Счастье в добрые руки - Ольга Станиславовна Назарова
– Так бы и сказал, что надо выполнить роль уборщицы, а ты готов работу оплатить! – рассмеялась Светлана, аккуратно прихватив пирожное за ажурную бумажную упаковку.
Соколовский почему-то отправился за ней, словно позабыв что терпеть не может даже вида шоколадных кремовых пирожных, в полусумраке закутка церемонно вручил Свете шоколад и велел:
– Так, я пошел, а ты, если голодная, лучше тут поешь – сама понимаешь, сразу же все набегут!
Света жадиной не была, но сознавала, что в данном случае совет хорош.
– Разумно! – оценила она, – Да, если пирожное искать будут, ты хоть скажи, что оно тут!
– Скажу, скажу, не волнуйся!
Соколовский был железно уверен, что это пирожное искать не станут!
Палашов бдительно отследил перемещения актёра, заглянул в закуток, обнаружив там Светлану, сверкающую в полумраке глазами, аромат шоколада и её вполне себе довольный вид, а потом шагнул к Соколовскому.
Он прекрасно помнил, как его вчера вечером инструктировал Хак:
– Насколько я могу судить, Соколовский активно играет на нашей стороне.
– Влюбился в актриску? – как можно безразличнее уточнил Игорь Игоревич.
– Нет, насколько я понимаю, она его забавляет… – Хака в данный момент и самого кое-что сильно забавляло, но он профессионально это скрывал.
– Актёры! – с омерзением произнёс Палашов, не подозревающий, как над ним развлекается непосредственное начальство.
– Актёры-то актёры, но этот самый Соколовский, тип необычный, сам помнишь, да? Чутьё у него интересное. Короче, он уверен, что всё это затеяли две девицы – Илона и Любовь.
– Сговорились?
– Нет. Илона настраивает Любовь против Патрушевой.
– Хочет чужими руками убрать её с дороги?
– Точно! Так что в данном случае Филипп Иванович нам более-менее союзник. Но на всякий случай присматривай за ним…
– Само собой! – Палашов ещё раз хотел сказать своё сакраментальное «актёры», но решил промолчать – и так всё понятно.
И вот теперь он как-то не понял, что именно затеял Соколовский, который как бы играет на их стороне, но делает это очень странно.
– Филипп Иванович… – начал было Игорь, но Соколовский его опередил.
– Хотите уточнить, почему это Светочка ест в тёмном углу? Чтобы не набежали коллеги и не слопали её законную добычу.
– А… тогда понятно…
Палашов убрался на первоначальные позиции, а Соколовский продолжил изыскания в своём смартфоне. Правда, это ничуточки ему не мешало наблюдать за Любовью.
Черноволосая симпатичная девица, всё-таки отыграв свой несчастный эпизод, издалека осмотрела столик, за которым он сидел, а потом заторопилась к Илоне.
Более того, Соколовский даже без особого труда расслышал их разговор:
– Илон, а где эта… ну звяяяздища наша питерская? Чего это Филипп один сидит, а эта вокруг не увивается? Не демонстрирует себя любимую и прекрасную?
– Она спёрла чьё-то пирожное и ушла с ним вооон туда! – Илона с любопытством покосилась на обрадованную Любу. – А что?
– Вот обжора, небось, лопает, чтобы никто не увидел! Так надоела! И постоянно в глаза всем тычет этим своим обменом веществ. Достала уже!
– И не говори! А ещё такая высокомерная! Знаешь, она с утра так прохаживалась по поводу брюнеток… говорила, что не понимает, какие идиотки сейчас носят такой старящий цвет волос. Мол, от него и цвет лица желтый, и кожа кажется жирной, и под светом бликует как сковородка с салом… и лицо кажется круглым как блин. Ой, извини, пожалуйста, не надо было тебе это повторять!
Единственная среди всех актрис брюнетка – Любовь покраснела от злости.
– Вот как… Ну конечно, она-то у нас само совершенство и изящество! Ладно-ладно… посмотрим, какая она у нас супер-пупер! Интересно, это она, что? Столько времени пирожное жрёт?
– Да какое тебе до неё дело? – чуть насмешливо уточнила Илона. – Ты за неё как будто волнуешься!
– Вот ещё! – зло сверкнула глазами Люба. – Просто хочется, чтобы все узнали, какая она на самом-то деле, а то только и сюсюкают «ах, Светик, ой, Светик», – пропищала она тоненьким «восторженным» голоском. – А мне вот кажется, что она с какими-то тaблeткaми бaлуeтся! Ну не бывает такого, чтобы и вес всегда в норме, и настроение, и стресса нет. Вон, вчера… нормальная бы девушка ревела, а она? А позавчера?
– Слуууушай, а ведь и правда… – торопливо подхватила Илона. – Думаешь, какие-то трaнквилизaтoры?
– Кто её знает? Но точно что-то есть! Главное, чтобы её режиссёр с этим не заловил – он у нас категорически против таких вещей во время съемок.
– Праааавда? – Илона заинтересованно засверкала глазами.
– Да, я же с ним уже работала. Он утверждает, что всё мeдикaмeнтoзное приглушает эмоции актёров. Пунктик у него такой… категорический.
Соколовский усмехнулся и набрал номер Светланы.
– Светик, ты как там?
– Расчудесно! Сидим вдвоём с кондитерским изделием, радуемся жизни – оно, потому что в безопасности, а я – потому что съела шоколадку.
– А теперь тебе надо поспать! – велел Филипп. – Причём крепко!
– Не поняла… – Светлана изумилась.
– Светочка, у меня очень острое обоняние, и даже запах шоколада не мог перебить вонь от снотворного, которым начинено это пирожное! Тот, кто тебе его подсунул, не знал, что ты чужое не берёшь, а теперь уверен, что ты его съела и благополучно вырубилась. Убери пирожное подальше за вешалки, оставь там слева, так, чтобы его не нашли и не достали – его бы на анализ надо отправить. А сама изобрази глубокий здоровый сон. Поняла?
– Да… Ты уже знаешь кто?
– Знаю, но пока не скажу. Спи давай. И не «просыпайся» пока я тебе не скажу. Договорились?
Cвета на секунду помедлила, не любила она игру вслепую, но Соколовский её вчера спас, а если бы он хотел сделать что-то нехорошее, ему просто можно было не утруждаться накануне.
Поэтому она приняла решение довериться партнёру.
– Да, договорились. Пожелай мне спокойных снов.
– Боюсь, что они спокойными не будут, но ты, главное, не просыпайся! Одним махом можно будет поразить двух зайцев. Всё… пора. Прячь улику и спи, – проговорил Соколовский тихо, узрев помрежа, который направлялся к нему.
– Филипп Иванович! Всё готово, можно идти! А Светлану не видели?
– Там была! – Соколовский мотнул головой в сторону сумрака закутка.
– Светочка, солнце наше! Вперёд, труба зовёт, в смысле, режиссёр вовсю иерихонит! Свееет! Просыпайся, доброе утро! Вот умаялась… Светунь, вставааай! СВЕТА!
Вскрик помрежа, который потряс Светлану за плечо, а она начала валиться боком на банкетку, бессильно уронив раскрытую руку, чуть испачканную шоколадом, услышали все.
– Света! Да что с ней? Света!!!
В закуток моментально набилось множество людей –
