Испорченная кровь (ЛП) - Кенборн Кора
Это выводит его из транса.
- Когда ты так выглядишь, muñequita, я сыграю в любую гребаную игру, какую ты захочешь, - хрипло говорит он, потянувшись за курткой.
- Не надо, - говорю я ему, и что-то в моем голосе заставляет его остановиться. - Нет необходимости прятать от меня свое оружие. Я устала притворяться, что насилие не является частью нас. Я устала убегать от него .
Мне надоело убегать от тебя.
- Как скажешь. Он бросает пиджак обратно на барный стул и крадется туда, где стою я. Он медленно обходит меня, как охотник, выслеживающий свою добычу, его глаза такие темные и проницательные, что мне кажется, он уже внутри меня.
Атмосфера подобна электрическому шторму на горизонте. Он на секунду отходит от меня, а затем замок на двери поворачивается.
- Готова поиграть? - спрашивает он, оставляя целомудренный поцелуй на моем плече, отчего ритм между моими бедрами пляшет под его дудку.
- Кто раздает? - Спрашиваю я хриплым голосом.
- Сначала именинница. Он указывает на игровой стол.
Я встаю на место дилера у загруженного ботинка, пока он отвлекается, чтобы взять охлажденную бутылку "Дом Периньон" и два бокала из серебряного ведерка на барной стойке.
- Во что мы играем? - Спрашиваю я, наблюдая, как он с легкостью открывает пробку и разливает жидкое золото по бокалам, его движения такие уверенные, что биение между моими бедрами становится неумолимым.
Протягивая мне стакан, он засовывает руку в карман и бросает на войлок горсть знакомо выглядящих золотых и черных фишек. - Что ты скажешь о пятидесяти тысячах за штуку?
Я чувствую, как внутри меня снова поднимается волна безумного смеха. - Звучит как хорошее место для начала.
Делая глоток шампанского, наслаждаясь отвратительным шипением пузырьков на языке, я разливаю первую порцию, пока он выдвигает черный стул напротив.
Мое сердце бешено колотится, когда он кладет десять тысяч на свой ящик для ставок, даже не глядя на свою руку. В свою очередь, я делаю то же самое, ставлю ему фишку на неизвестную игральную карту - все на волю случая.
- Почему Legado? спрашивает он, изучая мое лицо, пока я сдаю нам обоим вторую карту. - Почему это платье? Почему сейчас?
- Мне захотелось вернуться к началу.
Взглянув на свои карты, он переворачивает в общей сложности двадцать. Секунду спустя я переворачиваю в общей сложности девятнадцать.
- Ты опять меня разыгрываешь, muñequita? Он бросает на меня многозначительный взгляд, убирая мои проигрышные фишки в свою заначку.
- Никогда не обманывай систему в одном и том же месте дважды, - говорю я с улыбкой.
Еще один раунд. Еще одно поражение. Я уже проиграла двадцать тысяч.
- Хорошо, что ты замужем за богатым человеком, - сухо говорит он, снова выигрывая.
- В наши дни я сама зарабатываю деньги, Санти. На случай, если ты забыл.
Теперь у меня осталась последняя фишка.
Моя последняя ставка.
Я разочарована.
Никогда не думала, что игра в блэкджек может быть такой эротичной. Все дело в скольжении рук, украденных взглядах, напряженных паузах.… Мои трусики такие мокрые, что мне неловко.
- Тебе нужен стимул получше, чтобы выиграть, - заявляет он, снова лезет в карман и выкладывает самое красивое обручальное кольцо с бриллиантом, которое я когда-либо видела на своем ящике для ставок.
- Что это? спрашиваю я, задыхаясь.
- Твой подарок на день рождения, - лениво говорит он. - Я подумал, что пришло время заменить кольцо, которое я купил для женщины, которую ненавидел, на кольцо для женщины, которую люблю.
У меня перехватывает дыхание.
- Если, конечно, ты этого хочешь, - добавляет он, не произнося своих следующих слов.
Если ты хочешь меня...
Дрожащими пальцами я сдаю нам обоим тузы, а затем без колебаний - вытягиваю свой путь к классной двадцать одной.
Он откидывает голову назад и смеется, швыряя свои семнадцать через стол. - Я, блядь, знал, что ты блефуешь. Dios mío, ты молодец!
- Первое правило подсчета карт, - говорю я ему, борясь с очередной улыбкой. - Когда кто-то обвиняет тебя в мошенничестве, всегда отвлекай его невинностью.
- Дай мне свою руку.
Я делаю, как он просит, мой желудок трепещет, когда он снимает мое старое кольцо и заменяет его бриллиантом, который намного больше, чем надежда.
- Тебе нравится? - спрашивает он.
- Очень... На что будем играть дальше?
Он бросает на меня озорную ухмылку. - Твои трусики.
- Что? Бормочу я.
Я наблюдаю, как его насмешливый взгляд прокладывает теплую линию до самой моей киски. - То, как ты продолжаешь ерзать, muñequita, говорит мне о том, что то, что происходит у тебя под платьем, чертовски похоже на то, что происходит у меня в штанах с тех пор, как ты вошла в эту комнату. Я хочу убедиться, что я прав.
Нас прерывает звуковой сигнал его телефона, все еще валяющегося на барной стойке.
- Ну? спрашивает он, даже не взглянув на него. - Так мы договорились или нет?
- Хорошо, - говорю я сквозь стиснутые зубы, игнорируя пылающие щеки, когда тянусь за первой карточкой из колоды. Он может играть со мной сколько угодно, но я ни за что не сниму трусики и не отдам их просто так. Его эго и так слишком велико.
- Ты возвращаешься ко мне, жар-птица? Внезапно он шепчет, кладя свою руку на мою.
Я бросаю на него взгляд из-под ресниц. - Я все еще могу сохранить свою работу? Если я вернусь, я не хочу ничего из этого дерьма про мачо, картель, босоногих и беременных на кухне...
- Конечно, ты все еще можешь сохранить свою работу, - говорит он, слегка обиженный тем, что я вообще подвергаю это сомнению. - Я знаю, как это важно для тебя.
- И я все еще хочу видеть Эдьера и Сэма в любое удобное для меня время без того, чтобы ты устраивал истерику.
- Это честный обмен или гребаный обвал? он бормочет.
- И я делаю ремонт в твоей квартире, потому что это не чертово логово. Твоя душа не так черна, как ты думаешь, Санти Каррера.
Его темные глаза блестят. - Тогда какого она цвета?
- Еще не решила. Я дам тебе знать утром.
- Это подразумевает, что ты останешься на ночь?
- Ты позволишь мне разыграть эту карту или нет? Спрашиваю я, теряя самообладание.
- Будь моим гостем, - говорит он, ухмыляясь, когда наконец отпускает мою руку.
Как и предсказывалось, я вытягиваю десятку треф.
Как и предсказывалось, его вторая карта - Король пик. Таким образом, его общая сумма снова составляет добрую двадцатку.
Я прикусываю губу, готовясь насладиться его разочарованием, когда я козыряю ему Тузом Червей, и бросаю последнюю карту игры на стол. Но улыбка мгновенно исчезает с моего лица, когда я смотрю вниз и вижу Шестерку Пик.
Шестнадцать.
- Что...? Как...? Я снова начинаю бормотать, когда глубокий, насыщенный звук его смеха эхом разносится по игровой комнате.
- Первое правило преступника, Талия, - говорит он, и выражение его лица загорается весельем. - Всегда перевешивай шансы в свою пользу.
- Как, черт возьми, ты это сделал? Кричу я, бросаясь к нему через стол. - Скажи мне прямо сейчас!
Но я так и не получаю ответа, потому что мой рот внезапно оказывается занят им, а затем он сажает меня к себе на колени и погружает свой язык глубоко в самое сердце моего возмущения.
Горячий. Влажный. Страстный и дикий… Я хватаю его за волосы и стону в нашем безумном поцелуе, когда он поднимается со мной на руках и сажает меня на край игрового стола. Оторвавшись от моих губ, он проводит грубой рукой вверх по моему бедру, чтобы зацепить пальцем резинку моих трусиков.
- Ты у меня в долгу, muñequita, - хрипло говорит он, хлопая рукой по моему левому бедру. - И я здесь, чтобы забрать деньги.
В этот момент раздается громкий стук в дверь.
- Отвали! рычит он, срывая трусики с моих ног.
- Открывайте, босс, - раздается громкий голос. - На линии Эдьер Грейсон.
