Рывок в будущее - Владимир Викторович Бабкин
Поэтому с утра у неё войлочная мануфактура. Большое производство. Шинели для армии, бушлаты для флота, разное для цивильного и чиновнического народа. Валенки те же. А там с одними подошвами сколько проблем! Чтоб не намокали, чтоб тепло, чтоб носились. А для мануфактуры нужно сырье. Много чего нужно.
Неужели этим должна заниматься жена Наследника Престола? Нет, она и не занимается буквально. Везде есть свои знающие люди. Она не ездит управлять текущими делами. Но, нужно вникать во всё, если хочешь, чтобы всё работало и множилось, а не угасало. Чтоб не растащили. Не заболтали отчётами. Да, она собирала регулярные собрания разных управляющих по отраслям, но, на места тоже обязательно нужно ездить.
Лично.
Нет, конечно, её задачи ограничены только Петербургом и губернией. По крайней мере, в части семейных доходов. Петер «великодушно» сплавлял жене всё больше и больше дел, а когда она начинала ворчать, что не успевает, лишь посмеивался. Говорил: «Не тащи всё сама. У тебя есть люди. Не хватает людей? Ищи ещё. Будь над делами, но, знай дела и их подноготную».
Вот и сейчас уехал в Первопрестольную, «повесив» на неё дополнительные вопросы и задачи в Петербурге. Так что…
Княжна подала чай и к чаю. Кивнув, Великая Княгиня вновь задумалась, вращая в пальцах «русское перо». Гусиные перья у неё тоже были в запасе, но, она старалась писать вот такими, стальными перьями. Нужно самой знать все достоинства и недостатки их новой продукции. Скоро мануфактура «Das Handelshaus „Peter und Karoline“» начнёт их производить тысячами. А потом и десятками тысяч, как наладится качество стали и производства. В Россию в основном. Нельзя подрывать огромную продажу в Европу русских гусиных перьев. Пусть пишут там ими. Это деньги для Отечества и много людей занято в этом деле. Тут их с Петером частный интерес должен уступить интересам Матушки-России.
А фабрика в Петербурге, да, уже готовится. Нет, сами стальные перья производят не в столице. В Туле и Екатеринбурге. Пока почти кустарно. Дело новое. Нужно осваивать. Но, Лина чувствовала, что гусиные перья – это глубоко вчерашний день. Не грядущий. Вообще не грядущий.
Нет, любимый муж, всё же, гений. Просто гений. Россия приобрела не просто Наследника Престола, а настоящий бриллиант. Как его в Гольштинии не рассмотрели? Просто удивительно! Впрочем, если задуматься, то нет ничего удивительного. Он был мал. И не был интересен никому, кроме групп, которые рядили его в наследники Швеции или России. Да и то, интересен, как кукла. А Петер вовсе не кукла. И горе всякому, кто думает, что он просто послушный паяц на будущем Троне. Нет, это не так. Он – великий человек. Лина чувствует это и готова вложить все свои силы в его славу. И будущее величие. Он достоин своего деда. А может и превзойдёт его!
Приехав в Россию, она думала, что встретит неопытного мальчика. Но, уже тогда, она убедилась, что Петер, хоть и не вырос ещё до конца физически, но уже весьма повзрослел в душе. В браке она быстро поняла, что он внутренне её старше, и даже старше Елисаветы Петровны. Незаметно она оказалась в роли «девочки», у которой муж солидный и многоопытный «отец». Императрица тоже почувствовала это. Оттого подальше Петера и отсылала. После Урала в Петере снова была заметна явная перемена. От него сейчас буквально веет властью. За ним пойдут, и она сама пойдет, и в огонь, и в воду. Эта сила очаровывает и страшит. Страшит тем, что и Матушка чувствует это. И как она поступит ответа нет. Пока. И Лина не в силах повлиять на это.
Екатерина Алексеевна невольно покосилась на большую полку с образцами. Паровозы, пароходы, стальные рельсы, воздушные шары и паровые котлы туда поместятся только как игрушки, но, были и другие образцы. И много. Вчера вот привезла с «Peter und Karoline» много вариантов ручек для стальных перьев, всякие шкатулки и письменные приборы к ним. Разные. От простых походных деревянных коробочек, до настоящих настольных произведений искусства. Малахит. Серебро. Золото. Гравировка от модных мастеров. Просто скромный лак или бриллиантовая инкрустация. От «почти недорого» до «безумно дорого, роскошно, статусно и штучно». Как и термосы, такие пеналы и приборы были на разный вкус и кошелёк. Для молодых барышень и для седых мужей. От показательной «скромности» до просто кричащей кичливости.
Всё, за что готовы платить те, кто может и хочет платить.
Пока они не могут технически обеспечить такими стальными «русскими перьями» сотни тысяч русских подданных. Да, пока и не нужно. Лишь мечта пока – стальное перо в руки каждому ученику Ведомств Великой Княгини Екатерины Алексеевны. Это возможно, но позже.
И оплатят это всё образование сотен тысяч именно вот эти – «статусные». Из своего кармана.
Лина была против немецкого наименования «Das Handelshaus „Peter und Karoline“». Предлагала «Торговый дом „Пётр и Каролина“», но Петер сказал, что Матушка может быть недовольна. Мол, это будет усиливать популярность Цесаревича. Незачем гневить Императрицу.
Вздохнула, отпив чай.
Как будто они с Петером мечтают свой карман набить!
Политика и политики.
Бойся даже чихнуть не так.
Колокольчик.
– Да, моя Госпожа.
Княжна присела в реверансе.
– Анна, распорядись подавать обед. И распорядись, чтоб заложили экипаж.
– Да, моя Госпожа.
Гагарина вышла, а Лина принялась отбирать бумаги для второй части дня.
Бумажная фабрика. Парфюмерная фабрика. И в Ведомства необходимо заехать. Скоро начало нового учебного года. Да и на строительство новой школы нужно взглянуть. Что-то не нравятся Лине отчеты. Не успеют. Нужно разобраться.
В сиротский дом попечения уже сегодня не успеет. Ну, это уже завтра. Надо Анне сказать, чтоб перенесла. А то будут ждать. Сирот держать для «торжественной встречи» почём зря…
Да, завтра, вот после Дома инвалидов как раз есть время.
Завтра. Новый день.
Может Петер пришлёт вечером сегодня весть по Телеграфу из Москвы, как он там. И тогда можно будет, как закончит дела, и посидит с детьми, отправиться спать.
* * *
МОСКВА. ПОКРОВСКОЕ. ЗАГОРОДНЫЙ ДВОРЕЦ ИМПЕРАТРИЦЫ.29 января 1752 года.
– Здравствуй, Мишенька, – картинно обрадовалась Императрица гостю, – давно не виделись!
– Здравствуй, Ваше Императорское Величество, – поклонившись ответил вице-канцлер.
– Как там Аннушка? Или ты сразу ко мне, жены не
