стороны адмиралтейства. По сути, от нашего отряда ничего не осталось, и надо было как-то красиво оформить временное отстранение от службы.
Чучундра еще до рейда попал в госпиталь, и даже после выхода ему рекомендовали две недели воздержаться от нагрузок. Я тоже попал в госпиталь, провалялся неделю после полостной операции, и меня тоже лишили допуска на шестьдесят дней.
Отойдя от наркоза, я узнал, что когда наш поврежденный гравилет опустился слишком низко, торпеды, как водится, принялись выпрыгивать из воды и взрываться. Бодрый с Чернухой не растерялись, несколько минут вели тяжелый бой, отстреливая тварей из карабинов, чтобы дать возможность эвакуационной команде подойти ближе и взять их на борт. Благодаря этим усилиям гравилет спасателей смог приблизиться вплотную, взять на борт Блица и Чернуху, пока Бодрый отстреливал
