Адептка второго плана - Надежда Николаевна Мамаева
Но, кажется, один инистый был ничуть не против. Вот только и заверять в оном, как положено любящему мужчине, накрывая девичьи уста своими, не спешил. Ну как так-то?! Ведь на глазах всей академии, считай… Да, спасал от смерти, но все же…
И я не утерпела:
– Скажи, почему, чтобы ты меня поцеловал, одному из нас обязательно нужно быть при смерти? – произнесла, потом вспомнила ночь на кухне и поправилась: – Ну или чтоб у меня в руке был нож?
– Я решу этот вопрос, – выдохнул Дир, и его губы сжались в линию.
«Поцелуи отменяются по техническим причинам», – поняла я, вздохнув, и уточнила:
– А как так получилось, что ты меня нашел?
Ведь не очутись Дира рядом, я бы так и не смогла вернуться. Потому что не оказалось бы, куда возвращаться. Тело, отравленное проклятием, было бы мертво…
– Потому что искал, – еще больше посуровел Дир. – Хотел извиниться за свои слова в кабинете, сказать, что ты мне тоже нужна. Очень. И увидел еще одного адепта рядом с тобой. Только на этот раз даже приревновать не успел, как тебя поглотило проклятие.
Из всего сказанного я услышала только одно:
– Ревновал?
– Да, отвратительное, хочу сказать, чувство, оказывается. Но есть кое-что и похуже…
– Например? – уточнила я и удостоилась красноречивого мужского взгляда в духе: женщина, не провоцируй. Мне и так тяжело нести бремя раскаяния. Ну и тебя саму заодно…
По поводу последнего, к слову, я захотела возмутиться, потому как чувствовала себя получше и могла пойти сама, но… Поздно. Дир меня уже принес в лазарет. Там меня встретили как постоянную клиентку. Впрочем, и инистого вниманием не обделили: сегодня дежурила леди Дэнвир, и она не постеснялась обложить Дира и лечебными амулетами, чтобы те вытягивали проклятие, и бранью. Последней – особенно. Потому что оказалось, что Дир, откачивая меня, сам едва не умер.
Я, узнав это, мысленно присоединилась к абсолютно нецензурной пламенной речи леди Дэнвир, правда, ненадолго: потом меня отвезли на каталке в уже знакомую палату, где под наблюдением и коконом из заклинаний, с кучей восстанавливающих артефактов я и пролежала на постели до вечера. А когда начало смеркаться, явился и старый знакомец – капитан Воторс из службы имперской безопасности.
Увидев его на пороге, я просияла и с энтузиазмом поинтересовалась:
– О, какая встреча! Опять угрозы, шантаж, пытки? Все как обычно? Или есть что-то новенькое?
Мужика знатно перекосило, но он, поджав губы, ограничился сухим:
– И вам добрый вечер, леди Бросвир, – тоном «Шоб ты сдохла, и два раза!» поприветствовал меня он.
Но, увы, для офицера, который был не в курсе, я этот минимум перевыполнила, умудрившись помереть уже трижды. Так сказать, поддержала добрую семейную традицию, заложенную Вильдой: выживать назло костлявой и всем недругам на зависть.
Последний, к слову, стоял сейчас передо мной. И его пощечину я не забыла. Как и урок ба. Мстить при первой возможности. При второй тоже. А потом – контрольной местью в голову!
– Какая нерадостная встреча, – мило улыбнувшись, протянула я. – Чем вы мне обязаны оной?
«И третий шоб тоже сдохла!» – провозгласил офицерский взгляд.
– Сегодняшним на вас, леди, покушением… Опишите мне того, кто передал вам конверт, во всех подробностях…
Тоном, намекавшим, что посланник мог мне и привидеться и все это еще одна инсценировка, протянул дознаватель.
– Желаете сличить, не разнятся ли мои слова с показаниями других свидетелей? – отозвалась я, давая понять: меня запугать не удастся, как и обвинить в том, что все случившееся – еще одна уловка, чтобы отвести подозрения.
– Что я желаю – мое дело.
– Неверный ответ, – хмыкнула я. – Правильный – это дело государственной важности и тайной канцелярии.
– Ты меня поучи еще тут! – взбеленился капитан.
– Возможно, и придется. Как вести расследование – уж точно. Потому как, пока вы пытаетесь обвинить меня, на избранницу высочества покушаются снова и снова. То демоны, то проклятийники… Ведь конверт был уготован не мне.
– С чего такая уверенность? – скривился дознаватель.
– С того, что единственный, кто желает моей смерти, – это отец. Да и то в порыве гнева, когда я его разозлю…
– И я его в этом прекрасно понимаю, – не удержался Воторс.
– Вы забыли поставить полог тишины, – вернула я ему шпильку.
Законник дернул глазом, но тут же исправил упущение. И, словно ястреб, впился в меня взглядом.
– Вы уверены, что конверт предназначался ей? Было ее имя? Наши специалисты не нашли даже пепла от послания. Только остатки смертельного проклятия.
– Имени не было. Но адепт, передавший конверт, спросил номер комнаты. Так что… Самое очевидное – мишень Одри, – отчеканила я и поинтересовалась: – Неужели должность невесты принца такая опасная? Или слишком много кандидаток на место? А может, дело не только в соперничестве?..
– Вы задаете лишние вопросы, – отчеканил дознаватель.
– Судя по вашему ответу, не лишние, а верные, – я улыбнулась одним уголком губ. – Значит, Одри и правда чем-то очень важна для короны и для ее врагов. Но при этом вся тайная канцелярия не может обеспечить бедной девушке безопасность…
– Еще одно слово – и я обвиню вас в государственной измене, – змеем зашипел дознаватель.
– Потому что я указываю на ошибки ваших агентов? Да я Хайрис спасала жизнь чаще, чем они. И да, вы можете меня сейчас арестовать, обвинить, даже посадить… я буду только благодарна. Потому что, когда я рядом с Одри, у меня возникает острая аллергическая реакция на жизнь с угрозой смертельного исхода. Так что в камере мне будет куда безопаснее. А вот подруге в академии, наоборот. Сможете ее уберечь, если меня не будет рядом?
– Ты забываешься, – переходя от злости на «ты», предупреждающе выдохнул Воторс. Да именно так и сказал. Ну, подумаешь, в глаголе вместо «б» произнес «р»… ерунда же. Дефект речи. Я же предпочла услышать правильный вариант.
– А вы, Воторс, рискуете не сносить головы, если что-то случится с невестой принца. Так как, свяжете мне руки обвинениями? Или мне и дальше помогать Одри?
– Сс-с-су… – сквозь стиснутые зубы выцедил из себя законник, покрываясь пятнами. – Сделай так, чтобы с избранницей высочества и дальше ничего не случилось, – наконец выдавил он из себя.
И почему мне показалось, что вначале капитан хотел сказать немного другое?
– И в рамках каких полномочий мне это дозволяется делать? – уточнила я, приподняв бровь.
– О чем ты… вы?.. –
