Мороз.К.О. - мэр Елкино - Лина Коваль
Глядя на костер, кусаю губы до противного жжения.
Пристально смотрю на мэра. В модном бежевом пуховике, обычной шерстяной шапке и без своей барсетки Костя кажется моложе. Морозный ветер сделал его резкие скулы и аристократичный нос красными, а губы — сухими.
— Пойду скажу Есе, чтобы собрала вещи. После обеда сразу поедем, — говорит Антон.
Мы вразнобой киваем и остаемся вдвоем.
Мне вдруг грустно становится, душу скручивает. Ощущение, будто что-то важное заканчивается. То, после чего меня долго будет ломать и о чем я буду думать одинокими ночами. Может… даже залью подушку слезами.
Не сводя глаз с яркого пламени, откашливаюсь и тихо произношу: — Я с ними уеду…
Потому что, если потом, — точно зареву.
— Что?
— Тоже поеду.
— Куда?
Повернувшись, закатываю глаза.
— Домой, куда еще?
— В смысле? — немного зловеще переспрашивает он.
— Ты не слышишь? Тогда читай по губам: «Я уезжаю».
Чувствую, что больше ни секунды не могу стоять рядом. Слезы уже подобрались к переносице и ждут выхода. Надо побыстрее это закончить.
Не говоря ни слова, разворачиваюсь и иду обратно, но на середине пути меня подхватывают за шкварник и, как слепого котенка, заталкивают в сарай, выстроенный перед баней.
Здесь тепло. Даже жарко.
В нос ударяет запах гари и дерева.
— Костя, — вздрагиваю, пока он разворачивает и толкает меня к стене.
Ухватившись за мой воротник, одним движением заставляет полы пальто раскрыться и, быстро скинув свой пуховик, скалится на мои высокие сапоги.
С трудом сглатываю слюну, наблюдая, как широкая ладонь тянется к перманентно вздутой ширинке. Горячее дыхание опаляет мое лицо.
Он озверел?
— Костя, блин! — вскрикиваю оттого, что подлетаю на полметра и обхватываю широкие плечи, чувствуя внутри дикий восторг. Я тоже озверела? — Что ты делаешь, Костя?..
Он грубовато стягивает шорты с моих ягодиц, при этом смотрит прямо в глаза.
— Читай по губам, динамщица, — приказывает хрипло. — Я. Тебя. Трахаю.
.
Глава 20. Ника Солнцева познала секс!
Если есть на земле рай — это в Елкино сарай
Константин Олегович Мороз
— Костя, ш-ш-ш — запрокинув голову к потолку, шиплю, как королевская змея.
Чувствуя прикосновение к горячей промежности, пытаюсь запрыгнуть к мэру на плечи и зажимаюсь.
— У тебя есть презерватив? — неуверенно кусаю губы.
— Чего?
В затуманенном взгляде полнейшая расфокусировка. Наверное, именно это называется состоянием аффекта.
Обхватив колючее лицо ладонями, нежно целую пересохшие губы. Облизываю их как следует и тяжело дышу. Костя срывается, отвечает на поцелуи и активно сжимает ягодицы.
Сосемся, как больные, в сарае!..
Оказывается, можно хотеть мужчину вот так… Как холодный коктейль в жаркий день на пляже. Или как новенький айфон, после того как он уже появился у подружки.
— Презерватив, Костя!..
Фух. Я это сказала вслух!
— Я буду осторожен, Ника.
Вздрагиваю, чувствуя твердую головку уже во влагалище.
— Нет, блин!.. — снова пытаюсь высвободиться.
Стону с досадой, потому что силы покидают. Даже не силы. Нет. Желание выбраться с каждой секундой тает… Но я стою на своем: — Ты видел статистику по ВИЧ? — назидательно выговариваю, чтобы самой себе напомнить.
— Какую еще на хрен статистику? — взрывается он, больно щипая. — Думаешь, я…
Оскорбляется. Ты смотри, какой обидчивый!..
— Я ведь медик, — оправдываюсь. — Мне нельзя.
Испустив в воздух смачный животный рык, мэр аккуратно ставит меня на пол и из заднего кармана, с видом человека, поимевшего этот мир, достает презерватив.
Победно вертит им возле моего лица.
— Не получится смотаться, динамщица, — ворчит и приспускает с бедер джинсы.
Чтобы было удобнее, стягивает футболку и отбрасывает ее к пуховику.
— Снова заболеешь, — вздыхаю, разглядывая мышцы на груди, аппетитные кубики на прессе и узкую дорожку из коротких волос, ведущую от пупка к…
Кабздец!.. Хорошо, что я отделение урологии при трудоустройстве не выбрала!
Когда вижу огромный член с ярко-розовой головкой, пульс максимально учащается, а паника достигает немыслимых пределов, но я всячески пытаюсь ее скрыть.
Вот оно — «сердце» Елкино, за которое не стыдно.
— Довольна, Скальпель? — Костя поднимает на меня лицо. — Одного презерватива тебе достаточно? Или для пущей защиты еще усилимся…
— Одного вполне достаточно… — чопорно отвечаю. — А-а-а! — ору уже в воздухе.
Бедра внутренней стороной касаются горячего, твердого тела.
Я вся — восторг и оголенный нерв.
Дрожу так, что снова зажимаюсь в тугую струну.
— Что еще, Ника? — закатывает глаза и трется пахом об меня. — Сдать анализы, проголосовать за «Единую Россию», почистить дороги в области?
— Ко-о-стя, — смеюсь и касаюсь его скулы щекой. — Ты такой старик... Хватит ворчать!
С диким удовольствием набрасываюсь на жесткие губы и, держась за бронзовые плечи, аккуратно насаживаюсь на член.
— Костя, — от страха голос звучит сипло.
Он смотрит в мои глаза, и взгляд скользит ниже. Туда, где он контролирует процесс… мм… нашего слияния.
— Ты же остановишься, если я… — получается по-детски ранимо.
— Конечно, — отвечает так твердо, что я ему верю.
Видимо, это был последний триггер, что сдерживал мое тело.
Выгнувшись, обнимаю ногами узкую поясницу и принимаю первый удар, прикрываю глаза, от удовольствия постанывая. Пальцами ласкаю шею и коротко стриженный затылок.
Он делает то, что обещал. Трахает меня.
— Мм.
— Что? — настороженно, не сбиваясь с ритма, гремит.
Такой серьезный, сосредоточенный — всего на секунду умиляюсь. А затем пришпориваю сапогами его замерзший зад, чтобы не останавливался.
— Ох. Ничего! Замолчи уже!..
— Ну, держись, Мандаринка! — фиксирует мое тело, упирая в стену.
Не давая мне времени на передышку, вколачивается так глубоко и резко, что сарай вот-вот сложится вместе с нами. Я теряю всякую совесть и инстинктивно тяну светлую голову к своей груди. Соски неприятно трутся о хлопковую ткань, Костя их поочередно кусает. Я снова соскальзываю на пол, а уже через секунду оказываюсь прижатой к той же стене лицом.
— О-ох, — не сдерживаюсь, когда Мороз расталкивает мои ноги и двумя пальцами размазывает образовавшуюся влагу.
— Костя! — сиплю.
— Что, моя девочка? — грубовато-ласково зовет.
— А ты руки мыл?
Он хрипит что-то вроде «Сучка» и снова в меня входит. На этот раз все получается быстрее и еще приятнее. В этой позе
