Вся история Петербурга. От потопа и варягов до Лахта-центра и гастробаров - Лев Яковлевич Лурье

Коллективизация и индустриализация

Закрепление Сталина у власти привело к большим переменам в жизни Советского Союза. Послабления для частников времен НЭПа решили свернуть. В 1928 году ЦК коммунистической партии настоял на огосударствлении народного хозяйства и его дальнейшем развитии согласно принятому партией плану. 1929 год Иосиф Сталин назвал «годом великого перелома». Сталинская революция официально представляла собой сочетание трех процессов: индустриализации, коллективизации и культурной революции.

Коллективизация предполагала, что все крестьяне-единоличники насильно загонялись в фактически принадлежавшие государству колхозы (коллективные хозяйства). Свободный рынок сельскохозяйственной продукции резко сужался, большая часть товаров поступала государству. Возвращалось, по существу, крепостное право. Бежавшие от и из колхозов крестьяне значительно увеличивали собой количество рабочей силы на новых расширяющихся предприятиях. Для того чтобы спастись от коллективизации, они были готовы пойти на любые жилищные и трудовые условия. В результате население Ленинграда с 1930 по 1939 годы увеличилось больше чем в полтора раза — с двух миллионов человек до 3,2 миллиона.

Продовольствия между тем стало не хватать. Большая часть сельхозпродукции продавалась за рубеж для финансирования развития промышленности. Уже в 1929 году ввели карточную систему для покупки хлеба, а в январе 1931 она стала распространяться и на остальные товары первой необходимости. Карточки выдавали только тем, кто работал на государственных предприятиях. Без них пришлось обходиться оставшимся нэпманам и так называемым «лишенцам» — людям, которые до революции принадлежали к правящему классу. Карточка давала право приобрести определенное количество какого-то товара. Система фабрик-кухонь снабжала едой в первую очередь рабочих. Появились очереди, в которых люди стояли, чтобы обменять свои карточки на постоянно находящееся в дефиците продовольствие.

Правда, одновременно существовали коммерческие магазины системы Торгсин («торговли с иностранцами»). В них за иностранную валюту, золото, серебро и драгоценные камни можно было покупать все что угодно. Цены были примерно в три раза выше, чем в других предприятиях розничной торговли. Задача «торгсинов» заключалась в том, чтобы вынудить людей расстаться с последними сбережениями, сохранившимися с дореволюционных времен. Кроме того, постепенно создавалась система колхозных рынков, где крестьяне могли продавать урожай со своих личных садов и огородов.

Приток крестьян сказался на жилищном вопросе. Теснота в коммунальных квартирах резко увеличилась. Все больше людей, иногда целыми семьями, жили в перенаселенных заводских общежитиях и бараках. В 1934 году 55 % населения занимали меньше пяти квадратных метров жилой площади на человека.

В Ленинграде резко стали больше выпивать и хулиганить. Непереваренное городом сельское население нередко вызывало раздражение; таких людей называли «колхозниками».

Ради того, чтобы выручить необходимую для проведения индустриализации валюту, устроили продажу художественных сокровищ за границу. Она продолжалась с 1929 по 1934 годы, включала 2 880 картин из Эрмитажа. 59 из них считаются шедеврами мирового значения. Это работы Яна ван Эйка, Тициана, Рембрандта, Рафаэля, Боттичелли, Перуджино. Когда-то крупнейшее в мире эрмитажное собрание Рембрандта теперь занимает третье место после Амстердама и Нью-Йорка. Продавали мебель, фарфор, бронзу из Эрмитажа и великокняжеских собраний. Продали почти все работы Фаберже.

Развитие индустрий должно было происходить согласно пятилетним планам, первый из которых был принят в 1928 году. Планы первой и второй пятилеток по производству промышленной продукции выполнены не были. Тем не менее годовые темпы прироста впечатляли. В СССР стали выпускать в три раза больше автомобилей, в десять раз больше станков, почти в три раза выросло производство электроэнергии. В Ленинграде большинство предприятий были военными. На таких было занято две трети всех рабочих города.

Ставку при проведении индустриализации делали на использование квалифицированных американских и западноевропейских менеджеров, потерявших работу во время Великой депрессии, и дешевизну рабочей силы.

Развитие шло в основном экстенсивно, не за счет роста производительности труда, а за счет увеличения численности сотрудников и размера предприятий. К промышленным зонам города были приписаны новые довольно значительные территории. Главный же итог индустриализации для Ленинграда заключался в том, что теперь рабочие, впервые за всю историю, стали составлять подавляющее большинство населения города.

Культурная революция

Культурная революция преследовала задачу создания человека нового типа — советского гражданина, который готов бескорыстно жертвовать всем для задач, поставленных коммунистической партией. Этот современный человек должен был быть готов к повышению производительности труда, последовательно получить достаточное образование, чтобы уметь работать у станка и понимать те задачи, которые ставит партия. Для этого ликвидировали безграмотность, происходил переход ко всеобщему школьному образованию. Для недостаточно подготовленных людей «от станка» расширялась созданная в 1919 году сеть рабфаков — своеобразных репетиторских курсов, на которых в кратчайшие сроки абитуриентов готовили к поступлению в вузы.

Культуру, науку, инженерную мысль должны были определять те, кто предан советской власти и благодарен ей за карьерные лифты. Что же касается старой интеллигенции, то здесь проводили размежевание. Нелояльных или не вполне лояльных запугивали и репрессировали. Начались так называемые процессы против «вредителей», тех, кого считали недостаточно послушными. Тех же, кто решил покориться новым порядкам, использовали.

Неприемлемым считалось не только непосредственное высказывание «антисоветских» идей, но и любая независимость. В 1929 году начался процесс перестройки Академии наук, которая тогда все еще располагалась в Ленинграде и сохраняла известную автономию. Академия долгое время после революции отказывалась избирать новых членов по приказу коммунистической партии. В январе 1929 года, когда стало ясно, что это приведет к репрессиям, академик-судостроитель Алексей Крылов все же сказал: «Предлагаю принять резолюцию Савельича: „Плюнь да поцелуй у злодея ручку“». Академия наук проголосовала за трех навязанных коммунистов. На этом дело не остановилось. Уволили большую часть сотрудников академических институтов, арестовали более ста человек. Среди них: автор книги «Душа Петербурга» Николай Анциферов, историки Евгений Тарле, Сергей Платонов и Николай Лихачев.

В 1934 году Академию наук перевели из Ленинграда в Москву. Исследования по гуманитарным наукам стали глубоко политизированы и должны были подчиняться навязанным начальством идеологическим схемам. Погромы в академических учреждениях и высших учебных заведениях продолжались все 1930-е годы.

Первую пятилетку провозгласили пятилеткой безбожия. Разрушения ленинградских культовых зданий не носили такого тотального характера, как в Москве. Тем не менее в ходе заводских субботников были уничтожены Введенский собор, Знаменская церковь, собор во имя преподобного Сергея Радонежского, Путиловская церковь, Немецкая реформаторская и еще десятки храмов.

Одновременно расширялась сеть высших учебных заведений — прежде всего тех, что готовили кадры для промышленных предприятий. В 1920-е и 1930-е годы основали Текстильный институт (сейчас Санкт-Петербургский государственный университет промышленных технологий и дизайна), Финансовый институт (в