Тени Империй - Антон Семёнов
Мария бросала ледяные нити, пронзая "Псов", но их было слишком много. Хару появилась за спиной одного, её кинжал вошёл в горло, и кровь превратилась в тень, что задушила второго. Они дрались, как единое целое, но врагов становилось больше — из леса вышли ещё "Когти", а с гор спустились маги "Ока", их посохи светились серебром.
— Мы не выдержим! — крикнула Мария, её лёд разбился о щит мага.
Алексей посмотрел на тропу, что вела в горы, и принял решение.
— Уходим вверх! — крикнул он. — К храму!
Они рванулись к тропе, отбиваясь от врагов. Тени Алексея взвились выше, как чёрный дракон, прикрывая их бегство. Акико пела, её духи держали "Когтей", Мария бросала лёд, а Хару мелькала в тенях, оставляя кровавые следы. Они бежали, снег хрустел под ногами, и горы закрывали их, как стены.
Они дошли до пещеры в скале — широкой, тёмной, с входом, укрытым льдом. Алексей остановился, тяжело дыша, и посмотрел назад. Враги были близко, их шаги гудели в тишине, но горы давали им шанс.
— Это храм? — спросил он, глядя на Акико.
Она кивнула, её лицо было бледным от боли, но глаза горели.
— Да, — сказала она. — "Сердце Теней" внутри.
Мария выругалась, вытирая кровь с рук.
— Тогда шевелимся, — бросила она. — Я не хочу драться с этой толпой на открытом месте.
Хару усмехнулась, её кинжал блеснул в свете луны.
— Кровь зовёт, — сказала она. — И она голодна.
Алексей шагнул в пещеру, тени рванулись вперёд, освещая путь. Они вошли, и тьма сомкнулась вокруг них, но он чувствовал — "Сердце Теней" было близко, и его сила звала его, как голос матери.
Пещера встретила их холодом и сыростью, её стены блестели от льда, что отражал слабый свет луны, пробивавшийся снаружи. Алексей шёл впереди, сжимая меч, и тени рванулись вперёд, как чёрные щупальца, освещая путь слабым, пульсирующим светом. Амулет в кармане обжигал кожу, и шёпот Юкико — "Докажи" — звучал громче, чем когда-либо, смешиваясь с гулом его собственного сердца. Он чувствовал "Сердце Теней" — невидимое, но осязаемое, как зов, что тянул его глубже в тьму. Снег хрустел под ногами, и каждый шаг отдавался эхом в пустоте, как предупреждение.
Акико шла рядом, её дыхание вырывалось облачками пара, а янтарные глаза блестели в полумраке. Её плечо было перевязано куском плаща, что она оторвала в спешке, но кровь всё ещё проступала сквозь ткань. Она держалась, как княжна, но он видел, как боль сковывает её движения. Её песня стихла, духи исчезли, но он чувствовал её силу — не в голосе, а в её взгляде, что не отпускал его.
— Ты в порядке? — спросил он тихо, не глядя на неё.
Она кивнула, её голос был слабым, но твёрдым.
— Да, — сказала она. — Это не остановит меня. Мы слишком близко.
Алексей посмотрел на неё, чувствуя, как тепло её слов пробивается сквозь холод. Он хотел сказать что-то — поблагодарить, поддержать, — но слова застряли в горле. Вместо этого он кивнул, принимая её решимость, и пошёл дальше.
Мария шагала сзади, её сапоги гулко стучали по камню. Её плащ был разорван, руны на нём мигали слабо, но голубые глаза горели, как лёд на солнце. Она вытирала кровь с рук о снег, что налип на её одежду, и ухмылялась, хоть и выглядела измотанной.
— Ну что, Волконский, — сказала она, её голос был резким, но в нём сквозило одобрение. — Мы почти у цели, а я всё ещё жива. Ты начинаешь мне нравиться, герой.
Алексей усмехнулся, несмотря на усталость. Её насмешка была как луч света в этой тьме — резкий, но тёплый, как глоток самогона в мороз. Он повернулся к ней, кивая.
— Ты тоже держишься, — сказал он. — Не думал, что лёд может быть таким упрямым.
Мария фыркнула, хлопнув его по спине.
— Упрямым? — бросила она. — Это я ещё не начинала. Дай мне минуту отдохнуть, и я заморожу весь этот чёртов остров.
Хару шла последней, её миниатюрная фигура почти сливалась с тенями. Её кинжал поблёскивал в слабом свете, и кровь на нём шевельнулась, превратившись в тень, что скользнула к ней в рукав. Она посмотрела на Алексея, и её ухмылка была острой, как лезвие, но в глазах мелькнуло что-то — не насмешка, а интерес.
— Кровь зовёт, — повторила она, и её голос был резким, с ноткой издёвки. — Ты слышишь его, мальчишка? "Сердце Теней" близко, и оно голодно.
Алексей стиснул зубы, сжимая меч. Он чувствовал это — зов, что шёл из глубины пещеры, как пульс, что бил в висках. Он кивнул, не отвечая, и пошёл дальше, тени освещали путь.
Пещера расширялась, стены поднимались вверх, образуя свод, усеянный ледяными сталактитами, что свисали, как клыки. Пол был покрыт трещинами, и из них поднимался слабый пар, что пах серой и чем-то древним. Алексей остановился, чувствуя, как амулет дрожит в кармане, и посмотрел вперёд. В центре зала стоял храм — не руины, как в Маньчжурии, а массивное сооружение из чёрного камня, с колоннами, что уходили в тьму. На его вершине горел слабый свет — красный, как кровь, и он пульсировал, как живое сердце.
— Это оно, — сказала Акико, её голос дрогнул. — "Сердце Теней".
Мария прищурилась, глядя на храм.
— Выглядит, как чёртова западня, — сказала она. — Ты уверена, что оно там, княжна?
Акико кивнула, её рука сжала рукоять меча.
— Да, — ответила она. — Я чувствую его. Оно зовёт.
Хару фыркнула, шагнув ближе.
— Зовёт? — бросила она. — Оно не зовёт, оно требует. И оно не отдаст себя просто так.
Алексей вытащил свиток, развернул его, и Акико встала рядом, читая письмена онмёдзи.
— Здесь сказано, — начала она, — что "Сердце Теней" охраняется. Не ёкаи, не люди — его собственная сила. Тот, кто хочет взять его, должен пройти испытание.
— Какое испытание? — спросил Алексей, чувствуя, как сердце стучит в груди.
Акико посмотрела на него, её глаза потемнели.
— Кровь, — сказала она тихо. — Оно требует крови того, кто его ищет. И если ты не достоин, оно заберёт твою жизнь.
Мария выругалась, её руки покрылись инеем.
— Чудесно, — сказала она. — Ещё одна ловушка. Ты точно хочешь это делать, Волконский?
Алексей сжал свиток, чувствуя, как тени шепчут ему. Он вспомнил Юкико — её голос, её силу, её смерть, — и понял, что выбора нет.
