Когда-то тому назад... Сказки английских писателей - Джон Рескин

Питеру Пэну и писать ему записки, объясняющие, как с ними играть. Причем, насколько я знаю, другие дети тоже оставляют подарки Питеру. Оставляет их, например, Дэвид, у нас с ним есть для этого укромнейшее местечко, которое, если хотите, мы можем вам показать. Только прошу вас: не надо о нем говорить, если с нами будет наша собака Портос. Он страшно любит игрушки, и если бы ему удалось найти то место, он утащил бы их все до одной.

Питер, хотя и не забыл Мейми, снова стал, как всегда, веселым и частенько от прилива счастья спрыгивает с козла, ложится на траву и весело болтает ногами в воздухе. Он совсем не грустит, о нет! Правда, время от времени у него и сейчас всплывают в памяти те времена, когда он был человеком, и он с особой добротой относится к ласточкам, прилетающим на его остров, потому что ласточки — это души умерших младенцев. Ласточки всегда строят гнезда под карнизами домов, в которых они жили людьми, и даже пытаются влететь в детскую. Наверно, поэтому Питер и любит ласточек больше других птиц.

А что же с маленьким домиком? Каждую подходящую ночь (то есть каждую ночь, кроме той, когда дается бал) феи строят маленький домик на тот случай, если кто-нибудь из детей потеряется в саду и останется там на ночь. Питер Пэн несет дозор и разъезжает по Саду на козле, разыскивая потерявшихся, а обнаружив кого-нибудь, везет его к маленькому домику. Малыш просыпается, выходит из домика и видит его. Феи строят дом только потому, что он получается такой красивый, зато Питер трудится в память о Мейми, да еще потому, что он до сих пор любит поступать так, как, по его мнению, должны поступать настоящие мальчики.

Р. КИПЛИНГ

Сказки Старой Англии

Из сборника «НАГРАДЫ И ФЕИ»

ХОЛОДНОЕ ЖЕЛЕЗО

НОЖ И МЕЛОВЫЕ ХОЛМЫ

ДОКТОР МЕДИЦИНЫ

ВВЕДЕНИЕ

Как-то раз Дану и Юне, брату и сестре, жившим в английской деревне, выпала небывалая удача: они повстречали Пака, которого еще зовут Робин Добрый Малый, Ник О'Линкольн или Лобб, Лежащий У Огня, — последнего оставшегося в Англии из тех, кого люди называют эльфами или феями. Но конечно, правильнее было бы называть их Жителями Холмов. И этот вот Пак, колдуя с листьями Дуба, Ясеня и Терновника, дал детям возможность увидеть реальные события, которые происходили тысячи лет назад, или услышать о них.

В результате его колдовства Дан и Юна в разное время, в разных уголках своей фермы и в лежащих вокруг нее лесах и полях стали встречать некоторых весьма интересных людей и выслушивать их рассказы. Одним из них, к примеру, был норманский рыцарь, приплывший вместе с Вильгельмом Завоевателем, другим — молодой центурион расквартированного в Англии римского легиона, третьим — строитель и архитектор времен Генриха VII, были и другие. Об этих встречах я попытался поведать вам в книге «Пак с холмов Пука».

Примерно год спустя дети снова встретили Пака, и хотя теперь они стали старше и умнее и стали постоянно носить сандалии, вместо того чтобы бегать босиком при первом же удобном случае, они не потеряли расположения Пака, который продолжал знакомить их с разными людьми из далекого прошлого Англии.

Конечно, Пак позаботился о том, чтобы после каждой встречи стирать из памяти детей всякое воспоминание о ней, но кроме этого он, ни во, что не вмешивался, так что Дан с Юной продолжали встречать в своих полях самых неожиданных людей.

В следующих сказках я и попытаюсь рассказать вам об этих людях.

Редьярд Киплинг

Амулет

Ты возьми земли в горсти,

Сколько сможешь унести,

Помолись за тех потом,

Кто уснул в ней вечным сном,

Не за рыцарей-дворян —

За безвестных англичан,

Чей суровый скорбный путь

Некому и помянуть.

Землю в ладанку сложи,

Ближе к сердцу положи.

И земля с тобой сведет

Лихорадки липкий пот,

Руку сделает сильней,

Зорче глаз и слух острей,

Обострит твою борьбу,

Облегчит твою судьбу.

Четок для тебя и прост

Станет ход небесных звезд.

Ты сорви с земли родной

Примулы цветок весной;

Летом розу взять изволь,

Осенью — желтофиоль,

А зимой — плюща цветок:

Каждому цветку свой срок.

Если правильно хранить,

Если верно применить, —

Выручат тебя цветы:

Лучше видеть станешь ты.

Пелена исчезнет с глаз,

И отыщешь ты тотчас

На знакомом месте клад,

Спрятанный сто лет назад:

В поле, иль у входа в дом,

Или в очаге твоем.

И поймешь тогда ясней:

Главный клад — в душе твоей.

Холодное Железо

Договорившись выйти из дому ещё до завтрака, Дан и Юна не помнили, что наступил Иванов день[7]. Они хотели всего лишь посмотреть на выдру, которая, как говорил старик Хобден, давно уже промышляет в их ручье, а раннее утро — это самое лучшее время, чтобы застигнуть зверя врасплох. Когда дети на цыпочках выходили из дому, часы на башне пробили пять раз. Кругом царил удивительный покой. Сделав несколько шагов по траве, блестевшей капельками росы, Дан остановился и поглядел на тянувшиеся за ним темные отпечатки следов.

— Наверное, стоит пожалеть наши бедные сандалии, — сказал мальчик. — Они промокнут насквозь.

Этим летом дети впервые стали носить обувь — сандалии и терпеть их не могли. Поэтому они их сбросили, перекинули через плечо и весело зашагали по мокрой земле, на которой тени лежали, как вечером на востоке.

Солнце было высоко и уже грело, но над ручьем еще клубились последние хлопья ночного тумана.

На вязкой земле у самого ручья дети заметили цепочку следов выдры и пошли по ним. Следы вели их сквозь заросли осоки и камыша, по мокрой скошенной траве, и только растревоженные птицы провожали их криком. Потом следы повернули от ручья и превратились в одну толстую линию, как будто там проволокли бревно.

Следы вели к лугу трех коров, огибали мельничный шлюз, кузницу и сад Хобдена, поднимались