Судьба бастарда - Евгений Владимирович Панов
– Вот так-то лучше, – кивнул я, отвернувшись к наблюдательному пункту. – Эти гробы сами себя не похоронят. Работы у нас много, парни. Время действовать.
В окопах раздались смешки, и я, сохраняя внешнее спокойствие, хотя внутри всё кипело, направился в ротный блиндаж. Подняв трубку полевого телефона, набрал артиллерийский дивизион. Голос командира дивизиона был напряжённым, даже раздражённым:
– Что у вас там?
– Нам нужна поддержка, – твёрдо сказал я. – Откройте беглый огонь по всему фронту перед нашими позициями. Не жалейте снарядов. И одну батарею полковых пушек срочно на прямую наводку.
В ответ послышалось недовольное бурчание:
– Снарядов мало. До вечера их точно не хватит.
Я выдохнул, стараясь сдержаться, но голос всё равно стал чуть резче:
– Если вы начнёте их экономить, через пару часов эти снаряды вам уже не понадобятся. И нас и весь ваш дивизион просто смешают с грязью.
На том конце провода воцарилась пауза, затем короткий, хриплый ответ:
– Принял. Огонь начнём через пару минут. Одну батарею полковушек ставлю на прямую наводку.
Положив трубку, я приник к окулярам бинокля. Из глубины боевых порядков донёсся гул тяжёлых орудий, а вскоре воздух разорвала серия оглушительных взрывов. На горизонте, среди ползущих чёрных стальных коробок, начали вырастать султаны взрывов.
Первый танк замер, окутанный чёрным дымом, и больше не сдвинулся. За ним застыл второй. Ещё через мгновение один из бронированных монстров разнесло в клочья прямым попаданием. Железные обломки разлетелись в стороны, как осколки игрушки, и в наших окопах раздались крики ликования.
– Есть! Прямо в цель! – закричал кто-то из бойцов, срывая голос.
– Так их! – добавил другой.
Но радоваться было рано. Остальные машины, хоть и потерявшие строй, продолжали надвигаться. Их гусеницы вгрызались в грунт, издавая зловещие звуки, а пушки и картечницы начали методично обстреливать наши позиции.
– Приготовить гранаты! – закричал я, обернувшись к бойцам. – Связывайте по несколько штук.
Солдаты быстро пришли в движение, делая связки гранат. Я видел в их глазах смесь страха и решимости. Никто из них раньше не сталкивался с такими машинами, но отступать было некуда.
Один из танков, несмотря на попадание, продолжал двигаться, хотя из него валил густой дым.
– Этому явно мало, – пробормотал Андрей, стоявший рядом со мной, поправляя каску.
– Значит, дадим добавки, – коротко ответил я, поднимая руку, чтобы направить бойцов на фланги. – Готовьтесь, парни. Эти гробы мы закопаем.
Мы их остановили, хоть это и стоило нам невероятных усилий. Два калдарийских танка, нелепо застрявшие в наших окопах, продолжали яростно палить из картечниц, превращая ближние участки траншеи в пекло. Наши бойцы, прижимаясь к стенам укрытий, бросали связки гранат, пытаясь подавить их огонь.
Ещё два танка, словно заколдованные, смогли пробиться почти до артиллерийских позиций, но встретили свой конец. Выставленные на прямую наводку орудия расстреляли этих стальных монстров словно в тире. Броня их, как я и предполагал, была противопульная, и снаряды, даже поставленные «на удар» картечные, не держала от слова совсем. Один за другим, они превратились в груды дымящихся обломков, под восторженные крики наших бойцов.
Оставшиеся три осознали, что их ждёт, и начали пятиться назад. Уйти удалось лишь одному, который укрылся в далёких оврагах. Два других, не успевшие скрыться, получили по снаряду – взрывы сотрясли землю, и вскоре на месте их бронированных корпусов остались только полыхающие обломки.
Самое сложное началось, когда мы решили захватить два застрявших в окопах танка целыми. Мы знали, что эта техника может стать не только трофеем, но и ключом к пониманию их возможностей. Бойцы попытались провести переговоры с экипажами, укрывшимися в этих стальных коробках, но безуспешно.
Я подошёл к одному из танков и на чистом калдарийском закричал:
– У вас есть выбор! Сдавайтесь сейчас, или мы закидаем вас горючей смесью и подожжём. Решайте быстро!
Я блефовал, так как никакой горючей смеси у нас не было, но мой блеф, как ни странно, сработал.
Несколько минут напряжённой тишины казались вечностью. Наконец, люки заскрипели, и из бронированных чрев танков начали вылезать обессиленные, запачканные гарью калдарийцы. Они не стали геройствовать – осознали, что бой проигран.
Захват трофеев превратился в настоящую эпопею. Эти бронеходы, как их называли калдарийцы, были слишком массивны и громоздки, чтобы просто вытолкнуть их из окопов. Пришлось использовать все подручные средства, включая канаты, систему блоков и лошадей. Пока мы вытаскивали эту груду металла, вражеская артиллерия попыталась уничтожить свои машины, но мы успели отправить их в тыл до начала ураганного обстрела.
Эти бронеходы были примитивными по меркам моего мира, но для местных это была вершина технической мысли. Их массивные паровые двигатели, громоздкие броневые пластины и шипящие паровые котлы вызывали у солдат больше удивления, чем страха. Теперь они находились в руках империи, и я знал, что наши инженеры быстро найдут, как превратить их в собственное оружие и как выработать методы противодействия. Впрочем, о последнем я напишу в сопроводительных документах подробно.
После провалившейся танковой атаки калдарийцы, казалось, ушли в себя. Их позиции погрузились в зловещую тишину, изредка нарушаемую только артиллерийскими налётами. Казалось, что они выжидают или лихорадочно готовятся к чему-то новому.
Я не собирался расслабляться. События последних дней научили меня одной простой истине: нельзя недооценивать врага. Кто знает, возможно, у них ещё найдётся десяток-другой этих бронеходов.
– Алан, – я окликнул своего старшего помощника, когда тот только-только выбрался из блиндажа, – бери с собой пятерых самых надёжных. Идите в ближайшие населённые пункты. Твоя задача проста: объехать все аптеки и лавки. Забери весь бензин, что найдешь, и весь спирт, что есть. Ещё бутылки – как можно больше. Пустые, полные, из-под чего угодно.
Алан кивнул, лицо его не выразило ни малейшего сомнения. Он знал, что в моих словах всегда есть скрытый план. Бойцы, которых я поручил ему, были крепкими, сообразительными парнями. Они справятся.
Тем временем те, кто оставался в окопах, получали другие, не менее важные задачи. По моему приказу солдаты занялись изготовлением связок гранат. К ним я присоединил десяток саперов – пусть научат, как правильно крепить взрывчатку, чтобы сила взрыва была максимальной.
На передовой я распорядился подготовить новые позиции для полевых пушек. Эти старые, но проверенные временем орудия стали нашим единственным доступным аналогом противотанковых орудий. Расчет был прост: поставить их на прямую наводку, чтобы выстрелить фугасными или поставленными на удар картечными снарядами в критический момент.
Когда все приготовления были в разгаре, я подошёл к одному из расчётов, вглядываясь в их работу. Молодой наводчик, едва перешагнувший двадцатилетие, что-то нервно прилаживал к механизму поворота орудия. Я
