Огни Хафельберга - Ролдугина Софья Валерьевна

Мартель мгновенно ощутинился. — Ну, вообще-то, ты первый начал, в смысле, скрывать информацию. Что ты откопал сегодня ночью про Ноуэштайна? — Узнаешь своё время, — коротко ответил стратег и сцепил пальцы в замок. — Моя скрытность не причинит нам вреда, в отличие от твоей. — Ага. Только ты начнёшь копать подульрики. «И откуда я это знать могу, а?»

Шелтон дернулся. Все его мысли на целую секунду перекрыло монолитное «как же достал этот идиот», а потом он встал и, прихватив стул, неторопливо направился к двери. «Если тебя что-то не устраивает, Шванг», — произнес негромко, не оборачиваясь, — «то мы можем в любой момент прекратить наше сотрудничество. Паспорт на новое имя, билет в любую точку Евроконгломерата и 126 тысяч на первое время я тебе гарантирую, но выражай свое желание прямо, будь добр.

Не вынуждай меня, жалея твою совесть, первым обрывать контакты. Ты очень любишь позицию жертвы, Шванг, уж мне ли не знать, но уходить со штампом палача на челе и оставлять у себя за спиной мстительного телепата мне совершенно невыгодно. Марселю показалось, что позвоночник у него превратился в пластилин.

— Что он сказал такое? — Ага, — выдохнул Марсель, растекаясь по спинке дивана. В голове появился странный звон. — А может, сразу тогда пристрелишь? Или в реку скинешь? Ну, или под поезд? Ах, да, тебе же это не нужно, можно просто положить руку на лоб и устроить тихий инсульт, да? — Кратц! Стул впечатался в паркет с сухим треском.

Шелтону понадобилось 4 секунды, чтобы преодолеть расстояние от двери до дивана и склониться над застывшим Марцелем. «Значит, инсульт?» Шелтон без улыбки протянул руку и прижал ладонь к щеке Марцеля. «Да, это можно устроить. Хочешь?» «Я…» Марцель зажмурился. Сердце рассыпалось на множество кусочков и колотилось теперь везде. В висках, в жилке на шее, где-то в желудке… Понятно.

Шелтон отстранился. «Я буду ждать тебя на улице, через четыре с половиной минуты». Когда он вышел, Марцель беспомощно сполз с дивана. Совсем. На пол. Только за одеяло успел схватиться. Потревоженная кошка соскочила вниз и принялась тереться по ногам, время от времени начиная пялиться в упор голубыми глазищами.

Его трясло. Конечно, прошло куда больше четырех с половиной минут, когда он смог немного прийти в себя, отпихнуть настырную кошку и подняться на ноги. На ручке дивана оказалась небольшая стопка чистой одежды и кеды, связанные шнурками между собой. — Интересно, кто принёс, Ульрики или Шелтон? Уже на пороге Марцеля тайком-тишком выбирающегося из дома отловила фрау Кауфер, глянула странно и молча сунула бумажный свёрток, за полкилометра распространяющий запах свежей выпечки.

— Спасибо, — сказала тихо и добавила, — будь осторожнее. После выходки Шелтона Марцель даже не смог телепатически отловить причины такого поступка, просто кивнул, мол, спасибо, и опромятью кинулся к калитке. Стратег поджидал его под старой яблоней на границе между садом фрау Кауфер и соседским, слегка сгорбившись, опираясь лопатками на узловатый ствол, наклонив голову.

Издалека, в полу тени, было не разглядеть подробностей. Но, подойдя ближе, Марцель с удивлением увидел в руках у напарника запасную пачку сигарет. Вскрытую. Шелтон растерянно водил фильтром по нижней губе, так же, как иногда стилусом, в забывчивости допоздна заработавшись за ноутбуком. — Ты что, курить начал? — поперхнулся Марцель.

От удивления у него даже паника отступила. — Ничего себе! — Ты не бери мои, если собираешься, они крепкие, лучше с чего помягче начинать. Шелтон рефлекторно прикусил сигарету на мгновение и обернулся. — Что? — недоуменно поинтересовался он, а потом проследил за взглядом напарника, чертыхнулся и переломил сигарету пополам двумя пальцами. — Нет, зачем-то прихватил из дома, а сейчас просто задумался.

Пойдем завтракать, а то у меня со вчерашнего дня ни крошки во рту не было. — неожиданно миролюбиво предложил он. — Пойдем, — согласился Марцель послушно и невольно оглянулся на порог дома фрау Кауфер. Ули реки не было видно. — Я тоже есть хочу. А потом что делать будем? Шелтон отлепился от яблони, сунул сигаретную пачку в карман и неторопливо направился наискосок через площадь.

– Я часа четыре посплю. И так уже злоупотребляю биокинезом. Нельзя так постоянно. А ты пока обработай ту монахиню, Рут. «Постарайся вытащить из нее все воспоминания того дня, когда погиб Рихард Вебер, и, если сможешь, на три дня раньше и на день позже», — подумав, добавил он. Особенно обращая внимание на то, с кем из родственников общался Рихард в день смерти, что говорил при этом, особенно меня интересует упоминание об Иоганне Вебере.

— Подозреваешь его? — насторожился Марцель. Шелтон странно взглянул на напарника и пожал плечами. — Возможно. «Если бы у тебя был любимый младший брат Шванг, и этот брат разбился бы на машине при крайне загадочных обстоятельствах, находясь в шаге от разгадки, ты стал бы признавать произошедшее несчастным случаем, а так и нераскрытое дело класть под сукно?»

«Ну…», Марцель всерьез задумался. Представить абстрактного младшего брата не получалось, в голову все время лез образ самого Шелтона, только не такого, как сейчас, а как восемь лет назад. — нескладного, высокого, слегка сутулого, растерянного и обладающего лишь зачатками нынешнего шарма, уязвимого. — Не знаю, я не следователь, наверное, я бы выпотрошил мозги свидетелям, нашел виновного и… ну, сделал бы что-нибудь.

— Я бы поступил так же, — спокойно кивнул Шелтон и ускорил шаг. А Иоганн Вебер просто самоустранился и занялся цветоводством. На обед была самая обычная лазанья из неприкосновенных запасов морозилки Гретты. Полуфабрикаты в доме Вальцев, где почиталась домашняя еда, явно хранились годами. Шелтон с подозрением присмотрелся к дате изготовления на упаковке, но сказать ничего не успел.

Марцель отобрал у него злосчастную лазанью, вывалил в форму и быстро сунул в духовку. «А если отравишься?» скептически поинтересовался стратег, и тяжело плюхнулся на стул. Подумал и закатал рукава водолазки. Горячая еда испорченной не бывает, — хмыкнул Марцель и уселся на стул напротив. Перебираться из кухонной зоны в гостиную не хотелось совершенно. — И невкусной тоже.

Ты вспомни, какую феерическую хрень мы раньше жрали, ну, при вокзальных кафешках. — Ну да, прямо удивительно, что мы выжили, — Шелтон прикрыл глаза и откинул голову на высокую спинку стула. Шея изогнулась под жутковатым углом. Марцель, хотя и помнил про врождённую гибкость биокинетиков, всё равно поюжился и едва смог удержаться от саркастического вопроса «Ну как, удобно?»

«Так, не будем терять времени. Лучше расскажи, какие ты выводы сделал из вчерашней подборки газетных статей». «А-а-а, ну этому пирокинетику лет сто». Шелтон фыркнул. «Либо способности, как и мания убийства, передаются по наследству. Либо изначально был один преступник, а через некоторое время к делу подключился подражатель. Либо все это просто скопище случайностей. Но такая версия нас не интересует.

Дальше шванг. Ну, сначала он действовал топорно, — вымучил ответ Марцель. — Подпер дверь чем-то там и поджег помещение. На несчастный случай не тянет. Потом начал инсценировать возгорание проводки, шалости школьников и так далее. А сейчас вообще пытается устранять врагов так, чтобы не было даже намёка на пожары. Даниэла пропала в горах, Рихард улетел в кювет. — Как печально! Хороним всем городком, а убийца стоит в первом ряду в чёрной траурной шляпе.

Ну, типа того. — Пойдёт? — спросил он заискивающе. — Пойдёт, — одобрил Шелтон. — Уверни духовку, лазанья подгорит. — Но о главном ты пока молчишь. Как насчёт мотивов? Что объединяет всех жертв, исключая Рихарда Вебера, который вёл расследование и таким образом поставил под угрозу тайну пирокинетика. «А это не твоё дело думать, а, напарник?»

«Ну…» В третий раз протянул Марцель. Прогулялся до духовки, уменьшил температуру, плюхнулся обратно на стул и уставился в потолок. «Чёрт, я не знаю. Они все женщины, вроде все красивые, возраст разный, есть школьницы, есть эта самая Гертруда. — Ты же не намекаешь, что дело в их пристрастиях? Тулгер Труду вроде могли убить из-за каких-то там оккультных увлечений, она же разными подозрительными травками торговала.