Забери меня отсюда - Софья Валерьевна Ролдугина

– После операций на свежем воздухе всегда мучает жажда, – ровно пояснила капитан. – Что же касается мистера О’Ши, то, признаюсь, я не сразу восприняла серьёзно ваши показания. Многие люди считают своим долгом сообщать мне детали преступлений, которые полиция упускает. Якобы. Иногда эти люди бывают весьма настойчивы и убедительны. К сожалению, сообщения редко подтверждаются. Ваше – исключение, пожалуй. При поверхностной проверке выяснилось, что вот уже десять лет мать мистера О’Ши, миссис Эрчестер, четырежды в год ложится на обследование в одну и ту же небольшую частную клинику. Примерно неделю назад, в прошлый вторник, у неё наступило резкое ухудшение состояния и её госпитализировали.

Тину бросило в холод; она ощутила настоятельное желание заварить чаю и себе, пусть и дрянного.

«Ей стало хуже сразу после нашего разговора».

– Со… соболезную.

– Соболезновать стоит мистеру О’Ши, – без укора, как будто бы скупо информируя о чём-то общеизвестном, ответила Элиза Маккой. – Потому что вчера вечером Роза Эрчестер в возрасте шестидесяти трёх лет скончалась. Этой же ночью мистер О’Ши, точнее, его дворецкий вывез из города в неизвестном направлении его отчима и младшую единоутробную сестру с несовершеннолетней дочерью. А сегодня утром курьер доставил мне заверенное нотариусом заявление мистера О’Ши и комплект документов. Из них следует, что некая персона уже продолжительное время уклоняется от налогов в особо крупных размерах, а также спонсирует деятельность группы людей, которую в свете последних событий, в том числе развернувшихся в вашем саду, мисс Мэйнард, следует называть «организованной преступной группой». Все эти занимательные события объединяет одно имя.

Чай горчил невыносимо. Помятый сад за окном в косых закатных лучах казался фрагментом постапокалиптического мира.

– Чейз Ривер. Что, клиника тоже принадлежала ему? Та, где лечилась миссис Эрчестер?

Капитан Маккой кивнула.

– Фактически – да, хотя это не афишируется. Я считаю необходимым извиниться перед вами, мисс Мэйнард, за то, что не сразу отреагировала на ваше заявление. Возможно, некоторых жертв можно было бы избежать, если бы полиция вмешалась сразу. Однако я собираюсь исправить то, что в моих силах, – добавила она, и Тине стало не по себе из-за скрытой между словами и смыслами угрозы – так меж страниц скучной книги прячется отравленная бритва. – Я пригласила мистера О’Ши для приватного разговора, и он согласился.

Норна, маленькая, чёрная и гибкая, умывалась в дверном проёме. Если бы тот громила замахнулся кувалдой на неё, сумела бы она увернуться, как Геката? Или ей бы хватило ума сбежать?

…когда нелюди с нашивками «Перевозок Брайта» снова придут к дому номер одиннадцать по улице Генерала Хьюстона, что можно будет им противопоставить? Дедовское ружьё? Чутьё колдовское? Успеет ли помощь вовремя?

Ответов Тина не знала.

– Зачем вы говорите мне это, капитан Маккой? – спросила она в упор. – Два часа назад на мой дом напали. И я ничего не могла поделать.

Элиза улыбнулась – в первый раз за всё время настолько явно, что выражение лица получилось истолковать однозначно.

– Мне нравится ваше чувство юмора, мисс Мэйнард. Вообще-то тех, кто ничего не мог поделать, полчаса назад увезли в чёрных мешках. И это не вы. Я ведь не слепая. – Она сделала маленький глоток горчайшей жасминовой отравы, даже не поморщившись, словно и правда была совершенно равнодушна к вкусу. – Вы дважды спускались в морг к офицеру Гримгроуву по своей воле. Вы надрессировали Йорка приносить вам кофе и рыться в служебном архиве. За один день сразу двое подошли ко мне с расспросами, не пропадало ли у меня что-то из белого камня, и единственное, что их связывает, – знакомство с вами, мисс Мэйнард. Тварь из Лоундейла трижды пыталась избавиться от вас, и это только те попытки, о которых я знаю благодаря полицейским рапортам. И вот парадокс – вы живы. После нападения на ваш дом вы покормили кошек, заварили чай, выслушали чудовищные вещи о собственном начальнике и глазом не моргнув. Вы размешиваете несуществующий сахар в кружке, ни капли не отпив, и руки у вас совсем не дрожат.

Тина отставила злосчастную чашку – пожалуй, слишком резко.

– Я обычный человек.

– Обычные люди, мисс Мэйнард, в ваших обстоятельствах выглядят по-другому, – серьёзно ответила капитан Маккой. – Как правило, они смирно лежат в немного разобранном виде и совершенно точно не дышат. Даже если мне никогда не приходилось видеть айсберги, я могу догадаться, что под водой у них скрыто гораздо больше, чем над поверхностью.

Ей стало смешно.

– Хотите сказать, что я айсберг?

– Нет, зачем же, – покачала головой Элиза Маккой. – Но вы скрываете очень многое. Вокруг происходят вещи, которые мой опыт не позволяет объяснить. И, как ни печально признавать, пресечь тоже. Но это не значит, что я умываю руки; всё-таки это мой родной город. Даже если всё, что я могу сделать, – побеседовать с вами откровенно, а затем отправиться на встречу с мистером О’Ши, не представляя, чем она закончится. Спасибо за чай, мисс Мэйнард. Очень бодрит.

Когда Тина опомнилась и выскочила за ней, она уже садилась в колымагу Йорка – плечи развёрнуты, спина прямая, движения экономные. Хлопнула дверца; чихнул, раскашлялся и, наконец, сердито заурчал двигатель.

«А ведь это может быть последняя наша встреча».

– Что такое? – буркнула Уиллоу, отлипая от покосившегося соседского заборчика. – Выглядишь, будто чудовище увидела.

– Типа того, – кивнула Тина рассеянно. – На самом деле просто посмотрела на себя со стороны.

– Ну, разница небольшая, – хмыкнула девчонка. – О чем вы там с Робокэпом трепались? Маленькие секретики железных леди?

Хотя она не выносила копов в целом, но вот от одного конкретного, от Йорка, явно понабралась лексики. Тина собиралась было прочитать коротенькую, на полминуты, лекцию о взаимном уважении и умении отличать сарказм от банальной невоспитанности, когда мысли вдруг скакнули вперёд по цепочке: разговор – Киан – гортензии… И в голове точно щёлкнуло.

– Уиллоу… А ты можешь проверить, в гортензиях ничего подозрительного нет? Да не в прямом смысле! – Ухватить девчонку за шиворот прежде, чем она нырнула в раскидистый куст, удалось только в последний момент. – По-своему. Тебя Кённа ничему такому не учил?

Та задумалась.

– Ну как сказать… Смотря что нужно. А чем тебе цветочки не нравятся? Красивые, голубенькие, не воняют ничем сладким.

Тина коротко изложила свои путаные соображения – о Киане и его предостережениях, о том, что гортензии в изобилии появились в городе почти одновременно с тенями, наконец, о собственных дурных предчувствиях сегодня, перед выходом из дома, и о волне, которая пробежала по пышным соцветиям в