«Персефона». Дорога в ад - Кристиан Бэд

Они знали на опыте: к таким разговорам почти невозможно вернуться, если прервёшь.

— А сколько тебе лет? — осторожно спросил капитан.

— Больше четырёх сотен, — ответил Дарам.

— И ты — один из учёных Земли?

— Можно сказать и так.

— И ты помнишь всё, что случилось за эти четыреста лет?

— Это допрос?

— Я хочу понять, что ж там такого поломалось на этой хэдовой Земле, что её стёрли с карт ещё до войны.

— Если бы я знал — сказал бы, — развёл руками Дарам. — Пойми: я был учёным, а не политиком. Мы создавали нового человека, первую генерацию. Для нас война тоже началась «вдруг». И я сам бы хотел понять, какая гадюка проползла тогда между людьми с обычными мозгами и с теуритовыми. Ведь до этого мы как-то уживались.

— Ну тогда выясним это вместе? — капитан протянул Дараму руку.

Пальцы экзекутора сжались — крепкие, но человеческие. Пожатие капитана тоже не отличалось лёгкостью. И непонятно было, кто из них сильнее.

В навигаторской капитан появился в такой задумчивости, что вынул из рук Келли кружку с йиланом и выпил его в два глотка.

Пока Келли обалдело разглядывал пустую кружку, кэп прошёл к навигаторскому пульту.

— Ты решил, что делать-то будем? — спросил Млич, тыча пальцем в экран. — Мы уже всё перепробовали. Всё!

— А что такое? — спросил капитан.

Он оторвал взгляд от экрана, с удивлением отмечая, что в навигаторской, кроме Млича и Келли, торчат почему-то оба системщика, связист и старший техник со второй палубы.

Взгляд капитана уткнулся в техника, и тот поспешил пояснить:

— Оно не открывается, господин капитан.

— Как мы полетим, если у нас везде бардак! — взорвался Млич. — Связь — то работает, то не работает! Теперь вот пакет с картой завис!

— Вы что — карту открыть не можете? — осенило капитана.

Он ткнул пальцем в голограммку, и сообщение развернулось, повисло над пультом дымкой с искорками звёзд и трассерами маршрута.

— Бред какой-то, — сказал Млич. — Это же было не кодированное сообщение. И пришло оно в навигаторскую. То есть, только ты его мог открыть, что ли? Ну так пометку надо было поставить! Что за хэдова бездна!

Капитан пожал плечами.

— Наверное, Мерис забыл. Он же там с Хагеном побеседовал, вот мозг и завис.

— А это что за ташип нассал? — Млич всмотрелся в карту и поморщился. — Через Зефирину прыгать? Да что за бред?

Зефириной или Зефиркой называли развязку, пограничную 9-й Северной. Общую с северянами базу там тупо располовинили, а швы залили монтажной пеной. Получился плавающий в космосе зефир: две одинаковых половинки.

— Видимо, разведчики считают, что так безопаснее, — сказал капитан.

— Да какая тут безопасность! Там мы пока на своей территории!

— Но трёмся вплотную с северянами, не забудь. Там же патруль раньше стоял только северный, верно?

Млич кивнул.

— А почему только северный?

— Потому что не доверял военный министр Империи коварным южанам!

— Во-о-от, — протянул капитан и посмотрел на покрасневшего от любопытства техника. — Ладно, все лишние — по местам! Мы с Мличем посмотрим трассу и доведём приказ службам!

— Я всё-таки не понимаю, почему сообщение не открылось, — сказал навигатор, когда Келли выпроводил техников. — Мы его тут едва не в микроскоп разглядывали, поняли бы, что кодированное. Может, это с гостем твоим связано? Может, помехи какие-то эта железяка даёт? Он же железный?

— Млич, не пыли, — отмахнулся капитан. — Дарам — не железный. Он служил с нами на «Вороне».

— А как же? Он же…

— Он машина только наполовину. Мозг у него искусственный. Оцифровка какого-то древнего земного учёного. А в остальном — мужик как мужик. Он экзекутором на «Вороне» был.

— А зачем ты брал экзекутора? Ты же ненавидишь южное рукоприкладство?

— Мне его лорд Джастин навязал. Прежде всего, чтобы он за мной присмотрел.

Млич вытаращил глаза:

— Так ты поэтому? Ну…

Капитан фыркнул. А потом вдруг понял, что не помнит. Не помнит, почему он ненавидит южное рукоприкладство?

Ну не из-за Дарама же, в самом деле!

Что-то же было на Юге, в самом начале, когда он сюда попал. Что-то… Но что?

В висках заныло. Хрюкнула связь, принимая ещё одно сообщение от Мериса.

Оно закрутилось на экране, не желая самораспаковываться, и капитан ткнул в него пальцем.

— И всё-таки что-то не то у нас с почтой, — поморщился Млич.

Браслет согрелся, и капитан увидел незнакомый маячок и над ним сообщение. Маячок был без подписи, фиолетово-синий.

«При переписке теперь нужна активация, — прочитал он. — Всё, что связано с темой Земли, открывается только через меня. Пусть твои люди думают, что почта сбоит. Не переубеждай их. В полёте вам это не помешает».

Капитан хмыкнул — так это всё-таки Дарам как-то воздействовал на сообщения — и кивнул Мличу:

— Командуй, однако, разгон.

— Через Зефирку? — насупился тот.

— А куда деваться?

* * *

*Демократия возникла в Древней Греции и Древнем Риме, но женщины и рабы никаких политических прав не имели.

**Ква́лиа (от лат. qualitas ед. ч. «свойства, качества») — «фрагменты» чувственного опыта. Квалиа — составная часть сознания, но проблема в том, что на данный момент наука не способна дать ответ, что же такое сознание.

Глава 13

Солнечная система. «Братство щенков»

Рао действительно подустал, может, потому и пустил Эберхарда порулить.

Устроившись в пассажирском кресле, грантс прикрыл глаза и начал дремать, вздрагивая от резких перепадов скорости — Эберхард предпочитал ступенчатый разгон.

Кажется, что пара-тройка коротких прыжков, да ещё и на автоматике, не такая уж большая нагрузка для мозга пилота. Но внешняя лёгкость обманчива, и тесты на вождение катера класса «космос-космос» пройти ой как непросто.

Лессард вон даже не пробовал, хотя и отрубился во время прыжка только потому, что действительно хотел спать. Его тестировали на спецоновской эмке — мозг мальчишки уже тогда мог держать минимальные «минуты в тени».

Однако хорошая переносимость изменённого пространства ещё не означает, что из тебя выйдет пилот. Тут надо и реакцию иметь запредельную, и кожей чуять всякую гадость.

Но самое важное для пилота — мозг. Те его участки, где есть металлопротеины, позволяющие воспринимать