Забери меня отсюда - Софья Валерьевна Ролдугина

И чудо явилось – отчаянно чертыхаясь, под заунывные вопли громкоговорителя.

Бабах – и один мужчина повалился на землю, зажимая живот; бабах – и второй, прижимая руку к бедру, сделал пару заплетающихся шагов и рухнул на развалины стены. А детектив Йорк со спокойным, сосредоточенным лицом выступил из вишнёвых зарослей и в третий раз выстрелил в сторону дома.

Синий комбинезон в глубине сада замер, потом стал удаляться.

Хлопков больше слышно не было.

– Промазал, – удивительно сдержанно констатировал Йорк, убирая пистолет в кобуру. – И спугнул ещё двух, похоже. Ну ничего, трое есть – уже неплохо. Мисс Мэйнард, вы там как? Кой чёрт вас дёрнул сюда соваться? – Геката завозилась в слишком крепких объятиях и жалобно, очень тоненько мяукнула. – Ну конечно, зверинец ваш…

Тина честно собиралась ответить, но не могла вымолвить ни слова; она смотрела на обрушенную стену, и язык присыхал к нёбу.

Обломки камней стали багровыми, как подсохшая кровь.

– Как? – с трудом выговорила Тина. В горле появился комок. – Когда? Я же…

Йорк с подозрением заглянул ей в лицо.

– На шок не похоже, – констатировал он. – Значит, какая-то колдовская дребедень, в которой я ни в зуб ногой. Ждём специалистов, мисс Мэйнард, не делаем глупостей. И вы уж извините, но я вызвал подкрепление, так что через полчаса тут будет толпа народу с Робокэпом во главе.

Тина удивилась – настолько, что даже сумела отвести глаза от кучи обагрённых камней.

– Капитан Маккой? А разве она ещё не?..

– Нет, – помрачнел Йорк. – Мне надо было срочно создать впечатление подавляющего преимущества, вот я и записал пару фраз. Надо бы, кстати, вырубить громкоговоритель, кэп меня по головке за самоуправство не погладит.

Строгость своей начальницы он переоценил, но со всем остальным попал в точку. Правда, первыми, ещё до обещанного подкрепления, примчались Маркос и Уиллоу – на велосипедах, взмокшие, запыхавшиеся. Девчонка поглазела на камни, потыкала в кучу ивовым прутиком, затем протянула многозначительно: «Да-а-а…» – и умчалась к себе домой, проверять, как дела там. Маркос остался, как он выразился, «за главного мужчину» – уселся рядом с Тиной на порожек, почёсывая за ухом Королеву, и принялся внимательно обозревать округу.

Затем прикатила полиция Лоундейла – три экипажа, все с включёнными сиренами. Из первой машины выскочила лично капитан Маккой в своём безупречном деловом костюме цвета стали, оглядела место происшествия – и сухо кивнула Йорку:

– Хорошая работа, детектив.

Он округлил глаза, неожиданно трогательно замялся и сбежал покурить к калитке.

Потянулась следственная рутина. Дважды Тину допрашивали, вытягивая из неё мельчайшие подробности; бурьян в саду изрядно поредел, вытоптанный десятками ног. Три трупа запаковали в мешки, сложили в подкативший фургон и в сопровождении одного из экипажей с громилой Кидом увезли в участок. Вернувшаяся Уиллоу всё это время крутилась за забором: острая неприязнь к копам боролась в ней с беспокойством за подругу и, с переменным успехом, побеждала.

Наконец с формальностями было покончено. Капитан Маккой лично проследила за тем, как отбывают последние патрульные машины, и обернулась к Йорку:

– Я могу ожидать, что вы подвезёте меня до участка, детектив? – Тот оторопело кивнул. – Хорошо, – произнесла она удовлетворённо. – Значит, я рассчитываю на чашку чая и приватный разговор с вами, мисс Мэйнард.

Это было, мягко выражаясь, неожиданно.

– У меня чай в пакетиках, – призналась Тина, не зная, что сказать. – Если вас не смущает…

– Я неприхотлива, – серьёзно ответила капитан Маккой. И вдруг добавила, глядя на пышный куст соседских гортензий: – Не выношу эти цветы. Слишком рыхлые, крупные. Так бы и посжигала. Шучу, мисс Мэйнард.

А Тина глядела на пышные соцветия, облюбованные бабочками и мотыльками, и вспоминала слова Киана О’Ши, внезапно прозревая.

«Ведь и правда, – подумала она, чувствуя, как ползёт холодок по спине. – Возможно, тени не просто так удачно подгадали, когда я вышла из дома».

Один взгляд капитана Маккой – и Йорк положил лапищу на плечо к Маркосу и подтолкнул в сторону, объясняя на ходу что-то про «бабам тоже иногда надо по-мужски кое-что перетереть, и, кстати, пацан, что ты там говорил про двигатели?». Уиллоу бросила велосипед у забора и поплелась за ними, то и дело подозрительно оглядываясь. А Тине ничего не оставалось, кроме как исполнить долг радушной хозяйки и пригласить гостью в дом.

Кошки после пережитого стресса забились кто куда; и неизвестно, что напугало их больше, выстрелы и тени или толпы полицейских, блуждающих по саду. В холл вышла одна только Норна. Она обнюхала замшевые туфли капитана и дала своё высочайшее согласие на визит, символически о них потёршись. Потом дёрнула хвостом, фыркнула и забилась под обувную полку, светя из полумрака глазищами-фонарями.

– Славное животное, – одобрила Элиза Маккой и кивнула сама себе. – Очень славное. У вас их шесть, верно?

– Ну да. Одна другой краше, – вздохнула Тина и рефлекторно прижала руку к животу, где остались чувствительные отметины от когтей Гекаты. – Прошу за мной. Кухня, она же столовая… вам чёрный или зелёный?

– Ради таких питомцев стоит сунуться даже в пасть дьяволу, – продолжила капитан, присаживаясь за стол. Спина у неё осталась идеально прямой, хоть линейку прикладывай. – Насчёт чая – на ваш выбор, мисс Мэйнард. Когда я сказала, что неприхотлива, то именно это и имела в виду. Неловко признаться, но я вообще мало вижу разницы между растворимым кофе и тем, что делают в «Чёрной воде», по которому сходят с ума мои ребята. То же самое касается чая. На приёмах и званых обедах, разумеется, приходится изображать гурмана.

Тина улыбнулась, щёлкая кнопкой электрического чайника.

– Шутите?

– Отнюдь. И ещё, возвращаясь к кошкам, – так же ровно произнесла капитан Маккой. – Вы готовы на многое ради них, а ведь они лишь неразумные звери. А когда опасность грозит близкому человеку, это может как придать мужества, так и полностью деморализовать. Я говорю о Киане О’Ши, мисс Мэйнард.

Рука замерла над ящиком, где вперемешку лежали пакетики разных видов чая – подаренного посетителями в библиотеке, купленного по случаю, даже оставшегося с дедовских времён. Тина поворошила их наугад и вытянула чёрный, с мятой и тимьяном. «Подошло бы для фейри», – подумалось вдруг. И зазвучала в голове тоненьким детским голоском песенка, то ли услышанная когда-то давным-давно, то ли вычитанная в книге:

Кто задремлет на холме

С веточкой тимьяна…

Окончание подзабылось; однако Тина не сомневалась, что ничего хорошего героя той истории не ожидало.

– Его правда шантажируют?

Чайник взбурлил особенно громко перед самым финалом – и с оглушительным в наступившей тишине щелчком выключился. Элиза Маккой изучала его некоторое время своим обычным