У нас на Севере - Николай Васильевич Угловский
— Там и делов-то, наверно, на пять минут, а он за бригадиром примчался. Тоже, механизатор! — насмешливо проговорил Володя.
— Нет, все-таки жалко Мишку, — сказала Лена. — У тебя-то трактор исправный был?
— Конечно, исправный. Ничего, вперед умнее будет, на ошибках скорей научится… Что ж, Лена, потанцуем, а?
— Да уж больно от тебя водкой разит, противно, — поморщилась Лена.
— Слово, Лена, даю: в первый и последний раз…
* * *
В сумерки Бескуров шел из конторы на квартиру и не заметил, как миновал дом Белоглазовой. Впрочем, ему хотелось побыть одному. Татьяна Андреевна, конечно, заботливая хозяйка и симпатичная женщина, но именно поэтому-то и невозможно было поговорить с ней о том, что и самому казалось сложным и запутанным. Бескуров заранее знал, что она могла бы сказать: «Я же вам давно про то говорила, помните? Не поедет ваша жена в деревню с коровами да с грядками возиться. Да и вам это скоро надоест…» Да, именно так сказала бы Татьяна Андреевна. И стала бы, пожалуй, сочувствовать ему, а может, предложила бы свой план, как распутать эту проблему. Но план этот никак не устраивал Бескурова. Давно надо бы перебраться на другую квартиру, да вот все некогда…
Прошло уже больше полутора недель, как Бескуров был в городе, но лишь сегодня выпал удобный момент спросить Звонкова, что он там наговорил жене насчет Татьяны Андреевны. Платон Николаевич сделал сначала изумленное, затем обиженно-оскорбленное лицо и объяснил, что он всего-навсего ответил на вопрос Зои Михайловны, как устроился в деревне ее муж. Да, он назвал имя Татьяны Андреевны, сказал, что она вдова и очень порядочная женщина, а больше он ничего не говорил. Помилуйте, какое ему до всего этого дело? Он вообще предпочитает не вмешиваться в личные вопросы.
— Никакого личного вопроса тут нет, — хмуро сказал Бескуров. — Просто жена поняла вас неправильно. Извините меня, Платон Николаевич, и давайте кончим об этом…
Теперь-то ему понятно, что он напрасно затеял этот разговор. Звонков, пожалуй, вообразит, будто у Бескурова с женой произошла неприятная ссора. Да еще и другим об этом расскажет. Двоедушный и скользкий это человек. В глазах лебезит и юлит, а вышел за дверь — все стремится сделать по-своему. Но хозяйственник он действительно тертый. Два года колхоз добивался у МТС пилорамы и не добился, а Звонков достал. Взял каким-то образом в аренду у лесопункта автомашину, разыскал и шофера. Колхоз, опять-таки по инициативе Платона Николаевича, взял солидную ссуду на новое строительство, и дело, благодаря неусыпным заботам завхоза, быстро разворачивалось: строился крытый ток, закладывался фундамент под зерносклад, заготовлялся лес под будущие объекты. Правда, с конторой Звонков поспешил, но, в конце концов, и в этом не было ничего плохого. Теперь в конторе стало больше порядка, и Бескуров мог без излишних помех беседовать с посетителями в приличном кабинете… И все-таки Звонков чем-то не нравился ему, что-то в его словах и действиях казалось фальшивым. Но раз завхоз был полезен колхозу, Бескуров не хотел выказывать неприязни к нему. Тем более теперь, когда Звонков может расценить это, как личные счеты…
Бескуров шел по безлюдной улице, глубоко вдыхая посвежевший вечерний воздух, машинально прислушиваясь к звукам гармошки и слитному гомону, доносившимся от клуба. «Молодежь веселится, это хорошо, — подумалось ему с внезапной грустью. — Давно ли, кажется, вот так и я ходил в парк, танцевал с незнакомыми девушками, сидел под деревьями и мечтал, что встречу одну-единственную… Да так, видно, и не встретил. С Зоей я поторопился, это ясно. Она сама не знает, чего хочет. Как это обидно — ошибиться в человеке. Да, но ведь и она тоже, наверно, считает, что ошиблась во мне. Если это так, значит, конец… А что же дальше?»
Ладно, на днях он съездит в город и все выяснит, а сейчас бесполезно об этом думать. Интересно, где сейчас Клавдия Васильевна? Скорей всего спит, ей ведь здорово пришлось поработать эти дни. Она, несомненно, серьезная и милая девушка, но ей не хватает еще опыта, смелости. Впрочем, этих качеств не хватает еще многим, в том числе и ему. Ничего, со временем придут и они. Все-таки интересно, как обживается Клементьева на новом месте, каковы у нее впечатления о здешних людях, обо всем, что она узнала и увидела? Очень бы любопытно с ней поговорить, да где ее найдешь? А может, она здесь, среди молодежи? Наверняка тут, Лена Хватова не даст ей сидеть дома…
Бескуров приблизился к танцующим, на него никто не обратил внимания. Нет, Лены и Клементьевой среди них, кажется, не было. Он не спеша направился по тропке к обрыву, откуда был виден далекий, светящийся электрическими огнями город. Впрочем, сейчас он не казался таким далеким, темнота скрадывала расстояние. Здесь, на краю обрыва, Бескуров и увидел Клаву. Он сразу узнал ее по фигуре и еще по каким-то неуловимым признакам и с минуту колебался, подходить или нет. Возможно, она нарочно пришла сюда, чтобы побыть одной. Неожиданно Клава сама обернулась в его сторону.
— Это вы, Антон Иванович? Вот не ожидала, — сказала она, немножко огорченная тем, что нарушили ее уединение.
— Да и я, признаться, не ожидал… Что, любуетесь городом?
— Очень красиво, правда? А река какая огромная, мощная, как море. Это потому, что берегов не видать. Глядите, они совсем слились с рекой — впечатление такое, будто вода доходит до самого города.
— Да, верно, — вглядевшись и живо представив разлившееся перед ним таинственное море, сказал Бескуров. — А вон и большой черный корабль, только без парусов, плывущий из далеких стран…
— Ой, да ведь это же деревня! — рассмеялась Клава. — А и верно, похоже.
— Да, это настоящий корабль, — с серьезным видом продолжал Бескуров. — И если вы посмотрите внимательнее, то увидите и острова, и заливы, и рифы, и белый бурлящий прибой — вон там, слева…
И Клава действительно видела все это, хотя и знала, что ничего подобного не может быть. Потом она опять рассмеялась:
— Да вы, оказывается, фантазер, Антон Иванович. Знаете, это уж совсем неожиданно.
— Почему? Ведь вечер такой чудесный. И такие дали кругом… Ну, хорошо, вернемся к реальным фактам и спросим: как вы сюда попали?
— Я давно заметила это место, еще в первый день, и знала, что отсюда виден город. Вот и захотелось посмотреть, как он выглядит ночью.
— А где же Лена? — спросил Бескуров, уверенный, что она должна быть где-то поблизости.
— Там, с Володей, — кивнула Клава в сторону затихающих за деревьями голосов.
— А, понятно, — сказал он. — Я бы с
