Рыцарь Семи Королевств - Джордж Мартин

— Нету моста, — согласился Дунк. — А если будешь еще мне глаза закатывать, я тебе так двину по уху, что они вглубь уйдут.

— Я не хотел… — покаялся Эгг.

— Ладно. Просто скажи мне, кто он.

— Гармон Пек, лорд Звездной Вершины.

— Это в Просторе, да? У него правда три замка?

— Только на щите, сир. Раньше было три, но два отобрали.

— За что же?

— За черного дракона, за что же еще.

Ну да, конечно. Можно было не спрашивать.

Страной уже двести лет правят потомки Эйегона Завоевателя и двух его сестер, объединивших семь королевств в одно государство и выковавших Железный Трон. Их герб — трехглавый дракон дома Таргариенов, красный на черном. Шестнадцать лет назад бастард короля Эйегона IV, Дейемон Черное Пламя, поднял восстание против своего законнорожденного брата под знаменем с таким же трехглавым драконом, но поменял цвета, как это часто водится у бастардов: дракон черный, поле красное. Мятеж закончился на Багряном Поле, где Дейемон и его сыновья-близнецы полегли под градом стрел Красного Ворона. Мятежники, оставшиеся в живых и склонившие колено перед законным правителем, были помилованы, но лишились некоторой доли своих земель, замков и золота. И у каждого взяли кого-то в заложники, чтобы впредь неповадно было.

— Теперь я вспомнил. Сир Арлан не любил говорить о Багряном Поле, но однажды в подпитии рассказал мне, как погиб его племянник. — Дунк до сих пор слышал голос старика, чуял, как от него пахнет вином. «Роджер Пеннитри его звали. Лорд с тремя замками на щите расколол ему голову булавой». Имени того лорда старик не знал — а может, и знать не хотел. Отряд Скрипача и лорда Пека уже скрылся вдали, оставив за собой тучу красной пыли. Что Дунку до них? С тех пор шестнадцать лет минуло, претендент погиб, его сторонники изгнаны или помилованы.

Под жалобные крики птиц они молча проехали половину лиги, и Дунк сказал:

— Он про Батервелла упоминал. Тот живет где-то поблизости?

— На том берегу озера, сир. Лорд Батервелл при короле Эйегоне был мастером над монетой. Дейерон сделал его десницей, но ненадолго. В гербе у него волнистые линии — белые, желтые и зеленые. — Эгг любил блеснуть своими познаниями в геральдике.

— Он друг твоего отца?

— Вот уж нет, — скорчил гримасу Эгг. — Отец его недолюбливает. Во время мятежа второй сын Батервелла дрался за претендента, а старший — за короля. И нашим и вашим, а сам лорд ни за кого.

— Ну что ж, благоразумный человек.

— Трус, как отец говорит.

Да, принц Мейекар — муж надменный, гордый и жесткий.

— Белых Стен мы все равно не минуем по дороге к Королевскому тракту. Почему бы заодно и не подхарчиться? — У Дунка заурчало в животе при одной мысли об этом. — Может, кому-то из гостей понадобится охрана на обратном пути.

— Мы же вроде на север едем?

— Стена восемь тысяч лет простояла — постоит еще малость. И добираться до нее добрую тысячу лиг, так не худо бы сперва серебром разжиться. — Славно было бы схлестнуться на турнире с этим желчным лордом Пеком. «Вас победил оруженосец старого сира Арлана, — скажет Дунк, получив с него причитающийся выкуп. — Тот, кто заменил ему убитого вами мальчика». Старику бы это понравилось.

— Хотите на турнир записаться, сир?

— А что? По-моему, время уже пришло.

— Нет, сир. Не пришло.

— Зато в ухо тебе дать самое время. — Ему бы всего два поединка выиграть, и довольно. Если он возьмет два выкупа, а выплатит только один, они целый год будут харчиться что твои короли. — Я мог бы принять участие в общей схватке, если она там будет. — При его росте и силе победа в ней достанется ему легче, чем в одиночном бою.

— На свадьбах общие схватки не в обычае, сир.

— Зато пиры в обычае. Путь перед нами лежит долгий, не худо бы набить животы.

Озеро на закате горело багряным золотом, словно лист кованой меди. Завидев над верхушками ив крышу гостиницы, Дунк снова напялил потный камзол, умылся, расчесал пальцами гриву выгоревших волос. С ростом и со шрамом на щеке он ничего поделать не мог, но надеялся, что теперь будет меньше смахивать на разбойника.

Гостиница оказалась гораздо просторнее, чем он ожидал. Широкий сруб, увенчанный башенками, расползался во все стороны и даже в воду, опираясь на сваи, забрел. К перевозу по илистому берегу проложили дорожку из горбыля, но ни парома, ни паромщика видно не было. Через дорогу виднелась конюшня, крытая тростником; двор с колодцем и колодой для водопоя окружала сложенная насухо стенка, но ворота стояли открытые.

— Займись лошадьми с мулом, только пить много не давай, — распорядился Дунк. — Я пойду закажу нам поесть.

— Вам паром нужен? — спросила подметавшая крыльцо хозяйка гостиницы. — Сегодня уже не придет. Солнце садится, а по ночам Нед перевозит, только когда луна полная. Утречком переправитесь.

— Дорого он берет, не скажете?

— Три гроша с человека, десять с коня.

— У нас две лошади с мулом.

— За мула тоже готовьте десять.

Всего тридцать шесть, прикинул в уме Дунк — больше, чем он надеялся.

— В прошлый раз это стоило всего два гроша с человека и шесть с коня.

— Это вы с Недом договаривайтесь, а от себя я скажу, что постелей у меня нет. Лорды Шоуни и Костейн со свитой стоят, все полнехонько под завязку.

— Лорд Пек тоже здесь? — (Тот, что убил оруженосца старого сира Арлана.) — Он направлялся сюда вместе с лордом Кокшо и Скрипачом.

— Нед взял их на свой последний паром. — Женщина смерила Дунка взглядом. — Вы тоже из ихних будете?

— Нет, просто встретил их на дороге. — От запаха, струящегося из окон, у Дунка потекли слюнки. — Мы бы отведали того, что у вас там жарится, если не слишком дорого.

— Дикий вепрь, — доложила хозяйка. — С перцем, луком, грибами и репкой.

— Мы и без репки обойдемся. Нам бы по ломтю жаркого да по кружке вашего эля — сколько возьмете? А переночуем мы на конюшне, с вашего позволения.

Тут он дал маху.

— Конюшня для лошадей. Ты, конечно, тоже здоров что твой конь, однако ног у тебя две, не четыре. Не нанималась я кормить все Семь Королевств. Жаркое у меня для гостей и эль тоже. А ну как недостанет чего, что лорды скажут? Вон, в озере рыбы полно, и бродяги вроде вас стоят лагерем у пеньков, межевые будто бы рыцари. — Тон женщины ясно давал понять, что их рыцарство вызывает у