Испорченная кровь (ЛП) - Кенборн Кора
- Ну? - Спрашивает Сантьяго.
Тем временем Грейсон смотрит на свой телефон с тем же мрачным выражением лица.
- Санти, - резко говорит мой отец.
- Контейнеры прибыли из Нью-Хейвена.
Неподвижное выражение его лица меняется. - Коннектикут?
Едва это слово слетает с его губ, как Грейсон швыряет телефон на стол, его хладнокровие летит в тартарары. - И наше тоже. Порт Нью-Хейвен. Это даже не собственность картеля.
- Это ирландское, выдавливаю я. - Зеленый, белый и оранжевый цвета контролируют порт Нью-Хейвен уже более тридцати лет.
Но почему именно там? Зачем отвлекающий маневр?
Действия преступника никогда не бывают бесцельными. Они спланированы. Просчитаны. Рассчитаны по времени...
Затем я вспоминаю слова ЭрДжей о корреляции временной шкалы.
Двадцать лет назад два короля картеля встретились на свадьбе в Мехико. Это закончилось стрельбой и кровопролитием. Десять лет назад они снова встретились в старой церкви на пригородной улице в Хасбрук-Хайтс. И снова это закончилось перестрелкой и кровопролитием. Семь дней назад мексиканский наследник и колумбийская принцесса встретились в казино в Атлантик-Сити. На этот раз я собираюсь сделать все, чтобы это было только начало.
- Вы двое не единственные, кто может затаить обиду, говорю я категорично. - У Махони нет дочерей. У него было четверо сыновей. Я поворачиваюсь к отцу. - До тех пор, пока десять лет назад мы не убили их всех в Нью-Джерси.
- Святое Сердце, бормочет он, и я наблюдаю, как годы возвращаются в его памяти. Я также вижу момент, когда они резко останавливаются. ¡Hijo de su puta madre! Он не отдавал приказа нападать на церковь. Он следил за одним из них.
Тот, кто контролировал команду Риччи двадцать лет назад, контролировал его самого десять лет назад.
Точно так же, как они контролируют его и ирландцев сейчас.
- В ту минуту, когда я узнал, что Талии больше нет, я закрыл все главные дороги в Нью-Джерси и отменил все частные рейсы. Они бы поплыли в Нью-Хейвен и там сели на самолет.
Ярость, которую я испытываю в этот момент, не просто порочна. Она первобытна. Она превосходит потребность убивать.
Я заставлю их всех страдать.
Я заставлю их молить о пощаде, как это сделали моя жена и моя сестра.
Сантьяго поднимается на ноги. - Нам нужно найти наших дочерей, Каррера, - говорит он, обращаясь непосредственно к своему противнику.
Что-то невысказанное проходит между ними. Это больше, чем десятилетия войн. Речь идет о выборе линий жизни, а не родословных. Речь идет о том, чтобы забыть о наших разногласиях ради двух женщин, которым удалось преодолеть пустошь между нашими двумя картелями без необходимости стрелять пулями.
Ради Талии и Лолы мы выступаем как единое целое.
Начинаю прямо сейчас.
- Если мы сделаем это, то сделаем как следует, говорю я, тыча пальцем в лакированное красное дерево. - Никаких сюрпризов. Никаких ударов слева. Мы сражаемся вместе, пока для этого больше не останется причин...
Пока мы либо не спасем Талию и Лолу, либо не похороним их.
- Согласен. Все взгляды обращены к моему отцу, когда он поднимается со стула, чтобы присоединиться к нам. - Моя дочь родилась в ночь на La Boda Roja. Моя cielito пришла в этот мир, проклятая облаком мести. И теперь вот кто держит ее жизнь в своих руках. Лола - единственное, что было двадцать лет назад и что имеет значение сейчас. Все остальное несущественно. Золотые искорки в его глазах горят решимостью, когда он протягивает твердую руку через стол. - Наши дети достаточно настрадались.
Перегнувшись через стол, Сантьяго крепко пожимает его протянутую руку. - Я делаю это ради себя.
Это как будто солнце и луна вывернулись наизнанку и перевернулись с ног на голову. Даже если бы я прожил сотню жизней, я никогда не думал, что увижу, как Валентин Каррера и Данте Сантьяго помирятся.
Когда короли выносят приговор, нет места для неправильного толкования.
Становись в очередь.
Мгновение спустя мы с Грейсоном скрепляем наше собственное перемирие аналогичным рукопожатием.
Начерчены новые линии.
Передают факелы.
Альянс Восточного побережья заключен.
Преодолевая напряжение, Грейсон коротко кивает на телефон в другой моей руке. - Теперь, когда все улажено, я хочу, чтобы Сандерс немедленно вернулся в Нью-Йорк. Я бы предпочел, чтобы он не был ДОА, когда доберется сюда.
Это делает нас одними из нас.
Я опускаю подбородок в знак подтверждения и набираю короткое сообщение Рокко.
Сделка заключена. Впустите людей Грейсона внутрь.
Последнее, что я хочу сделать, это оставить этого сукина сына в живых еще на секунду, но освобождение Сандерса - не единственная уступка, на которую я пойду в борьбе за то, чтобы найти свою семью. Каррера и Сантьяго никогда не будут союзниками. Тем не менее, единственный способ закончить войну - это не сражаться со мной. Вражда...они сражаются бок о бок с ней.
Грейсон кивает на стену вооруженных людей позади нас, заставляя их рассредоточиться по строю. - Заседание закрывается. Мы изучим больше, проверяя отдельные версии. Я отправлюсь на Канал-стрит и нанесу визит нашим итальянским друзьям .
- Мы продолжим отслеживать контейнеры, - подтверждаю я, но даже когда я говорю это, я знаю, что этого недостаточно. Моя душа жаждет крови. - А еще лучше - съездить в Нью-Хейвен. Поскольку Махони так любит появляться в разных местах без приглашения, я буду рад отплатить ему тем же.
- Мы держим друг друга в курсе событий, а затем встречаемся здесь же через шесть часов.
- Пусть будет пять. Заметив его приподнятую бровь, я добавляю: - Нет времени играть в игры с этим ирландским ублюдком. Либо он говорит, либо нет. В любом случае он получит пулю между глаз.
Первый из многих грядущих.
Снова появляется тот же самый sicario, который встретил нас у двери. - Сюда, сеньор Каррера. Пора проводить вас к вашим машинам.
- В этом нет необходимости.
- Боюсь, сеньор Грейсон настаивает.
Я оглядываюсь и вижу намек на веселье на лице колумбийца.
Ублюдок.
Я готовлюсь свалить к чертовой матери из этой дыры, когда все телефоны в округе начинают звонить.
ЭрДжей отвечает немедленно, в то время как Грейсон хмуро смотрит на свой телефон. Вытянув шею, я проверяю идентификатор вызывающего абонента, прежде чем ответить.
- Что случилось, Рокко? Сандерс требует проведения парада на выход?
- Терминал Элизабет только что превратился в дым.
Весь шум в моей голове стихает. Это та тишина, которая разливает безмятежность, как бальзам, прежде чем нанести удар ножом. В то же время я слышу, как Грейсон теряет хладнокровие на другой стороне склада.
Поворачиваясь, мы встречаемся взглядами друг с другом.
- Наш порт в Ньюарке охвачен пламенем, - обвиняю я.
- Как и терминал Ред Хук, - рычит он.
Мрачная мысль приходит мне в голову. Все, что я могу сделать, это не озвучить ее, не пробив кулаком стену.
- Какая часть терминала пострадала? Я спрашиваю Рокко.
- В южном офисе. В том, где находится наш контакт.
- ¡Hijo de su puta madre!
Теряя всякий самоконтроль, мой кулак врезается в ближайшую бетонную опору, посылая осколки боли по всему плечу — кажется, сотрясаются стропила. И только когда второй взрыв сносит стену позади Сантьяго, раскидывая нас во все стороны, как кегли для боулинга, правда поражает меня так же сильно, как потеря Талии.
Эта встреча не закончится пулями.
Все заканчивается бомбами.
Глава Девятая
Талия
- Оставь ее в покое, Pinche cabrónес! Гребаные придурки!
- Лола, остановись! Я хватаю ее за размахивающие руки и оттаскиваю от четырех охранников, которые пришли сопроводить меня в Il Labirinto.
- Борись с ними, Талия! - сердито говорит она, выплескивая свое разочарование на меня. - Какого черта ты с ними не борешься? Что с тобой не так? Ты не киска, ты чертов тигр.
