Плохой для недотроги. Я тебя испорчу - Ая Сашина
Набираю на телефоне сообщение старосте: «Не приду сегодня. Плохо себя чувствую».
Закутавшись в одеяло по уши, словно в попытке спрятаться от всех своих видений и переживаний, закрываю глаза и пытаюсь снова заснуть, чтобы хоть как-то убежать от этой реальности. В душе остаётся лишь слабая надежда, что со временем всё это пройдёт и вернётся привычное, спокойное существование. Но пока этот путь кажется бесконечно долгим и полным страданий.
Лежа под одеялом, я вдруг содрогаюсь от внезапного озарения: Адам знает мой адрес. Леденящий ужас пронизывает до самых костей. Что если он решит приехать? Что если он постучит в мою дверь? Сердце начинает бешено колотиться в груди, дыхание учащается. Как я могла забыть об этом? Кажется, любая возможность спокойствия рушится в одно мгновение.
Резко встаю с постели, ногами ощущая холодный пол. Моё тело дрожит, но теперь не от усталости, а от страха. Я не могу оставаться здесь. Мои мысли метаются, ищут выход, способ обезопасить себя. Оглядываю квартиру, словно в поисках ответов. Что делать? Нужно закрыться на все замки и никому не открывать.
Больше я не позволю Адаму управлять моей жизнью. Сегодняшний день станет отправной точкой на пути к освобождению.
Глава 31
Ангелина
21 сентября, суббота
Оставшись дома, я чувствую, что страх и напряжение окутывают моё сердце, словно я стою на краю пропасти, а земля под ногами готова в любой момент рухнуть. Возвращение в постель не приносит облегчения; мысли бурлят, не давая уснуть, а каждый звук за дверью кажется грозой бедствий.
И вот, как я и боялась, раздается первый звонок. Телефон вибрирует на тумбочке, высвечивая имя, которое теперь кажется кошмаром: Адам. Я крепко сжимаю руки, пытаясь не поднимать трубку, но звонки следуют один за другим — Баг не собирается сдаваться. Молитвы ломаются на полуслове, мысли путаются, но я придерживаюсь выбранного пути — не отвечаю.
Проходит некоторое время. Звонки утихают, и я вздыхаю с облегчением. Но это лишь недолгое затишье перед бурей. Через несколько минут я слышу приглушенный звук автомобильного двигателя за окном, за которым следуют короткие пронзительные сигналы. Это может быть Адам или я всё придумываю? Сердце стучит в грудной клетке, как загнанный зверь.
Звук клаксона раздается вновь и вновь, провоцируя меня выглянуть из окна, но я отчаянно сопротивлялась. В какой-то момент Баг, если это он, кажется, сдается, и наступает оглушающая тишина. Однако вскоре этот покой сменяется громкими ударами в дверь. Они ломают меня, превращая дом в подобие тюрьмы. Я сжимаю ладони в молитве и, срываясь на слезы, начинаю шептать святые слова, уповая на защиту.
Но удары не утихают. Мой мозг рисует жуткие картины того, что произойдет, если сейчас выйдет кто-то из соседей и начнется скандал. Адам ведь не пай-мальчик.
Через какое-то время звук ударов затихает, но нервное давление продолжает неумолимо расти. Я затаиваюсь, боясь издать хоть звук, боясь, что каждый мой вдох донесется до него.
Вдруг снова звонит телефон. Испуганно хватаю его, чтобы посмотреть, кто это. На дисплее светится «Мама». Сердце снова сжимается, но, вдохнув глубоко, отвечаю.
— Мама… — произношу срывающимся голосом.
— Ангелина, я волнуюсь. Ты не звонишь. Всё в порядке, ты на занятиях? — её обычно строгий голос полон тревоги.
— Да-да, мама, в целом в порядке, у меня просто… — я запинаюсь, не зная, что сказать, но необходимость соврать очевидна. — У меня просто голова разболелась. Вот и осталась дома. Пары сегодня не очень сложные.
— Как голова сейчас?
— Уже гораздо лучше. Переволновалась за тебя вчера. Больница эта… Меня пугают подобные учреждения.
— Это просто больница. К тому же я здесь ненадолго. Не волнуйся! Приедешь ко мне сегодня? Больничная еда отвратительна.
— Конечно, приеду. Что тебе приготовить?
— Не нужно ничего готовить. Купи фруктов, йогуртов, творожков.
— Хорошо, куплю и приеду, — отвечаю, силясь придать голосу твёрдости.
Повесив трубку, начинаю собираться. Одевшись быстро и невнимательно, подхожу к окну. Машины Адама не видно, и это немного меня успокаивает. Конечно, он уехал, разочаровавшись в безуспешных попытках найти меня.
Осторожно выхожу из квартиры и тихо закрываю за собой дверь. Стойкое ощущение, что Адам всё еще где-то рядом, не покидает меня, но необходимость пойти к маме перевешивает всё остальное.
Выхожу на улицу, ощущая на себе холодный воздух. Сделав несколько шагов по тротуару, чувствую, как кто-то резко хватает меня за плечо. Оглянувшись, вижу его лицо — Адам стоит напротив, его глаза сверлят меня, словно хотят прожечь насквозь.
— Монашка… — произносит он тихо, но в этом шёпоте столько твёрдости и марева угрозы, что мои ноги подкашиваются. — Я ведь предупреждал, что в догонялки играть не буду.
— Адам… Я тоже не буду играть в твои игры. Отпусти меня, — голос предательски дрожит, но я пытаюсь сохранять спокойствие.
— Куда собралась? Поедешь со мной, — его слова напоминают приказ.
— Мне нужно к маме в больницу. Я сейчас не могу никуда с тобой поехать, — пытаюсь апеллировать к его разуму.
На секунду его взгляд смягчается, но затем вновь приобретает оттенок упрямства.
— Какая именно больница, адрес? Поехали, — Баг почему-то уверен, что я соглашусь с ним поехать.
— Я на автобусе.
— Что так?.. — взгляд хищника.
— То, что произошло вчера, ошибка. Я не хочу с тобой общаться.
— Ошибка? — Адам смеется. — Ну, просто охуеть, монашка… — видимо, не верит, что подобное происходит. Он не привык к такому отношению девушек.
Пока Багаев пребывает в ступоре, я замечаю, что рядом с нами появляется крепкий мужчина лет сорока.
— Я ухожу! — предупреждаю Адама. — Если ты сейчас попытаешься преградить мне путь, я скажу, чтобы этот человек вызвал полицию.
Синий взгляд, обращенный на меня, похож на ураган. Я почти ощущаю, как его эмоции проникают в мою душу, вызывая еще большее волнение и страх.
— Ты действительно думаешь, что сможешь сбежать от этого? — его голос, тихий, как шепот ветра, пробирает до костей.
Я делаю шаг назад, чувствуя, как мое сердце бьется быстрее. Все последние часы я была уверена, что смогу справиться, но теперь ощущаю себя наивной.
— Это не поможет, монашка. Слишком поздно, — бросает Адам, словно устав резко от чего-то. Делает шаг назад.
Напряжение отпускает,
