Мороз.К.О. - мэр Елкино - Лина Коваль
Ничего не соображаю.
— Простите, — тут же извиняюсь. Неловко становится. — Вернее, у вас классный костюм. Не платье, конечно…
Он усмехается и с прищуром смотрит на мрачного Костю, сидящего через проход от меня.
— Беру свои слова обратно.
— В смысле? — бурчит Мороз.
— Не слилась твоя зазноба. Ум это или глупость даже не знаю…
Серьезно?.. Он водителя Азиатом называет, а тот, вообще-то, Сергей. Ум это или глупость? Даже не знаю.
— Спасибо за помощь, Влад, — благодарит Костя.
Все же обиделся на меня, потому что даже не смотрит?
Хмыкнув, тоже отворачиваюсь к окну. Больно надо. Закусываю губу сильно-сильно, чтобы не разреветься. Эмоции переполняют, потому что прекрасно понимаю: Веня Коновал нашествие чужаков-газовиков в своем доме не простит. Никому и никогда.
Кабан, считай, уже отбегался. Будущий жмурик — сто процентов.
Косте, видимо, тоже немного осталось. И со стороны отца это не беспредел, потому что на его территорию без приглашения вторглись. Прав он будет, это любой авторитет скажет.
Надо что-то придумать. И желательно срочно.
Влад стягивает синюю спецовку и привстает, чтобы снять комбинезон. Я вспыхиваю, потому что чужого мужика в трусах не каждый день увидишь.
У него на ногах короткие светлые волосы, как у Кости.
Мышцы объемные, как у Кости.
Смущаюсь, заметив внимательный взгляд мэра на себе, и поднимаю глаза…
Так-с… а еще у Влада симпатичное лицо, только, в отличие от Костиного, не разрисованное синими гематомами и ссадинами, будто раскраска после двухлетки.
Нормальный мужик. Ну, как нормальный? На твердую четверку.
«Костя самый лучший!» — в голове вспыхивают транспаранты.
— Я хочу пить, — прошу сдавленно.
Сорокалетний сует мне целую бутылку с водой, а я тут же отдаю ее мэру, чтобы открыл для меня. Делает он это неохотно, но… делает же. Наши пальцы сталкиваются. Я вздрагиваю.
Поспешно прикладываюсь к узкому горлышку и жадно, большими глотками пью. Как-то легче сразу становится.
— Дай сюда.
Украдкой смотрю, как Костя прикладывает бутылку к жестким губам, ровно так же, как только что делала я, и аккуратно пьет.
Есть в этом что-то сексуальное… То, как он касается ртом моего отпечатка.
— И я хочу, — отбирает Влад.
— Мы же… — Не знаю, как сказать, что мы с Костей только что пили из горла.
— Ничего страшного, — отмахивается наш командос. — Мы с пацанами на спецзадании еще и не так бактериями обменивались.
Я напряженно думаю, какие там могли быть еще способы, а потом снова чувствую жажду и тянусь к уже полупустой бутылке. Взяв ее, вскидываю, чтобы попить, но Костя грубовато выхватывает прохладное стекло.
— Ты не на спецзадании, — тихо ворчит, затягивая пластиковую крышку потуже.
— Я пить хочу, — канючу.
— Перебьешься.
— Ах вот как?.. — Улыбаюсь невольно.
Не хочет, чтобы я после другого мужчины пила?
Ревнует меня, параноик.
Эх…
Настроение стремится ввысь и, пока мы пересаживаемся в машину к Владу и пока едем по яркой, новогодней Москве, оно только растет. Снова улыбаюсь, как дура.
В квартиру заходим втроем. Я, Костя и мой неподъемный чемодан.
Влад, попрощавшись, уезжает по делам.
В воздухе пахнет то ли аромасвечами, то ли специальными палочками, которые жгут йоги и те, кто читают мантры. Обстановка здесь странная: шелковые обои с иероглифами на стенах, деревянные перегородки и большая зона для отдыха с мягкими диванами и огромной плазмой во всю стену.
— Где мы? — спрашиваю заинтересованно, скидывая куртку на пол. Расшнуровываю ботинки. — Это твоя квартира?
Костя снисходительно на меня смотрит и устало разваливается на диване. Поглядываю на него, сглатывая набегающую слюну.
— А чья это квартира?
— Моего знакомого.
— Ясно…
Уронив тяжелый чемодан на пол, присаживаюсь на корточки и тянусь к замку.
— Черт…
— Что там?
— Здесь нет моих вещей. Должны быть пижама и джинсы… Почему ты их не привез?
Он упрямо молчит.
— Иди сюда, Ника, — вытягивает правую руку.
Я не сдерживаюсь.
Усаживаюсь на узких бедрах, плотно запечатанных в тесные джинсы, и, игнорируя внушительный приветственный стояк, заботливо разглаживаю расплывчатые фингалы.
Костя задерживает дыхание.
— Было больно? — осторожно спрашиваю.
— Зато сейчас приятно…
Его глаза прописались на моем лице — вот это приятно.
— Тебя надо намазать бадягой, — деловито продолжаю.
— Бродягой?
— Бадяга, глупенький, — закатываю глаза. — Мазь такая, она рассасывает синяки и кровоподтеки. Тебе сразу станет легче.
— Мне уже легче, — обхватывает мои ягодицы. — Вот прям сейчас все рассасывается.
— Ну… я бы так не сказала, — ерзаю.
Легко смеюсь.
Нам столько всего надо решить, но я пока не хочу об этом думать. Обхватываю светлую голову своего мэра и тянусь к его губам. Целую нежно-нежно, как сейчас хочется.
— Платье колется, — жалуюсь.
— Так сними, — хрипит. Полупрозрачные глаза пялятся на мою грудь. — Сними его на хрен, — одним движением рвет тонкие лямки.
Так все просто, да?..
— Мне теперь будет нечего надеть, — хнычу. — В чемодане, что ты привез, одни трусы, в сумке, которую взяла из дома, — тоже трусы…
Костя, запрокинув голову, ржет.
— Я тебя обожаю, Ника…
— И что здесь смешного? — злюсь.
— Смешно… — оглаживает мои бедра под платьем.
— Что?..
— Трусы рядом со мной тебе вряд ли понадобятся…
Глава 35. Арестантка и джентельмен
Константин
У нее охуенная кожа… Бархатная, светящаяся, упругая. Оргазм пальцев, не иначе. Блядь, за нее и умереть не жалко. Не в смысле того, что я бы хотел такую себе… Ощущать ее, касаясь Ники в самых разных местах, вполне достаточно.
Сбросив тонкие лямки с худеньких плеч, любуюсь идеальными полушариями. Хочу спрятать член между ними как в уютный сахарный домик.
Хочу ее пометить.
Всю!!!
Но… наверное, не позволит.
Поглядываю на прекрасное лицо, чистое от какой-либо краски, которую так любят другие женщины.
Арестантка моя, бандитка.
Серьезная такая. Голову набок склоняет и губы свои и без того красные кусает. Переживает как не в себя. Думает, я ее отца боюсь?..
Хм… А я боюсь?.. Про себя о таком порассуждать можно.
Кстати, попросил Влада выяснить про этого Коновала побольше. Пока ничего, кроме того, что Несолнцева родилась прямо посреди антикварного магазина, сказать не могу.
Да и хер с этим старым хером!..
У меня тут дел невпроворот.
