Гумус - Гаспар Кёниг
Тем вечером Кевин поделился своими опасениями с Барбером. Он не знал, как относиться к партнерше, которая сидит в Париже и разрабатывает разные головокружительные стратегии, совершенно не считаясь с его мнением.
– Расширяться – это хорошо, – заявил в ответ Барбер. – Посмотри на меня: одна кебабная, потом две кебабных, потом три кебабных. Может быть, в один прекрасный день их будет пять или шесть! Может, я дойду до самого Руана! Потому что, если ты не растешь, ты уменьшаешься. Прошли времена, когда можно было отсидеться в уголке.
– Да, наверное. Но мы не готовы.
– В нашей профессии никто никогда не готов. Мы учимся на ходу. Если бы не твоя подружка, ты бы до сих пор продавал свои пластиковые коробки.
– Или уехал бы на ферму помогать окопавшемуся там другу.
– Вот-вот, – рассмеялся Барбер. – как здешние ребятишки, которые целыми днями мечтают о родном ауле. А когда они туда попадают, их хватает на два дня.
Артур, однако, продержался почти год. «В любом случае я всегда могу присоединиться к нему. Ведь меня ничто не держит».
Эта мысль успокоила Кевина. Как будто компания Veritas была не более чем авантюрой, скобкой, которую можно закрыть в любой момент.
– Дай-ка мне еще картошки, – попросил он.
Несколько дней спустя Филиппин позвонила Кевину и сообщила, что завтра на завод приедет делегация из L'Oréal. Кевин работал в лаборатории, занимаясь приготовлением смеси из морских водорослей, призванной улучшить качество Vino Veritas.
– Почему L'Oréal?
– На каждый проданный ими продукт приходится в среднем пятнадцать граммов отходов. У них навалом всякой органики и огромное желание внести вклад в устойчивое развитие. Идеальный клиент.
– Там, должно быть, полно химикатов.
– Ты же говорил, что твои черви жрут все?
– Ну только если они очень голодные…
– А можно хоть минуту поговорить серьезно? Это наш первый контракт.
– Какой еще контракт? Пока у нас только прототип.
В их предыдущих ежедневных беседах и речи не шло о контракте. Филиппин поставила Кевина перед свершившимся фактом.
– Во-первых, это не прототип, а MVP – minimum viable product. Завтра тебе придется говорить на правильном языке.
– Я доверяю тебе эту миссию. Ты прекрасно умеешь вешать лапшу с важным видом.
– А во-вторых, – продолжала Филиппин, оставив реплику Кевина без внимания, – это контракт POC.
– POC?
– Ты, вообще, ходил на семинар по революционным инновациям? POC – proof of concept.
– Ах, да. Типа тестовый контракт.
– Именно. Если завтра мы произведем на них впечатление, они дадут нам двести тысяч евро на пробную эксплуатацию в течение года.
– Двести тысяч?!
– Это не так уж много. А вот возможность указать L'Oréal в качестве клиента бесценна. Завтра их будет трое: директриса КСО, то есть отдела по корпоративной социальной ответственности, менеджер по инновациям и инженер по исследованиям и разработкам. Первых двух я беру на себя, а инженером займешься ты.
Кевин огляделся вокруг: рваные картонные коробки, полупустые мусорные мешки и остатки компоста на полу, местами превратившиеся в жидкую кашицу. Ему придется потратить остаток дня на уборку.
– Но как ты вышла на…?
– Увидимся завтра в три часа дня, – перебила она его и повесила трубку.
Встреча прошла спокойно. Накануне Кевин позаботился о том, чтобы отрезать кусок биогумуса, который успел подсохнуть, и пропустил его через сито на глазах у гостей. Этот спектакль покорил инженера. Тот, по его собственному скромному признанию, считал себя «скорее специалистом по упаковке» и явно побаивался мадам КСО, входящую в Совет директоров L'Oréal. Филиппин блистала – Кевин видел ее такой только в первые дни их знакомства. Ее голос звучал как никогда глубоко и громко; цифры и прогнозы, о которых Кевин даже не подозревал, эхом отражались от бетонных стен. Она сообщила о линии столько технических подробностей, что со стороны могло показаться, будто Филиппин сама ее смастерила – от начала и до конца. О дождевых червях она говорила с проникновенной страстью, что вызывало улыбку умиления у мадам КСО. Что касается менеджера по инновациям, несколько лет назад отстраненного от руководства филиалом L'Oréal в Европе, тот долго чесал подбородок, после чего, ко всеобщему удовлетворению, объявил вермикомпостер «инновационным».
Через час, когда группа уже собралась уходить, мадам КСО обратилась к Кевину:
– А что скажете вы, мой дорогой Кевин? Откуда вы?
Было видно, что ей нелегко выговаривать его имя. Кевин также заметил, что лицо Филиппин резко помрачнело.
– Мы познакомились в Вышке, – поспешила вставить она.
Но Кевин решил гнуть свое. Филиппин могла присвоить его работу, но не его личность.
– Сначала я учился в Лиможе, – честно начал он.
– Правда? – воскликнула мадам КСО. – А почему в Лиможе? Там какая-то специальная программа?
– Нет, просто я жил рядом.
Мадам КСО посмотрела на него с удивлением. Теоретически она допускала мысль, что можно родиться и вырасти в регионе Лимузен, но на практике ей пока не доводилось сталкиваться с подобным случаем.
– Я деревенский парень, понимаете? Мой отец до сих пор нанимается работать на фермы, – невозмутимо продолжал Кевин, чтобы позлить Филиппин.
– А после Лиможа? – спросила мадам КСО, немного сбитая с толку.
Кевин рассказал о своей жизни стипендиата – сначала в АгроПариТех, потом в Вышке.
– Это просто ве-ли-ко-лепно! В этой стране еще работает социальный лифт, – обратилась мадам КСО к остальным членам группы.
Те послушно закивали. Кевин молчал. Он часто слышал историю про социальный лифт, но не понимал ее смысла. Его жизнь скорее напоминала насыщенное приключениями путешествие, без особых подъемов и спусков.
– Кевин не любит хвастаться, – заметила Филиппин, ласково взяв его за руку, – но он настоящий гений.
Визит закончился долгим душевным молчанием. Филиппин поняла и исправила допущенную ею ошибку в анализе ситуации. Буквально несколько фраз – и Кевин стал самым ценным активом компании Veritas.
Проводив представителей L'Oréal до машины, Филиппин вернулась на завод к Кевину. Тот возился с новым погрузочным шнеком, который оказался слишком узким и который предстояло заменить.
– Мы сделали это! – воскликнула Филиппин, победно взмахнув рукой. – Они у нас в кармане.
Она не скрывала своего возбуждения. Кевин, не говоря ни слова, продолжал работу. Филиппин подошла к нему и сложила локти на край шнека.
– Они предлагают контракт
