Вне закона. Мемуары - Сажи Зайндиновна Умалатова

- Ну что. Я тебя поздравляю. Машины нет.

- Слава тебе, Господи! - вырвалось у меня.

Муж, не поняв, чему я так рада, бросил трубку. А я благодарила Бога за то, что мой ребенок цел.

Позже люди рассказали нам, что кража эта происходила при более чем необычных обстоятельствах. Две милицейские машины стояли на страже. Вскрыты были десять гаражей, но машины в них не тронули. И лишь из одиннадцатого, нашего гаража, машину забрали. Просто так вскрыть гараж им не удавалось (прав был мой муж - опытный инженер-механик), поэтому взломщикам пришлось зубилом вырубать замки. Стоял такой грохот, что разбудил всю округу, но разве кто выйдет, видя милицейские машины, освещающие фарами ворота гаража?

Найти концы преступления оказалось невозможно, только спустя год удалось все узнать. А тогда, по горячим следам, я только сочла необходимым убедиться, что именно Шапова-ленко причастен к этому делу. О том, что у меня украли машину, знало все областное руководство. Но я решила рассказать о подробностях происшествия Архипову, председателю республиканского КГБ. Он выслушал меня с интересом и переадресовал информацию Чернышову, министру МВД ЧИАССР.

Разговор с ним тоже не дал результата. Складывалась парадоксальная ситуация. Я - депутат Верховного Совета СССР, член бюро обкома партии, которая могла открыть любую дверь и потребовать ответа от любого должностного лица, оказалась совершенно бесправной и беспомощной, когда речь шла о совершенном в отношении меня преступлении! «Как же в таком случае, - задумалась я тогда, - беззащитен простой народ?»

- Сажи! Никому не рассказывай об этом случае, - дал мне дружеский совет Хажбикяр Боков, председатель Президиума Верховного Совета Чечено-Ингушской АССР, когда я обратилась к нему как к последней надежде. - Тебя могут не так понять!

- Как не рассказывать, если все это было на самом деле?

Боков вполне серьезно ответил:

- Но такого быть не может.

- Я вменяемая? Как вы думаете?

- Ну конечно, да. Но я даю тебе совет: не говори никому об этом.

Боков как честный, порядочный человек, наверное, не мог даже представить себе, что такое могло случиться. Я была потрясена его реакцией. И мне показалось, что все рухнуло и сам собой возник вопрос: «А есть ли вообще правда на земле?»

Этот разговор полностью выбил меня из колеи и рассеял все мои надежды, что можно докопаться до истины. Я решила сама вести расследование. Узнала, где живет тот парень -Ахмед. И встретилась с ним.

- Я хочу знать, чье указание ты выполнял? - без долгих предисловий спросила я его.

- Так я не работаю в милиции и никогда там не работал. Я - лаборант в университете, - вильнул Ахмед.

Пришлось прижать его фактами.

- Что ты от меня хочешь? - разозлился он. - Я сделал то, что мне сказали. Иди с ними и разбирайся!

- С кем разбираться?

- Ты лучше меня знаешь, с кем! - возмутился Ахмед.

Как оказалось, в Грозном действовала целая группа преступников, которых прикрывала милиция. В народе она называлась «Группой перестройки». Очевидно, Ахмед входил в эту группу.

Вскоре я снова встретилась с министром внутренних дел республики Чернышовым и сказала ему:

- Совершенно очевидно, что у нас в республике существует преступная группа, которая занимается кражами машин и грабежами квартир.

И, к моему удивлению, министр спокойно ответил:

- Да, я знаю, что есть такая преступная группа, но она к вашей машине не имеет никакого отношения.

Меня будто молнией ударило - оказалось, что министр в курсе всего. Все все знают. О чем можно было говорить?! И я, не попрощавшись, ушла.

Поняв, что в республике невозможно найти правды и справедливости, я решила в Москве, на сессии Верховного Совета СССР, обратиться к Власову, министру внутренних дел СССР, бывшему первому секретарю обкома партии ЧИАССР. Я объяснила ему суть проблемы:

- Александр Владимирович, дело не в украденной машине. Мне важно знать, кто конкретно за этим стоит, потому что очень странные события предшествовали краже машины.

Власов записал всю информацию и спросил: «Почему сразу ко мне не обратились?» Я ответила, что мне было неудобно.

В считанные дни в Грозный отправилась бригада следователей. Воры были найдены молниеносно.

Выяснилось, что милиция отдала нашу машину группе преступников-наркоманов для продажи. Машину отогнали в Ингушетию и полгода пытались продать. Несмотря на то что она была новая, сделать это так и не удалось.

Пришлось угонщикам разобрать машину и продать ее по частям.

Власов по окончании следствия, отвечая на мой вопрос, была ли это месть Шаповаленко, прямо сказал:

- Ну конечно. Но это и попустительство руководства республики, в первую очередь министра Чернышова.

Вскоре после этого события состоялась очередная республиканская отчетно-выборная партийная конференция. Здесь меня без предупреждения поставили перед фактом: «Вы больше не член бюро обкома!»

Помню, конференция затянулась до позднего вечера. Я собиралась уже домой. Проводить меня вызвался первый секретарь обкома комсомола Лема Касаев:

- Сажи, а ты знала, что тебя выводят из бюро обкома партии?

- Нет, не знала.

- Не может такого быть!

- Как видишь, может...

Сейчас, глядя на эти события с высоты прожитых лет, я все чаще думаю, что, видимо, такова моя судьба, что за мою позицию отстоять справедливость мне достается сполна. Чего только не пришлось пережить! А ведь я всего лишь хочу, чтобы мир был добрее и чище, чтобы люди в нем были счастливы.

Спустя 20 лет после описанных выше событий в Академии проблем безопасности обороны и правопорядка Российской Федерации произошла, можно сказать, мистическая история.

Я пришла на встречу с президентом академии Виктором Шевченко. Вего кабинете я застала Владимира Томаров-ского, бывшего руководителя Росрегистрации министерства юстиции РФ. Я очень ему обрадовалась - мне кажется, и он был рад меня видеть. Вдруг входит незнакомый мне розовощекий господин, и Шевченко радостно его представляет:

- Сажи, познакомься, это бывший заместитель председателя Контрольно-ревизионной комиссии ЦК КПСС. А сегодня - проректор Российского государственного социального университета Михаил Иванович Кодин.

Я в шутку говорю:

- О, тогда надо всех студентов к нам, в Партию мира и единства!

И вдруг господин Кодин яростно обрушился на КПСС и разразился тирадой:

- Была уже одна партия!

Отвратительно было слышать это от