История Великого мятежа - Эдуард Гайд лорд Кларендон

в Ирландии, вследствие которого многие тысячи подданных Вашего Величества были умерщвлены самым жестоким и бесчеловечным образом. Лживыми измышлениями, а также злобными и несправедливыми обвинениями против Вашего Парламента они попытались устроить подобную резню и здесь, но, не успев в том по милости всеблагого Бога, они — и это самый гнусный и кровавый из их замыслов — склонили Ваше Величество к начатию войны против Вашего Парламента и Ваших добрых подданных в этом королевстве, а равно к тому, чтобы лично возглавить выставленную против них армию, как если бы Ваше Величество вознамерились путем завоевания установить над ними абсолютную и неограниченную власть. Пользуясь полученными от Вас полномочиями и ободряемые Вашим присутствием, они уже успели подвергнуть обыскам, ограбить, заключить в тюрьму и лишить жизни многих англичан, а теперь, рассчитывая получить помощь в осуществлении своих коварных замыслов, они желают переправить в Англию морем мятежников из Ирландии, а также военные силы из иных стран, дабы те действовали с ним заодно.

Мы же, оказавшись совершенно лишенными покровительства Вашего Величества, тогда как виновники, советчики и пособники этих зол пребывают в великой чести и силе у Вашего Величества и получают от вас защиту от власти и правосудия высокого суда Вашего Парламента, почему они и дошли в дерзости и высокомерии до того, что обрушили свою ярость и злобу на знатных лиц и иных особ, которые хоть сколько-нибудь склоняются к миру, и даже не остановились перед явными угрозами Вашей королевской особе, буде Вы не одобрите все их порочные и предательские действия — мы, вынужденные к справедливой защите протестантской религии, особы, короны и достоинства Вашего Величества, законов и свобод королевства, привилегий и власти Парламента, взялись за оружие, назначили Роберта, графа Эссекса, главнокомандующим всех набранных нами войск и уполномочили его выступить и двинуться во главе этих сил против названных мятежников и изменников, дабы привести их к покорности и подвергнуть заслуженному наказанию. Мы смиренно молим Ваше Величество лишить Вашего королевского присутствия и помощи этих злонамеренных людей, а если они посмеют упорствовать в своих мятежных и беззаконных замыслах, то да позволит Ваше Величество обуздать их той силе, которую мы против них послали, и пусть Ваше Величество не подвергает себя опасностям, которые угрожают им, но, спокойно, ни о чем не тревожась и без войска, возвратится к своему Парламенту, чтобы при содействии его искренних советов и правильных мер успокоить смуты и волнения, сотрясающие ныне оба Ваши королевства, обеспечить безопасность и честь Вашей особы и Вашего королевского потомства, а также процветание всех Ваших подданных. Если Вашему Величеству угодно будет удовлетворить эти наши искренние и смиренные прошения, то мы перед лицом всемогущего Господа торжественно обещаем, что встретим Ваше Величество со всевозможным почтением, окажем Вам должную покорность и повиновение и честно потщимся защитить Вашу особу и Ваш сан от любых опасностей, а сверх того, сделаем все, что в наших силах, дабы надежно обеспечить Вам и Вашему народу все блага и преимущества славного и счастливого правления».

Хотя прежде Парламент выставлял общую волю королевства в качестве причины и оправдания для всех своих мер и лишь предлагал англичанам добровольно жертвовать для удовлетворения текущих его нужд столько, сколько они сами сочтут возможным; однако теперь, вознамерившись показать, что он не ожидает и не опасается измены и мятежа со стороны народа, Парламент взялся не только за тех, кто открыто противился его действиям или тайно отговаривал других от сотрудничества с ним, но и за тех, кто из страха, из скупости или по обеим причинам не сделал в его пользу никаких пожертвований. Палаты приняли дерзкую резолюцию (долженствовавшую иметь для народа силу закона или даже еще больший авторитет), в коей объявлялось, что «все лица, отказывающиеся помочь государству своими средствами в час столь грозной опасности, должны быть разоружены и взяты под стражу». А чтобы нагнать своим постановлением еще больше страху, они в тот же день приказали лорд-мэру и лондонским шерифам обыскать дома и конфисковать оружие у нескольких олдерменов и других видных и состоятельных лондонских граждан, поименно в их распоряжении перечисленных, поскольку-де «из донесения их комитета явствовало, что эти люди не сделали должных пожертвований на покрытие издержек государства».

Таким образом беднейших людей самого низкого звания превратили в доносчиков на богатых и именитых; следствием же обысков жилищ и конфискации оружия явилось изъятие столового серебра и дорогих вещей, а часто — прямой грабеж и расхищение всего, что представляло какую-то ценность. Затем Палаты распорядились секвестровать и употребить в пользу государства файны, ренты и доходы архиепископов, епископов, деканов, церковных капитулов, а также всех делинквентов, поднявших оружие против Парламента или набиравших ополчение для короля. А чтобы обречь короля на такую же нужду, как и его сторонников, они велели направлять его доходы, состоявшие из рент, судебных штрафов и платежей, в Палату по делам опеки, а также все прочие статьи туда, куда эти средства поступали прежде, но запретили их кому-либо отпускать и выдавать вплоть до особого постановления обеих Палат Парламента, не соизволив выделить королю из принадлежавших ему по закону сумм даже того, что требовалось на содержание его особы.

Столь грубое посягательство на собственность англичан, коих силой принуждали расставаться с самым ценным своим имуществом, многие сочли мерой безрассудной и неполитичной со стороны Палат, которые, едва добившись всевластия, рисковали таким образом возбудить крайнее недовольство у своих новых подданных. Но вожди Парламента ясно понимали, что их владычество уже теперь основывается скорее на страхе, чем на любви народа, и что продолжать войну они смогут, лишь располагая достаточными средствами для выплаты жалованья солдатам; пока же такие деньги у них будут в наличии, им не придется сетовать на нехватку пополнения для своей армии при каких-либо затруднительных обстоятельствах.

Невозможно себе представить, сколь великую выгоду принесли королю отклонение Парламентом его мирных предложений и то, каким образом Палаты это сделали. Королевские послания, равно как и ответы на них, были оглашены во всех церквах, и теперь вся страна громко возмущалась действиями Парламента. Те, кто не могли служить Его Величеству сами, придумывали различные способы, чтобы снабдить его денежными средствами. Так, видные университетские люди дали знать королю, что во всех колледжах в изобилии имеется столовое серебро, которое стоит немалых денег и теперь безо всякой пользы лежит в их сокровищницах (для собственных нужд у них есть достаточно серебра и помимо этого); и что как только Его Величество сочтет нужным затребовать указанные богатства, их, вне всякого сомнения, тотчас же ему отправят. Король и сам