Гумус - Гаспар Кёниг
В этот момент на тропинке, ведущей к ферме, показалась худосочная фигура в черном костюме. Такой наряд был весьма необычен для Сен-Фирмина. Артур приподнялся, заинтригованный.
– Доброе утро. Я мэтр Фредерик де Ландаль, судебный пристав. Я припарковался ниже у дороги. Надеюсь, вы не возражаете. Здесь машина бы увязла.
«Так вот как выглядит последний представитель аристократического рода», – подумал Артур. При ближайшем рассмотрении оказалось, что костюм де Ландаля изрядно поношен. Воротник рубашки болтался вокруг жилистой шеи. От нелепых разноцветных рыбок на галстуке рябило в глазах.
– Доброе утро, мэтр, – ответил Артур, мгновенно обретая прежний городской лоск. – Чем могу помочь?
По просьбе мэтра де Ландаля Артур подтвердил свою личность.
– Мне повезло, что я застал вас на месте. Это не всегда легко, знаете ли, – произнес судебный пристав, перебирая пачки бумаг, которыми был набит его кожаный портфель. – Я должен отдать вам вот это.
Артур взял протянутый ему листок. Это была повестка в суд в Кане. Истец: господин Жобар. Предмет иска: удаление лесопосадок, примыкающих к участку истца, и возмещение причиненного ущерба в размере десяти тысяч евро. Обстоятельства дела: статья 671 Гражданского кодекса, незаконная рядная посадка деревьев высотой более двух метров на расстоянии менее двух метров от соседнего участка. К повестке прилагалась папка с планами участков и фотографиями совершенного Артуром злодеяния. На последней странице истец просил суд принять во внимание изложенные факты, установить наличие правонарушения и оштрафовать ответчика. Артур задрожал от гнева.
– У вас очень мило, – заметил мэтр де Ландаль, оглядываясь по сторонам. – Но надо бы привести в порядок вон то поле. Авелук – это настоящая чума.
– Меня обвиняют в посадке деревьев! – взорвался Артур. – Это Жобара нужно посадить в тюрьму за уничтожение почвы!
Мэтр де Ландаль принял сокрушенный вид. Он привык, что на нем вымещают гнев, и даже считал, что в этом и заключается благородная миссия его профессии. Ведь он олицетворял собой враждебную сторону и тем самым вносил ноту человечности в до крайности формализованный юридический процесс.
– Я бы посоветовал вам нанять адвоката, – мягко проговорил он.
– Правосудие служит интересам тех, кто загрязняет природу. Государство разрушает собственные основы. Это общество прогнило! Оно создано на эксплуатации людей и окружающей среды и будет либо свергнуто человеком, либо уничтожено природой.
В этом отчаянном монологе Артур неосознанно использовал выражения своего дружка Салима. Воспитанный в духе уважения законов, он не мог смириться с мыслью, что рискует оказаться не на той скамье в зале суда. До сегодняшнего дня ему казалось, что люди его круга встречают с пониманием и даже негласно одобряют его экологический бунт. Его отец, например, регулярно бросал вызов государству в административном суде, а затем появлялся в СМИ или на городских обедах в роли бесстрашного правозащитника. Если бы Артур выбрал экологический активизм, примкнул к ребятам из Extinction Rebellion или к «несогласным» со своего курса, он, без сомнения, удостоился бы всевозможных почестей. Но ему не простили того, что он присоединился ко всем остальным – к простым маленьким людям, к сторонникам теорий заговора, к голосующим за неправильных кандидатов, к дождевым червям. Он предал своих.
– Любой, кто поддерживает эту систему, – коллаборационист, – заключил Артур, пристально глядя на судебного пристава.
Мэтр де Ландаль, вполне насладившись гневом Артура, разгладил галстук, заставив всех рыбок затрепетать, и достал из портфеля лист бумаги, озаглавленный «Вручение документа». Поставив галочку в графе «Вручение адресату, физическому лицу», он старательно вывел внизу свою размашистую витиеватую подпись, отголосок аристократического семейного прошлого.
– Я отправлю эту бумагу в суд. У вас есть два месяца, чтобы представить свои возражения на предварительном слушании. После этого начнется судебное разбирательство.
– Вы робот или человек? – воскликнул Артур.
Не вполне понимая, что делает, Артур отошел на несколько шагов и схватил вилку для авелука, которую воткнул в землю после ухода Луи. Потом повернулся к приставу. Он чувствовал себя крестьянином, поднявшим оружие и готовым к бунту. Мэтр де Ландаль осторожно отступил назад. Несмотря на всю свою самоотверженность, он не хотел подвергать себя риску физической расправы. Некоторым из его коллег уже довелось получить несколько неприятных ударов вилками для удаления сорняков.
– Могу лишь отметить, что обычно такие споры, как ваш, решаются в досудебном порядке. Вам стоит попробовать договориться с соседом…
– Никогда! Я в своем праве, – заявил Артур, не желая мириться с очевидностью.
– Как вам угодно, – произнес мэтр де Ландаль, удаляясь.
Оставшись один на один со своим негодованием, Артур с ненавистью оглядел поля Жобара. Пейзаж, такой мирный в глазах случайного путешественника, теперь был осквернен насилием. Артур яростно взялся выкапывать конский щавель, но сумел лишь обрубить корень. Он отбросил инструмент. Через окно было видно, как Анна наносит второй и последний слой краски. Артур боялся разочаровать ее.
Он шел по направлению к деревне, не осознавая, куда несут его ноги. Поравнялся с «Лантерной». Мария отошла от кассы и вместе с деревенскими ребятишками собирала пазл, разложенный на столе. Артур понял, что сегодня, должно быть, среда, раз дети не в школе. Он перестал следить за днями недели: от рассвета и до заката занятый непрерывным шествием времен года, он больше не замечал монотонной смены будней и выходных. Поколебавшись, Артур повернул назад. Нетрудно догадаться, что скажет ему Мария: пересадить деревья, вернуться к диссертации. У него не было никакого желания слушать этот слишком разумный голос. Он свернул в извилистый мощеный переулок, спускающийся в нижнюю часть деревни. Здесь с трудом протискивались машины. Вскоре Артур увидел приземистую дверь, утопленную под толстой гранитной перемычкой и похожую на вход в нору. Сбоку была привинчена табличка с надписью «Натуропатия». Никогда раньше он не заглядывал в гости к Лее. Артур нажал на звонок.
– Это ты, – произнесла Леа, открыв дверь и совершенно не удивившись его визиту. – Сразу хочу предупредить, что у меня сейчас энергетическая перезагрузка. Мой предыдущий пациент опустошил меня.
Артур последовал за ней по узкому коридору в пропитанную благовониями и заставленную сверкающими безделушками комнату. В ней Леа проводила свои сеансы. Потолок был разобран; обнаженные балки придавали помещению редкий для этих краев объем. Висящие на стенах ковры
