За что наказывают учеников - Наталья Сергеевна Корнева
Иногда душа не может преобразиться и расцвести, пока некий человек не окажет на нее влияния, пусть даже изначально дурного. Именно такой человек становится Учителем на всю жизнь.
Элиар с досадой подумал, что Красный Феникс, однако, не был так уж и неправ в своих жестоких рассуждениях касательно его семьи. Часто в гневе и упрямстве мы отрицаем то, что говорит нам разум, закрываем глаза на горькую правду. Его отец и вправду был не самым лучшим человеком — вождь Степных Волков взял в жены мать Элиара насильно, в то время как у него уже была не одна жена и наложница, а родного брата матери и сопровождающий их небольшой отряд Совершенных приказал убить на ее глазах. Самого Элиара впоследствии отец добровольно отдал в пожизненное рабство Красному жрецу. После этого Степные Волки окончательно перестали воспринимать его как сородича, окрестив чужаком и прихвостнем Ром-Белиата. Конечно, такое отношение можно было объяснить и даже оправдать… но в то же время оно говорило о том, что его настоящей семьей действительно уместнее называть братство Красного ордена, нежели Халдор.
Но что толку рассуждать, если ни в одно из этих мест он больше не вправе вернуться.
Ожесточение от такой несправедливости заставило мрачно и решительно сжать кулаки. Что ж, он будет держать новый удар судьбы — мало ли он держал их в жизни! Он докажет Учителю, что чего-то стоит и без него, и без собратьев из храма Закатного Солнца. В конце концов, победив Красного Феникса, Элиар уже победил их всех. Стал сильнее всех.
В бою он удачно завладел легендарным духовным оружием Учителя — плетью Тысячи Образов, Хвостом Феникса. Но, к сожалению, огненная плеть стала совершенно бесполезна: Элиар не сумел призвать сокрытую в ней силу. Хвост Феникса признавал только лотосную кровь Учителя и запечатался в руках Элиара. Непревзойденное оружие помнило истинного хозяина, того, кто наполнил его цветом своей крови и дал имя. С другой стороны, и наставник теперь не мог воспользоваться своей знаменитой плетью.
Элиар знал, что в возможном будущем поединке Учитель не выстоит против него. Конечно, теперь и сам Учитель знает это. А значит, отныне Красный Феникс будет очень осторожен и ни за что не согласится встретиться с ним наедине. Возможность нового мирного диалога уничтожена на корню, но если Элиар сделает официальный вызов на дуэль, Учителю придется принять его… Да, он мог бы бросить наставнику вызов и победить!
Конечно, такая дуэль, дань обычаям Лианора, теперь бессмысленна: даже после победы Совершенные никогда не поддержат полукровку и не пойдут за ним, не признают Великим Иерофантом. Но дело даже не в этом. Элиар не хотел бы, чтобы Учитель был оскорблен поражением и лишился достоинства на глазах у всех…
С последним солнцем месяца хризантем безвозвратно уходила осень. Наступали самые темные дни года, но Элиар помнил, что именно сейчас, самой поздней, самой глухой осенью, завязываются почки, которые расцветут грядущей весной. Будущее закладывалось сегодня.
Если бы эти дни были яркими и солнечными, какими обычно бывают золотые осенние дни в Бенну, должно быть, у Элиара не хватило бы сил пережить их. Больше того: он хотел бы, чтобы солнце никогда не всходило, чтобы ночь никогда не прекращалась и повсюду царила мягкая милосердная тьма. Солнце символизировало Учителя. И он не хотел вновь покоряться этому солнцу, не хотел даже видеть его лик. Неведомая прежде свобода вскружила голову. Будет ли она скрашивать годы его изгнания?
Но Элиар зашел так далеко, что уже не мог остановиться.
— Как это неправильно… как это все неправильно, — шептал он в каком-то тяжком исступлении, но никто в мире не слышал его слов, никто не отвечал ему.
Молчание и одиночество росли в нем, становились все тяжелее, все тягостнее. О небожители, он принялся уже разговаривать сам с собою… маленький признак большого отчаяния.
Моросящий дождь прекратился, но в воздухе все еще парила холодная водяная взвесь. Спустя пару дней поутру она начнет оседать на растениях мелкими иголочками инея, шестиугольными звездочками покроет поверхность земли… Это значило только одно — зима приближается. Зима будет долгой, будет мучить его промозглым ветром и стужей, мелким снегом, просыпающимся из туч. Солнце повиснет на небе, далекое, холодное и тусклое, и напрасными станут мечты хоть о толике тепла…
Элиар всегда был рад каждой толике тепла. Но впереди ждала скверная зима. Война уже началась, и она не закончится, пока один из двух великих городов Оси не будет повержен.
Прежде хотелось верить, что где-то в мире есть место и для него… место, где сможет найти приют и его душа. Теперь от этой веры, что спасала Элиара многие годы, ничего не осталось: она разбилась вдребезги от жестоких ударов судьбы. Увы, с самого рождения он был обречен стать изгоем.
На пороге большой зимы Элиар вновь остался без дома, без семьи, которой стал для него храм, и без каких-либо целей в жизни. Мир лишил его всех целей, кроме животной цели выживания. Он перестал строить планы и надеяться на лучшее. Он хотел бы прекратить войну внутри себя, прекратить свое одиночество. Но, кажется, и то и другое было невозможно.
Элиар не надеялся и не ждал, что однажды эта зима закончится. Сердце его не было готово принять весну и благотворную радость жизни. Он чувствовал: ему позарез нужна темнота, нужен ледяной холод, чтобы приглушить, выстудить душевную боль.
Тихо спускались предзимние сумерки. Очередной закат погас, и вместе с ним погасли последние лучи света в душе Красного Волка: в наступившей темноте зародилось его новое темное сердце. Он принял то, что стал изгнанником, парией. Мысль о долгожданной, приобретенной с боем свободе радовала куда меньше, чем ожидалось, отчего-то причиняя боль. Тоска разворачивалась в груди, как юный побег, которому предстояло еще расти, расти годами и однажды стать огромным деревом.
Элиар наконец обрел то, о чем так долго и безнадежно мечтал. Оставив все, он выбрал волю, пока еще не зная, насколько она невыносимо тяжела. Пока еще не зная, что за каждое предательство однажды обязательно придется расплачиваться… Впереди ждала длинная дорога.
С тех пор потянулись печальные дни его изгнания — или его свободы.
Глава 31
Дракон сгорает с фениксом
Эпоха Черного Солнца. Год 359. Сезон зерновых дождей
Воробьи начинают гнездиться. День тридцать первый от пробуждения Бенну. Цитадель Волчье Логово
*черной тушью*
Закончив ежедневный ритуал подробнейшего доклада о делах
