Вымирающие виды - Жаклин Мюррей

К тому времени, как Стая Канис вернется, я отдохну.

Он думал, что ежедневные походы по разнообразным ландшафтам вокруг его стоянки подготовят его к безостановочному путешествию по разным землям. Он мог бежать трусцой от восхода Солнца до заката, едва сбивая дыхание.

Это было не то. Темп, заданный Стаей Канис, был утомительнее, чем рысца. Они подчинялись внутреннему инстинкту, которого не было у Шанадара, инстинкту, что подсказывал им, какая скорость нужна, чтобы достичь цели вовремя и спасти Ю'унг. Иногда это был шаг, иногда — рысца. В другие разы — бег во весь опор. Их миссия состояла в том, чтобы выполнить приказ Ксосы, и ни в чем меньшем. Работа Шанадара — не отставать.

По правде говоря, как только Шанадар приспособился, он перестал возражать. Казалось, Стая Канис знала все, чего он не знал об этом путешествии.

Станет легче, — заверил он себя без всякой на то причины.

Он дрожал, погруженный в свои мысли, прижав колени к животу и спиной прислонившись к валуну. Сегодня утром вчерашний теплый воздух стал мучительно ледяным, и он надел свою толстую накидку из шкуры Мамонта. Она согревала зверя. Почему бы ей не сработать и для него?

Неужели так и будет все наше путешествие — один день слишком жарко, следующий — слишком холодно?

Умп и Белая Полоса присоединились к нему, прижавшись к нему своим теплым мехом.

Шанадар склонил голову.

— Вы никогда не мерзнете, да?

Умп зевнул и спрятал свою утепленную мехом голову между покрытыми мехом лапами.

— Моя рубаха — как ваша шкура, только швы пропускают воздух. Мне нужно научиться затягивать их потуже.

Он сунул почти онемевшие пальцы под тела своих спутников и, зевая, пробормотал себе под нос:

— Не мешало бы развести огонь.

Но до ночной стоянки огня было не видать.

Порыв ветра вырвал его волосы из-под кожаного ремешка. Густые пряди хлестнули по лицу, на миг ослепив его, пока он не завязал их снова.

Умп гавкнул, а Белая Полоса, что была поменьше, нахмурилась.

Будто псы из Стаи Канис умеют хмуриться.

— Передышка кончилась?

Оба вскочили и бросились прочь. Он неуклюже поднялся на ноги, когда они скрылись в высоких, трепещущих на ветру травах.

Он крикнул им вслед:

— Не ждите меня!

Ему не нужно было их видеть, чтобы знать, куда они направляются. Они всегда шли туда, где просыпалось Солнце. Большую часть дня Шанадар шагал один, и лишь приглушенное гавканье и рычание указывали на местоположение его стаи. Если он сбивался с пути, они появлялись и грубым лаем направляли его туда, куда следовало. Шанадар был этому благодарен. Он часто терял свой обратный путь.

Он вскинул голову. Тяжелые тучи скрывали небо, так что он не был уверен, сколько еще осталось светлого времени, но их темные подбрюшья обещали дождь.

Нужно найти укрытие.

Он завернул за поворот тропы и увидел псов, лежащих перед пещерой. Они смотрели на него, и у каждого в пасти была наполовину съеденная наземная птица.

— Надеюсь, вы поделитесь.

Они трусцой вбежали в пещеру, не проверяя ее, а значит, были здесь уже достаточно долго, чтобы не только поохотиться, но и разведать укрытие. Они бросили тушки у холодного очага и свернулись клубком. Шанадар мигом развел огонь, приготовил и съел мясо, а затем уснул в остатках травяного гнезда, оставленного прежними обитателями, подумав, что утром, перед уходом, ему следует натереть тело мазью, чтобы унять боль в ноющих мышцах.

До сих пор путь вел их по знакомым Шанадару местам, но сегодня все, что он видел на пути вперед, было новым. Он побрел дальше.

Вчерашние темные тучи уплыли за горизонт, уступив место пушистым белым облачкам и синему небу. Тепло Солнца было желанным, пока не стало беспощадным; зной окутывал его, словно тяжелый туман. Он сунул одежду в свою суму и позволил редким порывам ветра остудить его. Пот струился по лицу, пока он ускорял шаг. Впереди виднелся небольшой лесок, его темный и манящий полог.

Подожду там Стаю Канис.

Когда он добрался туда, Умп уже лежал под деревом, прищурив глаза и вытянув лапы.

— О, хорошо. Давай отдохнем…

Но большой пес вскочил на ноги, тявкнул на Шанадара и сорвался с места, скрывшись за поворотом пути вперед. Шанадару ничего не оставалось, как погнаться за ним.

Шанадар принюхался к двум тропам, что лежали перед ним. Одна была хорошо утоптана, другая — заросла.

По какой они пошли?

Он вдохнул глубже, пытаясь уловить запах Стаи Канис, но утоптанная тропа пахла пылью, а заросшая — пометом.

Та ведет туда, где просыпается Солнце. Должно быть, они пошли по ней.

Не успел он и шагу ступить в заросли, преграждавшие ему путь, как с противоположной тропы рявкнул Умп.

Шанадар проворчал:

— Ты что, проверял меня?

Уши торчком, хвост трубой — Умп не потрудился ответить.

— Неудивительно, что я не мог тебя унюхать. Ты весь в помете и пыли!

Что, в общем-то, было неплохой идеей.

Шанадар крикнул, хотя ни одного из спутников не было рядом:

— Темные тучи на горизонте! Нам нужно укрытие!

Он не видел их с самой развилки, но, словно по команде, из кустов рысцой выбежал Умп, а за ним — Белая Полоса. Сведя брови, Белая Полоса сделала круг и плюхнулась на землю. Умп сделал то же самое.

Шанадар смерил взглядом сначала их, потом темнеющее небо.

— И это лучшее время для передышки?

Умп одним движением длинного языка лизнул морду своей подруги. Она перевернулась на спину, ее лапы повисли над внушительной грудной клеткой.

Шанадар крикнул им, продолжая идти:

— Я найду укрытие. Догоняйте!

Он побежал трусцой вперед, высматривая, и ускорил шаг, когда воздух стал гуще от влаги. Впереди виднелся утес, а это часто означало пещеры. Первые капли дождя упали ему на голову — крупные, тяжелые капли, и за ними последовало множество их друзей. Он был уже достаточно близко к утесу, чтобы разглядеть, что в нем действительно есть пещеры, и метнулся к той, что казалась надежной.

— Умп! Белая Полоса! Здесь пещера!

Он услышал за спиной топот лап, приглушенный, но быстро нарастающий.

— Вы тоже торопитесь! — крикнул он через плечо. — А я-то думал, вам дождь нипочем.

Редкие капли превратились в ливень. Шанадар принюхался, но чуял только