Бывший муж. Я хочу нас вернуть - Анастасия Дмитриевна Петрова
Унять эту неловкость или извиниться за правду… Что я делаю⁈ И главное, что я чувствую?..
Он замирает, глядя на меня, и я вижу такую вымученную улыбку на его лице. С оттенком боли, вины и стыда. А потом он резко исчезает из гостиной, стремительно покидая свою же квартиру. Плюхаюсь обратно на диван, прикрывая глаза и откидывая голову на спинку. А у самой внутри полнейшая неразбериха. Я окончательно и бесповоротно запуталась и неимоверно хочу обратно в свою жизнь.
Глава 37
Саша
Кроет. Впервые так кроет. И дело не в том, что Юля видимо окончательно поставила точку сейчас, хотя эта точка уже стояла пять лет назад.
Дело в том, что я действительно надеялся, я ждал. Чего именно я ждал? Наверно, что мы оба одумаемся, как нам плохо друг без друга. А оказалось, что плохо только мне.
Плохо с другой женщиной, плохо без той, кого когда-то сильно любил и выбрал в жены. Я поэтому Алене ничего не обещал, внутренне все еще был женат на Юле. Да, трахая другую.
Вы, бабы, ни черта не понимаете, что у мужика в голове. А мы разумеется не понимаем, что у вас. Поэтому мы разные, это нормально. Но ненормально то, что я не хочу ее отпускать. Не хочу ставить точку окончательно и бесповоротно.
Конечно, нужно было сразу сказать, еще тогда, пять лет назада, что я терпеть не могу, что она занимается этим своим сраным фондом. Что становится похожа на тех женщин, которых я на дух не перевариваю. Все эти светские львицы, которые бездумно попивают Просекко посреди дня и обсуждают никому ненужные вещи, делая вид, что говорят о великом.
На деле же каждая друг дружке завидует и измеряет состояние мужа другой. А потом, якобы совершенно незаметно, хвастаются заслугами своих мужчин.
Я был гребаным счастливчиком, потому что пока у моих партнеров были в женах эти мерзкие бабенки, уж простите, я говорю, как есть. У меня была Юлька, простая, нежная, любящая и неимоверно честная в своих чувствах. Она никогда много не просила, я сам хотел ей все это дать, потому что такой женщине хочется дарить подарки, возить на море и обещать золотые горы. Потому что это не было ее просьбой или капризом, это было только мое искреннее желание бросить мир к ногам.
Я не знаю точно, когда все пошло под откос. В тот день, когда она мне сообщила, что хочет заниматься фондом или тот день, когда она стала напоминать мне тех дам, которых я не переваривал никак?
Я ошибся. Она не стала одной из них. Но тогда, пять лет назад, я не нашел в себе смелость признаться, что натворил. Думал перебесится, поживет в своем Питере и вернется.
Но шло время, а Юля не возвращалась…
Набираю Алене, чтобы хоть как-то разъяснить ситуацию с этой посылкой. Я не хочу, чтобы Юля сейчас еще больше тревожилась, когда наш ребенок в больнице, а второй ребенок сходит с ума.
— Быстро ты, Сашуль, нагулялся, — я слышу в ее голосе нотки превосходства, словно она себя уже заведомо поставила на пьедестал. Раздражаюсь мгновенно, но держу в руках, — Приезжай домой, я жду.
— Я хочу поговорить, — начинаю максимально спокойно и вполне себе миролюбиво, — Я зайду, но не останусь.
— А что нам обсуждать? Я думала, что ты одумался, папашка.
Стискиваю челюсти так сильно, что кажется, зубы начинает крошиться от силы.
— А ты всегда была такой или только сейчас тебя кто-то укусил с бешенством?
Я не узнаю ее. И когда я так говорю, то это правда так и есть. Она была другой. Я помню, как мы познакомились.
Она как обычно гуляла внизу со своей собакой, а я сбежал с утра пораньше из дома после нашего с Юлей очередного скандала. Вымотанный, уставший, словно не спал всю ночь, злой до жути. Размашистым шагом шел к машине, не замечая ничего и никого вокруг.
Случайно задел псину, отчего мелкий пес заскулил. Я устало поднял голову к небу, молясь, чтобы я случайно не нанес серьезных увечий животному.
Как раз в этот момент подошла Алена. Она была перепуганной и плакала. Ее пес как-то неровно дышал, словно я и правда задел важные органы для жизнедеятельности.
Пришлось с ней ехать в ветеринарку, пока ехали… Разговорились.
Говорят, что если тебя сильно что-то тревожит, то нужно выговориться постороннему человеку, который вне ситуации и никак не оценит ее. Я выговорился.
Может на тот момент делать этого не стоило, но внутри была агония.
И мы стали общаться. Блядь. Просто общаться и делиться своими жизненными переживаниями.
Наша связь становилась более глубокой, но не в любовном плане. Алена оказалось хорошим другом и слушателем. Не более.
Я не рассматривал ее как женщину, я просил совета, как наладить отношения с женой.
Я прогадал. По полной. Пока я делился с ней семейной драмой, она точечно давала не те советы, которые бы сработали. Они только усугубили ситуацию.
Но сейчас уже поздно махать кулаками… Брак наш развален.
И виноват я.
— Это твое художество? — захожу домой, с порога бросая пакет с дрянью на пол.
Она складывает руки на груди и взмахивает ресницами вверх, словно я несу ересь.
— Я похожу на идиотку?
— Понятия не имею. Но кроме тебя… Кто еще мог это сделать?
— Может твоя придурошная дочурка? — она выплевывает эти слова с пренебрежением, харкая их чуть ли не в мое лицо.
Застываю, не веря в услышанное. Что-что, а вот отношения Карины и Алены мне казались очень искренними.
Или здесь тоже была филигранная игра, а я просто осел, который не заметил?
Глава 38
Юля
После вчерашнего разговора между нами неловкость. Она висела в салоне машины, пока мы ехали к Даше в центр. Она и сейчас, словно огромный валун, нависает над нами обоими. Но никто из нас не спешит изменить ситуацию, потому что по факту мы оба понимаем. Точнее, я точно, а Озеров видимо осознал до конца. Или, может быть, у него есть ещё пища для размышлений. Не знаю и лезть в это не собираюсь. Даже несмотря на обнаженные обиды пятилетней давности.
— Что с вами? — воодушевленная своими любимыми слойками, не прожевав, спрашивает дочка.
Ее глаза мечутся от меня к
