Папа по контракту, или Дракона нет, но вы держитесь! - Селина Катрин
– Погодите радоваться. – Сирена вновь сурово свёл тёмные брови над переносицей. – То, что у Ивэня никого нет, кроме нас, не отменяет того, что он хочет от нас уйти. Нельзя к нему привязываться!
Я откинул голову назад и выдохнул.
О, местные боги…
Если магия голоса передаётся по крови, то Теону точно досталась её самая упрямая версия. Вон, даже Юми и близнецы мгновенно угомонились!
– Почему ты считаешь, что я хочу от вас уйти?
– Ну как же! – Теон нахмурился ещё сильнее. – Когда ты устраивался на работу, ты сам говорил…
– Помню-помню. Что временная подработка. Но тогда я хотел достать билет до дома, а сейчас понял, что мой дом здесь. В Кураяма-дзё.
Теон переглянулся с братьями. На этот раз заговорил Рём:
– Ивэнь, то есть наша мама зря ищет способы вернуть тебя в твой мир?
– Определённо, зря. И я обязательно поговорю с ней, как только смогу подняться с футона. Думаю, уже скоро.
– И ты женишься на ней, да? – влезла с нетерпеливым вопросом Юми. – Станешь нашим папой официально?
Так, стоп. Этот допрос с пристрастием зашёл куда-то не туда…
– Юми, я уже тебе говорил, что всё не так просто…
– Но мама отдала тебе своё сердце. Неужели в твоём нет даже кусочка для неё?
Что?
Нет. Этого просто не может быть. Это же бред? Правда?
Я считал, что близнецы выдумывают в силу характера, но эта миниатюрная копия своей матери смотрела так серьёзно, что в груди заныло. Собственно… Всю неделю у меня тянуло не столько рёбра, сколько грудную клетку.
«Надо ждать, когда всё срастётся…»
«Мама своё сердце тебе отдала! Было просто вау!»
«У тебя серьёзное ранение, но в родном мире тебе точно помогут и сделают операцию по пересадке органа…»
Мысли складывались в голове, точно капли дождя, медленно стекая по оконному стеклу и собираясь в единую рябь.
– Что ты сказала? – хрипло спросил я.
Голос сорвался.
– Мама отдала тебе своё сердце, – тихо, но внятно повторила девочка.
Я зажмурился, ощущая, как каждое слово Юми крошится внутри и оседает в груди тяжестью осознания.
В ушах зазвенело.
Ну конечно… если в моём мере мне сделали бы операцию, то, очевидно, провели её и здесь. Просто по-иному. Иначе бы я не выжил. Киора пожертвовала одним из своих двух сердец… Вот почему всю неделю она такая бледная и уставшая, вот почему напоминает тень… Она ведь была и хирургом, и донором…
В голове оглушительно взрывался самый настоящий фейерверк.
– Дети, вы где? Юми, Сём, Рём, Теон… – донеслось до меня сквозь звенящую реальность.
– Ох, Кураяма-дзё всё-таки наябедничал! – первой подскочила Юми. Близнецы подорвались за ней, а последним шагнул к выходу Теон.
– Мы ещё зайдем! – громко прошептал Сём на прощание, а я так и остался полусидеть, не в силах поверить в то, что только что узнал.
«Кураяма-дзё, это правда?» – наконец мысленно сформулировал неоформленное нечто в голове.
«Что правда? Я не умею читать ваши мысли. Я всего лишь старая магическая сущность и отвечаю только тогда, когда мне задают прямые вопросы».
«То, что сказали дети, правда?»
«Они много чего говорят. Я не подслушиваю».
«Кураяма-дзё! Хватили юлить! Ты прекрасно осознаешь всё, что происходит на твоей территории. Это правда, что Киора отдала мне одно из своих сердец?! Я поэтому, кстати, внезапно начал тебя слышать?»
Клянусь, я услышал старческий выдох в своей голове.
«Я не был в море, и мои каналы не простираются так далеко… Но да, вы меня теперь слышите благодаря её частице в вас. У вас теперь драконье сердце».
Озноб прошёлся по коже вдоль позвоночника до самых пяток.
Киора отдала своё сердце.
В прошлой жизни я сталкивался с сотнями историй, когда люди отказывались делиться органами даже с самыми близкими. Мужья не отдавали почку жёнам, дети не жертвовали часть печени родителям, братья отводили глаза в сторону, когда требовалась пересадка костного мозга. В этом не было злого умысла – просто страх. Страх потерять себя. Страх расплатиться своим здоровьем за чужую жизнь.
А Киора…
Она даже не спросила.
Просто взяла и отдала мне часть себя. Буквально. Драконица – человеку. Какому-то мужчине, который просто заботился о её детях в качестве няня полгода. Разве так бывает?
Я не знал, можно ли вообще пересадить сердце без медицинского вмешательства, без стерильных условий, без оборудования, без… но оно билось. В моей груди билось сердце драконицы.
Моё? Её?
Я не чувствовал разницы.
Сердце Киоры ощущалось в моей груди так, будто всегда было там.
Я зажмурился, ладонь сама собой легла чуть ниже ключицы.
Что она чувствовала в тот момент? Была ли уверена в своём решении? Или это был порыв, отчаянный, безумный…
Как теперь жить с этим?
И она вообще собиралась мне об этом рассказать?!
Новость ударила как молот по хрупкому стеклу. Не знаю, до чего я домыслил бы, если бы двери вновь не зашуршали, привлекая внимание.
– Ивэнь? Ох, прости, если ты спал… Я искала детей. Не буду мешать, тебе нужно ещё отдыхать.
– Я не спал. Погоди… не уходи.
Я опёрся на руки и, игнорируя боль, поднялся так, чтобы быть как можно выше. Киора замерла на пороге, чуть склонив голову набок. Несмотря на видимую усталость – её осунувшееся лицо, тени под глазами, напряжённые плечи – она всё ещё была прекрасна. Нет, не так.
Она была невыразимо прекрасна.
В солнечном свете её угольно-чёрные волосы отливали мягким сиянием, плавные линии силуэта подчёркивались тонкой тканью кимоно, а глаза… Глаза отражали нечто глубокое, скрытое, слишком сложное, чтобы выразить словами.
Я не мог оторвать взгляда.
Что она чувствовала в тот момент, когда приняла решение отдать мне своё сердце? Была ли уверена в этом? Или это был порыв, безумный, отчаянный, продиктованный страхом потери? Я понятия не имел, но факт оставался фактом: сейчас, в этой тишине, в этой комнате, мы уже были связаны.
Не разорвать. Не разделить.
Киора сделала несколько осторожных шагов вперёд, явно колеблясь, стоит ли подходить ближе. Я внимательно за ней наблюдал – замечал каждую мельчайшую эмоцию, мелькнувшую в глазах, каждую нервную нотку в дыхании. Внезапно мне стало казаться, что я вижу куда больше, чем раньше. Она не двигалась, но я знал – ещё до того, как уголок её губ дрогнул, ещё до того, как она сглотнула, – что хочет сказать что-то важное. Или сбежать.
Она тихо выдохнула:
– Ты знаешь.
Просто констатировала, как
