Гумус - Гаспар Кёниг
– Догситтеры, – объяснила Зо-ии.
Филиппин взяла на себя труд посвятить удивленного Кевина в суть этой профессии. Значит, людям платят за то, чтобы они выгуливали животных? Впрочем, разве это не сами животные их выгуливали?
Поразмыслив, можно было заметить два отличия от Лиможа. Во-первых, цвет, свидетельствующий о богатом воображении американцев, начиная с эпохи первых переселенцев. Казалось, фасады вели ожесточенную борьбу за то, чтобы быть покрашенными в самые аляповатые цвета. «Ты покрасил свой дом в небесно-голубой? А я покрашу свой в ядреный розовый!» Во-вторых, цена. Зо-ии с гордостью поведала кузине о ценах на недвижимость. В среднем дом здесь стоил около двух миллионов долларов. Это были жилища простых тружеников Кремниевой долины – инженеров, айтишников, дизайнеров и менеджеров всех мастей, неустанно вкалывающих, чтобы позволить себе жить в Редвуд-Сити. Зо-ии, которая была лет на десять старше Филиппин, сначала работала в Google – юристом, специализирующимся на трудовом праве (иными словами, экспертом по срочным увольнениям), – а затем открыла рекрутинговое агентство. Она проводила время на конференциях и коктейльных вечеринках, выясняя, кто кого может переманить. Привлекательная, но ничем не примечательная внешне, Зо-ии готовилась стать покровительницей всех продажных профи Кремниевой долины. Уже разведенная, она больше не хотела слышать о любви и планировала через несколько лет воспользоваться услугами суррогатной матери, чтобы воспитывать ребенка, а точнее, чтобы его воспитывали няни-филиппинки, аналог мексиканских выгульщиков собак.
В обмен на обещание получить долю в Veritas Зо-ии организовала для Филиппин экскурсию по крупнейшим инвестиционным фондам Калифорнии. Кевину уже была знакома эта процедура, которую они на протяжении нескольких месяцев проходили в Париже. И очень успешно: им удалось привлечь несколько миллионов евро, открыв акционерам 20% капитала. Кевин считал эти цифры заоблачными и хотел бы поскорее завершить сбор средств, чтобы вернуться к работе на вермизаводе. Он заказал оборудование для новых линий, но из-за нехватки времени сборка застопорилась. Что касается биостимулятора Vino Veritas, который в будущем должен стать флагманским продуктом компании, его формула так и не была протестирована. Поэтому Кевин позвонил Артуру и убедил его использовать для подкормки их смесь из вермичая с водорослями – в порядке эксперимента. По возвращении из Сан-Франциско он заедет на «Лесную ферму» и доставит другу несколько цистерн. Хороший повод снова увидеться.
Но, даже если Кевин считал, что привлеченного капитала более чем достаточно для развития, Филиппин мечтала найти ведущего инвестора в Америке, обеспечив тем самым компании Veritas международное реноме. Она много работала над питчем, даже наняла коуча через сообщество выпускников Вышки. Было подготовлено несколько англоязычных версий – в зависимости от имеющегося в распоряжении слушателей времени и особенностей их личности. Филиппин могла представить проект Veritas за три или за пятнадцать минут, с шутками или без, используя язык инженера или поэта. Ничто не было оставлено на волю случая, даже ее черная водолазка, неуклюже напоминающая о Стиве Джобсе.
Зо-ии организовала им несколько встреч в Менло-Парке, который называла «местом, где крутятся самые большие деньги планеты». Речь, в частности, шла о пятизвездочном отеле Rosewood Sand Hill, расположенном посреди природного заповедника Джаспер Ридж. Совсем не так представлял себе Кевин сердце мирового венчурного капитала. С террасы можно было увидеть кипарисы, спускающиеся к бассейну, а дальше, насколько хватало глаз – гигантские секвойи. Здесь не высились небоскребы, не мелькали банкиры в костюмах, а на экранах не отображались биржевые сводки. Это было тихое, роскошное уединение на лоне природы. Некоторые секвойи с красноватыми стволами, должно быть, застали еще времена индейцев. Островок спокойствия посреди победившего капитализма. Как зона затишья в центре тропического циклона. Без малейшего ветерка.
Внимательно изучив сидящего напротив небритого тридцатилетнего парня в футболке с надписью Star Wars, Филиппин выбрала поэтическую версию питча.
– Черви спасут мир, – решительно начала она.
Собеседник слушал ее рассеянно, потягивая кокосовую воду и посматривая на экран своих умных часов, где непрерывно высвечивались сообщения. Он не задавал вопросов, не переспрашивал, даже не кивал. Заученный энтузиазм Филиппин, который прекрасно действовал на французов, не производил здесь нужного эффекта. Филиппин не выдала своей тревоги, произнесла несколько заключительных восторженных фраз и быстро вернулась к инженерной версии.
– Сейчас покажу вам несколько фотографий нашего прототипа, – сказала она, доставая планшет.
– Нет. Это чушь.
С таким же успехом он мог бы сказать: «Это гениально». Вопрос настроения и случая. Парень положил на столик две двадцатидолларовые купюры за напитки, потом встал и ушел не попрощавшись. Филиппин на мгновение остолбенела.
– Добро пожаловать в Америку! – иронично прокомментировал Кевин.
– По крайней мере, они честно говорят, что думают, – ответила Филиппин, приходя в себя. – Нам нужно действовать аккуратнее. Это хороший урок.
Она тут же снова погрузилась в свои подготовительные записи, испещряя их стрелками и комментариями при помощи фирменной ручки отеля Rosewood Sand Hill. В такие моменты Кевин не мог ей не восхищаться.
Затем они побрели по прилегающим к главному зданию отеля дорожкам, направляясь к месту следующей встречи. Именно здесь, среди сосен и оливковых деревьев, в одноэтажных бунгало со стеклянными фасадами и покатыми крышами, располагались крупнейшие фонды планеты. Кевин читал их названия, выбитые на элегантных деревянных панно: Sequoia Capital, Schlumberger, Makena Capital, Andreessen Horowitz, Silver Lake Partners, Kleiner Perkins… Служба безопасности работала незаметно. Создавалось впечатление, что любой мог прийти сюда и попытать счастья. Десятки миллиардов долларов прятались в этом фешенебельном месте, готовые устремиться на все четыре стороны – туда, где люди с переменным успехом пытались создать что-то новое.
Инвесторы, с которыми встречались Кевин и Филиппин, были воплощением этой среды: непосредственные, расслабленные, почти беззаботные. Мужчины или женщины, молодые или не очень, в спортивных костюмах или при галстуках, ботаники или плейбои. Ничто не указывало на их общественное положение. Как будто все правила отменили и просители вынуждены были пребывать в неведении, встречаясь с этими счастливчиками при деньгах.
В начале разговора они обязательно упоминали общих друзей и приятелей – Зо-ии, а иногда и кого-то еще. Судя по всему, наличие таких связей придавало им уверенности: по крайней мере, деньги будут в знакомых руках.
